Нажмите кнопку

Мейсон вытащил из хранилища тяжелый рулон брезента и отнес в кабину, механически переставляя ноги. Он пытался выключить мозг, чтобы не думать о происходящем, пока не уляжется первоначальный шок.

Вместе с Микки они неловкими движениями развернули брезент, и плотная блестящая ткань плавно опустилась на трупы. Она прикрыла головы, туловища, а также выставленную вверх, словно копье, руку.

Мейсон вздрогнул и отвернулся. Он заковылял к креслу пилота и рухнул в него. Посмотрел на свои вытянутые ноги в тяжелых ботинках. Ущипнул себя за икру и почти с облегчением почувствовал боль.

– Отойди от них! – услышал он голос Росса. – Я сказал, отойди!

Он оглянулся и увидел, как Росс вцепился в Картера, присевшего над трупами. Мейсон ухватил Микки за руку и потащил наверх.

– Мы все мертвы, – глухо проговорил Микки. – Это мы там, на полу. Мы все мертвы.

Росс затолкал его голову в разбитый иллюминатор и заставил выглянуть наружу.

– Вот он, наш корабль, – сказал капитан. – На том же месте, где мы его оставили. А этот – не наш. И эти тела… не могут быть нашими, – закончил он слабым голосом.

Для такого рассудительного человека собственные слова прозвучали не слишком убедительно. Он дернул кадыком и упрямо выпятил нижнюю губу, не желая уступать этой загадке. Росс не любил загадок. Он предпочитал решения и действия. Сейчас он жаждал действий.

– Вы же видели себя на полу, – сказал Мейсон. – Хотите сказать, что это не вы?

– Именно это я и хочу сказать, – ощетинился Росс. – Это кажется безумием, но у всего есть объяснение.

Он ударил кулаком в свой мощный бицепс и поморщился:

– Вот он я. И я настоящий. – Росс сверкнул глазами, словно ожидая возражений. – Я живой.

Двое помощников растерянно смотрели на него.

– Я ничего не понимаю, – вяло произнес Микки и покачал головой.

Мейсон обмяк в кресле пилота. Он почти поверил, что прагматизм Росса вытащит их из этой передряги. Что его иммунитет к необъяснимому спасет экипаж. Он пытался думать сам, но проще было предоставить право решать капитану.

– Мы все мертвы, – повторил Микки.

– Не будь дураком! – закричал Росс. – Потрогай себя!

Мейсон гадал, как долго это будет продолжаться. Вот сейчас он проснется и увидит, что все сидят на своих обычных местах, и этот безумный сон больше никогда не повторится.

Но сон не заканчивался. Мейсон откинулся на спинку кресла, и она была настоящая. Со своего места он мог дотянуться до органов управления, и они тоже были настоящими. Это не сон, это реальность. Не нужно даже снова щипать себя.

– Может, галлюцинация? – безуспешно попытался он найти объяснение методом тыка.

– Все, с меня хватит, – заявил Росс.

Он прищурился и строго посмотрел на подчиненных. На его лице читалась уверенность. Мейсон ощутил что-то вроде надежды. Он попробовал догадаться, к какому выводу пришел Росс. Галлюцинация? Нет, исключено. Росс ни за что с этим не согласится. Микки тоже смотрел на Росса. Молчал, раскрыв рот. Он тоже нуждался в успокоительном объяснении.

– Складка времени, – сказал Росс.

Затянулась пауза.

– Что? – спросил Мейсон.

– Послушайте… – начал излагать свою гипотезу Росс.

Нет, это была не гипотеза, а теория, поскольку логика Росса не знала таких вещей, как сомнение. Он излагал только непреложные истины.

– Искажение пространства, – говорил Росс. – Время и пространство образуют единый континуум. Так?

Никто ему не ответил. Но он в этом и не нуждался.

– Вспомните, в ходе подготовки нам рассказывали о замкнутой кривой времени. Есть вероятность, что если улететь с Земли в определенный момент, то мы вернемся назад на год раньше, чем выходило по расчетам. Или на год позже.

Мы-то думали, что это просто теоретические рассуждения наших учителей. Но теперь с нами именно такое и случилось. Нас занесло в складку времени. Теперь мы в другой Вселенной. Возможно, это иная пространственная линия, а возможно, временна́я.

Росс взял паузу для пущего эффекта.

