Страница 13 из 15
– У нас в селе есть банда, у них главный Раис. Приходили двое людей от него и спрашивали, кто Вы такие, чем занимаетесь. Хотели в номер зайти, но я их не пустила.
Мишель быстро достал из кармана джинсов портмоне, раскрыл, взял двадцатидолларовую банкноту и положил в карман униформы девушки.
Она хотела было достать деньги. Но Мишель удержал ее руку и твердо сказал:
– Большое Вам спасибо. Если и дальше будет что-то необычное, Вы нам, пожалуйста, скажите.
Горничная кивнула и пошла.
Уже в своем номере Едвига недовольно вымолвила:
– И здесь банда! Это наверняка бомжи брякнули что-то этому авторитету Раису.
– Похоже, – хмуро бросил Мишель.
Задумчивая подруга прошла в спальную комнату и легла на кровать. Мишель прошел следом и, широко улыбаясь, вымолвил:
– Дорогая, я после прогулки проголодался.
– Да тебя не прокормишь дружок! – недовольно воскликнула Едвига. – Бедная твоя будущая жена!
– Уверяю, она не будет бедной, – подходя к подруге и садясь рядом, изрек Мишель. – Как дорогая, перекусим?
Женщина слегка улыбнулась.
– Значит Мишельчик, возьмешь жену только с солидным приданым.
– Да у меня и у самого денежки водятся. Едвига улыбнулась шире.
– Ну, дай мне хоть пять минут отдохнуть.
– Только пять…
Вакканай…
Киллер Томаки только что доложил своего боссу о командировке во Францию. Белый орел сильно волновался, ведь Цезарь, как известно, был крут на расправу.
Но Цезарь очень спокойно выслушал и, не задав ни одного вопроса, тихо изрек:
– Я верю, что ты Белый орел сделал все, что можно было сделать. Да и французской полиции мы нос утерли, предателя болгарина наказали. Но в главном деле увы, фортуна от нас отвернулась. Но мы, как нас учили предки, терпеливы и упорны, будем ждать миг своей удачи, и он придет. Иди отдыхай и готовься к новым большим свершениям.
Не ожидавший такого быстрого и вполне благоприятного исхода, Белый орел вскочил. Низко поклонился и пятясь спиной, быстро покинул помещение.
Оставшись один, Цезарь тяжело задумался. Как все нехорошо повернулось с этим французом Зверевым?… Похоже, он тяжело обжегся на нем и никаких денег не получит. А что еще остается?… Хотя, конечно, можно еще подождать, шансы, как говориться, есть всегда. А надежда умирает последней…
Мишель с аппетитом кушал. А Едвига почти ничего не ела, сидела за столом с озабоченным лицом. Она определенно нервничала. Понимая ее состояние, Мишель не стал ее докучать вопросами.
Вот подруга встала и вышла в другую комнату. Через несколько секунд вернулась с серым посланием, что из тайника, в руках. Села за стол и стала внимательно его рассматривать и, шевеля губами, читать. Мишель продолжал свою трапезу.
Через некоторое время Едвига отложила послание и приступила к еде. Мишель налил в бокалы вина, взял свой и вымолвил:
– За удачное продолжение нашего мероприятия.
Подруга поддержала, немного отпила из своего бокала.
– Из письма неясно, – озабоченно изрекла она, – возле каких ворот надо искать второй слева столб с тайником.
– Дорогая, – сказал Мишель, – поскольку главных церковных ворот уже нет, нет и столбов около них, то остаются ворота на кладбище. Мы можем только там посмотреть. Бабуля сказала, что они есть. Но может эти столбы и новоделы.
– Ты удивительно спокоен! – нервно воскликнула Едвига.
– А что еще мне остается, дорогая! – весело парировал Мишель.
– Зато я вся как на иголках.
Мишель умилительно взглянул на нее.
– Надо успокоиться, дорогая.
– Как? – воскликнула подруга.
