Страница 41 из 41
- У меня радость! – сообщил жизнерадостно сразу после приветствия и извинения, что разбудил. (Тинка, облегчённо вздохнув, ждала, что скажет дальше). – Почему ты не спрашиваешь, какая? – нарочито обиженным тоном воскликнул Алёшка.
- И какая? – поинтересовалась девушка и успокаивающе помахала рукой проснувшемуся мужу, с испуганным видом приподнявшемуся с постели, дескать, всё нормально.
- Я твою повесть «Малышастик» прочёл и…- Парень замолчал, интригуя.
- Безумно рада, ну и…что дальше? – прервала его молчание.
- А вечером вернулась Оля с дежурства и сообщила, что беременна! – он выложил, наконец-то, то, что хотел сообщить. – От меня! И уже два месяца! Я знаю, тебе мама рассказала о моей свинке в детстве и о том, что я могу быть неспособным иметь детей. Признаюсь, и я так думал, хотя и не хотелось сознаваться в этом. Оказалось, могу иметь! Представляешь, у нас с Олей будет свой ребёнок! А ещё меня переводят назад в Москву!
- О-о! – только и сумела вклиниться Тинка в возбуждённую речь Алёшки.
- Конечно, мы будем Илью любить не меньше. Но у нас будет ещё собственный ребёнок, ура! Слышишь, Тинка? Правда, я хочу напроситься в какую-нибудь испаноязычную страну собкором, талдычу усиленно испанский язык. Ольга, само собой, поедет с детьми со мной. Как я счастлив – у меня будет сын или дочка! И всё это твоя повесть!
- А при чём тут она? – искренне удивилась Тинка.
- Спроси у Вадима. Он тебе скажет!
Когда закончился разговор, завершившийся пожеланием от Алёшки встречи их семьями, его и Тинки, в следующий отпуск в Ленинграде, спросила у мужа, что имел в виду Алёшка, говоря, чтобы она обратилась к нему за ответом. Вадим задумался на миг, потом решительно взял с полки журнал «Костёр», перелистал и углубился в последние страницы повести. Вскоре отложил журнал в сторону и лукаво улыбнулся жене.
- Я понял, на что он намекает. Алёшка всегда в своём репертуаре. Не мог сказать прямо, обязательно надо затеять интригу. А если бы меня тут рядом с тобой не было, ты бы голову ломала до утра, мучаясь над загадкой! А всё, Русалочка моя, гораздо проще.
И потянул к себе жену в постель и стал страстно целовать. И у Тинки все мысли о загадках Алёшки под нахлынувшим на неё блаженством из головы разом вытиснились, их место заняло нестерпимое желание любимого мужчины.
Когда немного успокоились после занятий любовью, вернулись к прерванному разговору.
- Ну, не томи, говори! – нетерпеливо стала торопить мужа Тинка, по-прежнему находясь в его объятиях.
- В твоей повести Малышастик, мечтая быстрее вырасти, находит эликсир роста и с помощью него становится взрослым, при этом остаётся прежним глупым мальчишкой и попадает в ужасные ситуации, - принялся объяснять неторопливо Вадим. - Учёный, придумавший эликсир, спасая мальчика в конце книги, скажет ему, что каждый человек для своего роста получает время, чтобы приобрести жизненный опыт, и у каждого свой черёд вступления во взрослую жизнь, не нужно торопиться туда, иначе будешь дураком в стране умных. Надо только ждать, надеяться, и время твоё придёт!
- Всё равно непонятно, почему Алёшка вдруг свою радость связал с историей Малышастика! – воскликнула в недоумении Тинка.
- Всё дело в словах «У каждого свой черёд» и «Надо ждать». Что-то вроде этого я говорил Алёшке, когда мы с ним встретились наедине после его возвращения из Черногории. Он скрыл от меня, что собирается разводиться с тобой, но рассказал о своих опасениях, что не сможет иметь собственных детей. Вот тогда я и сказал ему, чтобы он не зацикливался на этом. Ведь прогноз пятьдесят на пятьдесят, значит, надежда есть. Наступит и его черёд иметь собственных детей, уверил его, надо просто ждать и надеяться. Скорее всего, конец твоей повести напомнил Алёшке мои успокаивающие слова. И тут вдруг приходит жена и говорит ему, что беременна! Вот такое произошло совпадение!
Оба, и Тинка, и Вадим, почувствовали необычайную радость с привкусом облегчения: наконец-то, у Алёшки всё в порядке и можно надеяться, что он счастлив и не жалеет, что отступился от Тинки. Даже предложил встретиться семьями, возможно, захочет и дальше общаться. И братские узы окрепнут, станут братья дружить.
Буквально через месяц Вадиму из Ленинграда позвонил бывший его преподаватель: он создаёт новый театр и предлагает ему место режиссёра. Но Вадим не обрадовался, как можно было бы подумать. К изумлению и досаде преподавателя, отказался сразу, даже не попросил время на раздумья.
- Мне нравится жить и работать на Дальнем Востоке, - сказал он Тинке, объясняя свой отказ. – Понимаю, что многие рвутся в столицу и в Ленинград. Но я чувствую себя здесь на своём месте и свободен в своём творчестве, конечно, в определённых границах, не глупец, знаю, абсолютной свободы не бывает. Возможно, придёт время, мы захотим уехать. Может, и в Ленинград. Только не сейчас.
Тинка была согласна с ним, она сама прикипела душой к здешним местам и дальневосточникам, не хотелось всё бросать. Да и какая разница, где заниматься любимым делом, если к тому же самые родные тебе люди с тобой! Тинка никогда намеренно не рвалась к взлётам в карьере, как Алёшка, для неё важнее было получать удовольствие от того, что делаешь. Таким же был Вадим.
Никто бы из однокурсников не понял его. Почти все они рвутся вверх, как пламя огня к небу, стремятся добиться в карьере невероятных высот, а уж сделаться знаменитым – мечта заветная. Вадковскому же даёт судьба шанс блеснуть. Ему и сниматься в кино на «Ленфильме» как-то раз предлагали. Не захотел. И теперь выбирает вместо Ленинграда работу в глубинке. Но именно эта глубинка, как ни странно, помогает ему самореализоваться и быть счастливым.
Каждый сам делает свой выбор на жизненном пути. Одним для счастья нужно блистать на весь свет, другим достаточно того, чтобы солнце вставало раньше, чем для большинства людей, и улыбками родных и друзей освещён был каждый день.
Конец