Страница 35 из 59
Мать Марка Аврелия – Домиция Луцилла, «простая и строгая нравом», как говорят источники. Для Рима это было особенно важно: очень уж типичны стали фигуры развратных матрон. Впрочем, и Луциллу не следует идеализировать. Состояние ее семьи – это, скорее всего, результат доносов, репрессий, конфискаций времен гражданских войн. Никакой безупречности, абсолютной чистоты здесь не было.
У Марка Аврелия был сводный (а может быть, и названый) брат Луций Вер. А важнейшая фигура в семье – дед, Анний Вер. Он дважды становился консулом, то есть занимал высшую должность, при императоре Адриане.
Именно дед позаботился о том, чтобы мальчик получил совершенно блестящее образование. «Деду Веру, – пишет
Марк Аврелий в дневнике, – я обязан сердечностью и незлобивостью. Славе родителя и оставленной им по себе памятью – скромностью и мужественностью. Матери – благочестием, щедростью и воздержанием не только от дурных дел, но и от дурных помыслов, а также и простым образом жизни, далеким от всякого роскошества. Прадеду – тем, что не посещал публичных школ, пользовался услугами прекрасных учителей на дому и понял, что на это не следует щадить средств». Интереснейший самоанализ, проведенный за много веков до появления такой науки, как генетика!
Обратим внимание: две строчки посвящены отцу, две – матери, чуть подробнее сказано о деде и прадеде. Но больше всего Марк Аврелий говорит о своем воспитателе. Воспитателю он обязан «тем, что не интересовался исходом борьбы между «зелеными» и «голубыми» (между гладиаторами фракийского и галльского вооружения), что вынослив в трудах», а также тем, что довольствуется малым, не поручает своего дела другому, не берется за множество дел и невосприимчив к клевете. Этими словами подтверждена великая роль учителя и учительства.
Имена учителей известны. Фронтон занимался с будущим императором латинской риторикой. Учитель и ученик переписывались потом более двадцати лет. Квинт Юний Рустик – философией. Эти уроки сильнее всего повлияли на увлеченного ученика: Марк Аврелий полюбил философию в 12 лет – и на всю жизнь. С этого возраста он предпочитал спать на голых досках, укрывшись шкурой: приучал себя к лишениям. Мать даже беспокоилась о его здоровье.
Правда, это было беспокойство, так сказать, «издали». Непосредственным воспитанием сына она почти не занималась.
Марк Аврелий прекрасно знал античную классическую литературу, древнегреческий язык. Интересно, что его влекла именно гуманитарная наука. Его современниками были великие ученые-естествоиспытатели Птолемей и Гален, но он их будто не заметил. А ведь он мог привлечь их ко двору! Марк Аврелий был человеком своей эпохи – времени заката римской цивилизации, которая недооценивала сферу производства и естественных наук. Врачи, астрономы привлекут внимание влиятельных особ уже в эпоху Возрождения.
Марку было восемь лет, когда его заметил император Адриан. Заметил – и полюбил этого «тихого печального ребенка», по выражению Д.С. Мережковского. Но не Адриан, а его преемник усыновил мальчика.
Адриан 25 февраля 138 года усыновил Антонина – будущего императора Антония Пия. А Антоний в том же году усыновил Луция Вера, сводного брата Марка, и самого Марка Анния Вера.
Предположительно именно Адриан потребовал, чтобы Антонин сделал это одновременно, чтобы обеспечить преемственность достойных, порядочных людей. Такова была специфика римской императорской власти. По многим показателям это – монархия. Престол передается по наследству. Но вместе с тем, императоров тревожит мысль о том, что власть достанется случайному человеку. И поэтому они стараются выбрать, усыновив достойного преемника.
Семнадцатилетний Марк сделался наследником наследника, приемным сыном приемного сына императора. Он стал императором только через 23 года.
