Второе пришествие

Могут ли люди, общество существовать без церкви и религии? Мой ответ однозначный - могут. Есть эксперименты, когда церковь и веру в Бога отменяли. Однако люди не превращались ни в распутников, ни в монстров, оставались точно такими же. В тоже время нет никаких признаков того, что церковь хоть где-то повысила общественную нравственность. Более того, она сама является рассадников многих преступлений, внутри нее находят приют много пороков. Поэтому на вопрос, может ли общество, все человечество существовать без церкви и религии, отвечаю положительно. Не только не произойдет никакой катастрофы, а мы избавимся от тяжелейшей зависимости от навязанных нам некогда представлений. Это станет большим шагом к освобождению сознания, очищению его от стереотипов. Легко представить, какое число конфликтов исчезнет, ведь религиозные распри - самые жестокие. И тут я перехожу, с моей точки зрения, к главному - означает ли исчезновение церкви и религии победу атеизма? Ни в коем случае, именно церковь и религии стоят на пути человека к Богу, именно как противовес им и появляется атеизм. Я убежден в том, что человек и Бог должны общаться непосредственно, это всегда только диалог. Когда в него встревает посредник даже в образе священника, он либо не начинается, либо тут же прекращается. Это историческая ошибка, жрецы нужны не для того, чтобы руководить паствой, а чтобы помогать людям лучше понимать себя. Потому что нет иного пути к Богу, как только через собственную душу. А все остальные пути от лукавого. На этом, пожалуй, я остановлюсь и отвечу на ваши вопросы, если они будут.

Пока Введенский произносил свой монолог, то незаметно для себя успокоился, волнение куда-то улетучилось, и он чувствовал уверенность в себе. Ему только что удалось сказать нечто важное, при этом никто его не перебивал, наоборот, судя по тишине, все слушали с полным вниманием. И теперь можно даже немного расслабиться.

Он скосил глаза в сторону Веры, она все так же сидела неподвижно, смотря куда-то мимо него. Введенский перевел взгляд в противоположную сторону. Еще когда он произносил свой монолог, то заметил сидящую в одном из углов, как ему показалось, немного странную группу людей. Хотя в чем их странность, он тогда определить не сумел. Но сейчас было время, чтобы рассмотреть их повнимательней.

На первый взгляд, они мало чем отличались от остальных, одеты, как и все. Но вот внешность их бросалась в глаза: все были черноволосые, с темными глазами и смуглые. И все время они о чем-то тихо переговаривались. Но больше всего Введенского среди них поразил один человек: в отличие от своих товарищей он пребывал почти в полной неподвижности, не участвовал в общем обмене мнений, вместо этого неотрывно смотрел на выступающего. Их глаза внезапно встретились, и Введенский ощутил что-то похожее на легкий удар. Весьма странный тип, невольно подумал он.

- У меня вопрос, - вдруг услышал он чей-то голос. Введенский повернул голову и увидел, как со своего места поднялся Валериан Чаров.

- Слушаю вас, Валериан Всеволодович.

- Не стану оспаривать ваши тезисы, хотя ни с одним из них категорически не согласен. Повторяю: категорически не согласен. Хочу спросить о другом: то несметное число людей, которым церковь, религия приносили и приносят утешения, давали и дают силы в минуты отчаяния его преодолеть и жить дальше, благодаря которым они обретали и обретают смысл существования, это все ненужно, это можно не брать во внимание, все отбросить, как хлам? Борьба с церковью - это проявление жестокости, бессердечности и полное отсутствие милосердия к людям. Да, церковь не совершена, она несет свою долю вины за все плохое, что творилось и творится на земле. Но разве можно акцентировать внимание исключительно на каких-то негативных сторонах и целиком пренебрегать тем гигантским позитивом, которое несет, как свеча свет, религиозная вера.

Чаров снова сел, показывая тем самым, что ожидает ответа.