– Мы в будущем, – объявил наконец он.

Мейсон посмотрел на него и спросил:

– Ну и что это нам дает? Даже если вы правы?

– Что мы не мертвы, – удивился его непонятливости Росс.

– Если это будущее, значит мы должны умереть, – тихо проговорил Мейсон.

У Росса отпала челюсть. Об этом он не подумал. Его догадка только ухудшает положение. Потому что страшнее смерти может быть только одно: ожидание ее. Когда ты точно знаешь, где и как это случится.

Микки затряс головой и опустил руки. Потом поднес одну к губам и принялся нервно грызть почерневший ноготь.

– Нет, – слабым голосом повторил он, – я не могу этого понять.

Росс устало посмотрел на Мейсона. Он кусал губы, чувствуя, как неизвестность давит на него, лишая роскоши рационального мышления. Но капитан пытался отпихнуть ее от себя, отбросить в сторону. Он не сдавался.

– Послушайте, – сказал он, – мы же договорились, что эти тела – не наши.

Никто не ответил.

– Включите мозги! – скомандовал он. – Потрогайте себя!

Мейсон провел онемевшими пальцами по комбинезону, по шлему, по ручке в кармане. Сжал кулаки из костей и плоти. Присмотрелся к венам на руке, осторожно пощупал пульс. Они настоящие. Эта мысль вернула ему силы. Он все еще жив, его плоть и кровь служат лучшим доказательством этому.

Его сознание прояснилось. Он выпрямился, хмуро взглянул на Росса и увидел облегчение на лице капитана.

– Ну хорошо, – сказал Мейсон, – мы в будущем.

Микки все еще стоял в напряженной позе возле иллюминатора.

– И что это нам дает? – спросил он.

Его слова отбросили Мейсона назад. В самом деле, что это им дает?

– Как далеко это будущее? – прибавил он веса угнетающему вопросу Микки. – Откуда нам знать, что катастрофа не случится в ближайшие двадцать минут?

Росс звонко ударил кулаком по ладони.

– Откуда нам знать?! – резким тоном повторил он. – Мы просто не взлетим и не сможем разбиться. Вот откуда.

Мейсон с сомнением взглянул на него:

– Может, если взлетим, то избежим смерти? Выйдем из этого пространства-времени, вернемся в нашу Вселенную и…

Он замолчал, пытаясь уследить за извилистым потоком мысли.

Росс нахмурился. Он беспокойно переминался и облизывал губы. То, что раньше казалось таким простым, теперь выглядело иначе. И внезапное вторжение сложности раздражало его.

– Сейчас мы живы, – сказал он, убеждая самого себя и словно черпая уверенность в этих разумных словах. – И есть только один способ остаться живыми. – Он оглядел свою команду и объявил решение: – Мы не улетим отсюда.

Остальные молча смотрели на Росса. Ему очень хотелось увидеть согласие в глазах хотя бы одного из них.

– Но… как же наше задание? – робко спросил Мейсон.

– В нашем задании не сказано, что мы должны угробиться, – ответил Росс. – Нет, у нас только один выход. Если не взлетим, то и не разобьемся. Мы… избежим смерти, предотвратим ее!

Капитан резко кивнул. Для него все было решено.

Мейсон покачал головой:

– Я не знаю. Я…

– Я знаю! – отрубил Росс. – А теперь идем отсюда. Этот корабль действует нам на нервы.

Капитан показал на дверь, и Мейсон поднялся с кресла. Микки шагнул к выходу, но вдруг остановился в нерешительности и оглянулся на трупы.

– А разве мы не должны… – начал он.

– Что еще? – нетерпеливо спросил Росс.

Микки уставился на неподвижные тела. Безумие происходящего продолжало засасывать его.

– Разве мы не должны… похоронить нас?

Росс проглотил комок в горле. Не желая больше ничего слышать, он прогнал остальных из кабины. Пробравшись между обломками к двери, оглянулся на беспорядочную кучу тел под брезентом и скрипнул зубами.

– Я живой, – зло пробормотал Росс.

Резким движением он выключил свет в кабине и вышел.

Они сидели в кабине своего корабля. Росс велел принести пищу, но, кроме самого капитана, к ней никто не притронулся. Зато его челюсти двигались с таким ожесточением, будто он намеревался размолоть все тайны зубами.