Это были, как ни удивительно, 23 года спокойного ожидания. В заговорах не участвовал, незаконным образом к власти не рвался, вообще не совершал никаких поползновений, направленных на то, чтобы приблизить этот счастливый миг.
Марк Аврелий.
II в.
В эти годы названый отец император Антонин отдал в жены своему приемному сыну Марку Аврелию дочь Фаустину-младшую. Из нее получилась типичная римская матрона той эпохи – развратная красавица. О ней ходят ужасные слухи. Говорили, что ее любовниками были и матросы, и гладиаторы… Впрочем, сегодня трудно сказать, что из этого достоверно, а что просто соответствует некоему мифу, представлению толпы о властях предержащих.
В любом случае для Марка Аврелия это было тяжелое испытание. Он так ценил то, что его мать была благочестива! О жене же ему все, кто мог, рассказывали дурное. Тем не менее после ее смерти он молил Сенат о том, чтобы ей даровали обожествление как императрице. Несмотря ни на что, он отмечал ее заслуги, прежде всего в том, что она сопровождала его в ряде походов. За это он назвал ее «матерью лагерей», простив ей все грехи.
Антонин Пий, благочестивый, добропорядочный император, неожиданно скончался 7 марта 161 года. Он заблаговременно позаботился о подготовке наследника. У сорокалетнего Марка Аврелия к моменту восшествия на престол имелся определенный опыт государственной деятельности. Он уже был квестором – это высокий чин, предполагающий большую административную деятельность в системе римских должностей. Он три раза был консулом, то есть чиновником высокого ранга с немалыми полномочиями.
Несмотря на то что у императора было два наследника – Марк Аврелий и Луций Вер, передача власти произошла спокойно. Марк Аврелий первым подчеркнул, что их двое. Обретя власть, он остался самим собой, что так редко бывает в любую эпоху. Новый император немедленно пригласил Луция Вера – и в течение восьми лет, с 161 по 169 год, они были соправителями. Нет никаких данных о том, чтобы между ними была какая-либо борьба. Хотя в источниках многократно отмечается, что это были совершенно разные люди. Луций Вер не имел ни малейшей склонности к философии, предпочитал веселую, широкую жизнь, транжирил деньги, любил и умел воевать.
Сам же Марк Аврелий воевать не любил. Однако ему приходилось это делать. Он не мог не защищать римский мир и сам участвовал во многих походах.
Не раз в своих диалогах с совестью он добивался побед над сомнениями, тревогами. Дневниковые записи отражают его «предхристианское» мировоззрение.
«Никогда не следует отвечать злом на зло. Лучший способ оборониться – это не уподобиться обидчику». Он пишет даже о любви к врагам. «Помни, – говорит он сам себе, – даже ненавидящие тебя – по природе твои друзья».
Золотой ауреус Марка Аврелия
Он называл себя гражданином мира. Это совершенно не римская позиция. Настоящий римлянин – гражданин исключительно римского мира. Все остальное для него – варварская периферия. А у Марка Аврелия все иначе. Он заявляет: все мы люди. В его сознании уже укоренилась эта христианская мысль, хотя он и не считает себя христианином.
Более того, при нем не прекратились преследования христиан. Он и сам бывал на страшных представлениях, где христиан должны были пожирать дикие животные. При этом он не бывал поглощен зрелищем – сидел отрешенно, что-нибудь читал и конспектировал. Конечно, он оставался истинным римлянином. Но не исключено, что он внутренне боролся с соблазном принять новую религию.
Еще одна дневниковая запись: «Не живи так, точно тебе предстоит еще 10 тысяч лет жизни. Уже близок час. Пока живешь, пока есть возможность, старайся стать хорошим». А старался ли быть хорошим он сам?
В 171 году произошло знаменитое восстание на востоке во главе с наместником императора замечательным полководцем Овидием Кассием, героем войны с Парфией. Этот любимец Рима возглавил восстание с целью свержения Марка Аврелия и захвата власти, абсолютно в духе традиции.