- Спасибо за вопрос, Валериан Всеволодович. К сожалению, никак не могу с вами категорически согласиться. Ваши утверждения голословны. Я согласен, что многим церковь несет утешение, но преступные режимы тоже утешали людей, предлагали им свой выход из тяжелой ситуации. Да и вообще, можно придумать разные виды утешения; таким несчастным нужно, чтобы кто-то бы облегчил их страдания, а кто и как для них в сущности не важно. Не было бы церкви, появились бы для этих целей другие институты. И кто знает, возможно, в них бы утешали не хуже, а может, и лучше. Я уж не говорю о том, что само по себе утешение - не самый оптимальный способ облегчать участь людей. Зато утешители прочно привязываются утешаемых к церкви, и тем становится гораздо трудней искать другие способы решения своих проблем. Гораздо лучше не утешать, то есть потворствовать несчастьям и слабостям, ведь утешение - это всего лишь обезболивание, но отнюдь лечение болезни, а находить путь их излечения. Дело в том, что церковь всегда нуждалась в слабых и сирых и никогда не была заинтересована превращать их в сильных и уверенных в себе. Надеюсь, ответил на ваш вопрос.

Неожиданно встал тот самый человек, который поразил Введенского.

- Хочу задать вам вопрос. Вы в своем выступление много отрицательного говорили по христианскую церковь. Более того, утверждаете, что никакой необходимости в ней нет. В этой связи, как вы относитесь к фигуре Иисуса Христа?

По-русски человек говорил правильно и свободно. И все же в его выговоре чувствовалось что-то чуждое.

- Спасибо за вопрос, - поблагодарил Введенский. - Очень правильный и своевременный. К личности Иисуса Христа я отношусь с огромной симпатией. В независимости от того, существовал ли он в действительности. Но в любом случае человек или литературный образ вызывает у меня огромное почтение. Это настоящий прорыв человечности в человеке, это тот идеал, к которому надо стремиться. Что же касается христианской церкви, то я как-то не усматриваю связи между нею и Христом. Она лишь узурпировала Его, поставила его на службу своей корысти. Более того, с моей точки зрения она нанесла большой урон этому образу; миллионы верующих смотрят на него ее глазами. А это глубоко искаженный взгляд. Это очень краткий ответ, так как тема невероятно обширная и глубокая.

Вопросы посыпались, как дождинки с неба, Введенский отвечал на них больше часа. От напряжения он чувствовал себя все более уставшим. И когда презентация завершилась, обрадовался. С плеч спал не самый легкий груз.

Он стал подписывать желающим книги. Введенский не сомневался, что сред них Чарова не будет. Так оно и оказалось, он вообще незаметно исчез. Что, впрочем, Введенского мало огорчило. В отличие от ухода Веры, которая тоже неожиданно исчезла. А он все же надеялся, что обратную дорогу они проделают вместе.

Введенский закончил раздачу автографов. Он уже собрался покинуть зал, как к нему вдруг подошел тот странный мужчина. Он улыбался ему.

- Было очень интересно вас послушать. Если возникнет желание продолжить эту тему, буду рад вашему звонку. - - Он достал из визитницы визитку и протянул Введенскому. Тот поблагодарил и, не читая, сунул ее в карман.

8.

Хотя презентация в целом прошла успешно, Введенский вернулся домой не в самом отрадном расположении духа. А все из-за Веры, они, словно два поезда, стремительно отдаляются друг от друга. Ему захотелось ей позвонить, но он усилием воли отогнал это желание. Звонок лишь ухудшит положение, она воспримет его как проявление лицемерия. А подобные вещи она не приемлет. В нынешней ситуации самая лучшая тактика - выжидание. Пройдет какое-то время, все немного успокоятся, страсти улягутся. И тогда есть надежда восстановить контакт с Верой. По крайней мере, никакой другой возможности это сделать, он не видит.

Вот только верны ли его расчеты, не вмешается ли в их отношения беспощадная внешняя сила? Введенский вспомнил разговор, который состоялся у него сразу после презентации. Бурцев затащил его в расположенное по близости кафе по его словам: "отметить это важное событие". Он заказал двести грамм водки и разлил по рюмкам.