– Ну…, может, сходишь примешь холодный душ?
– Лучше я сходу в лечебный корпус и приму грязевую ванну.
– Не советую.
– Почему?
– Я думаю, – медленно вымолвил Мишель, – что местный бандит Раис, возможно, оставил своих людей следить за нами. А возможно, они попытаются кого-то из нас похитить. Понимаешь меня? Поэтому нам лучше быть вместе, – кивнул на письмо. – Тебе стоит запомнить его содержание, а само его уничтожить. Кстати, так же как и серую жестяную коробку, ибо это очень серьезная улика против нас.
Едвига какое-то время раздумывала.
Затем бросила:
– Ты прав дорогой, пойду приму душ…
Мишель позвонил в Париж Роберту Герцу. Но детектив не сообщил по сути никаких интересных новостей.
– Когда прилетаешь в Париж? – спросил Герц.
Мишель задумался с ответом.
– Точно сказать пока не могу…
Едвига долго не могла уснуть, ведь сбылась ее еще детская мечта. Она нашла клад предков! Дорогой клад! Возможно, завтра она еще что-то найдет…
Теперь встает другой вопрос, что делать с кладом?… С одной стороны камея семейная реликвия, и она должна храниться в семье, т. е. дома. Едвига радостно прикидывала, где она разместит в своей сахалинской квартире камею…
Вдруг пришла неприятная мысль. Если кто-то узнает о камее, например знакомые с работы, начнутся расспросы, пойдут кривотолки. А может кто-то захочет и завладеть ею? Риски-риски, как от них избавиться…
Сдать камею в музей? Нет, она не сможет. Так как нет удостоверяющих документов, на ее как на владельца ценности…
Вот рядом Мишель заворочался, ему тоже не спиться…
Ночь для Мишеля прошла беспокойно. Он трижды просыпался с тревожным чувством. Дважды подходил к окну и смотрел на улицу. Ничего не заметив необычного, снова ложился…
Утром Едвига и Мишель позавтракали почти молча. Подруга выглядела неважно, какой-то уставшей.
После завтрака стали собираться.
– Давай возьмем с собой из номера нож столовый, – предложила подруга.
– Хорошо, я возьму, – ответил Мишель.
Они вышли из номера и направились к лифту. Из пришедшей кабины лифта вышла горничная по этажу. Увидев Едвигу и Мишеля, девушка улыбнулась и, обращаясь к Мишелю, тихо вымолвила:
– Можно Вас на минуточку. Едвига уже зашла в лифт.
– Дорогая, – бросил Мишель, – подожди меня, пожалуйста, внизу в вестибюле.
Лифт ушел, а Мишель шагнул в сторону горничной.
– Я Вас слушаю.
– Приходила женщина-прихожанка и интересовалась Вами, – сказала горничная.
«Работа игуменьи, – сразу подумал Мишель. – Странная она эта настоятельница монастыря», – сказал:
– Спасибо Вам, – и нажал кнопку вызова лифта.
Горничная удалилась, а Мишель спустился на лифте на первый этаж.
– Что там? – спросила Едвига.
Мишель не хотел расстраивать и так взвинченную подругу. Поэтому небрежно бросил:
– Так, пустяки всякие.
Они вышли из корпуса и не спеша направились в сторону женского монастыря…
Красноусольский…
Раис на своем внедорожнике подъехал к старому заводу. Вышел из машины, размял спину и, теребя пальцами руки свои белесые усы, стал обозревать заводские развалины.
К нему подбежал в рваной одежде лысый с перепачканным лицом мужчина и, заикаясь, изрек:
– Здравствуйте господин Раис. Мы рады приветствовать Вас на наших задворках.
– Где Ватник? – грубо спросил авторитет.
– Выполняет Ваше указание, на водокачке.
– Веди.
Вскоре “лысый” и Раис зашли в разваленную водокачку. Там находились двое мужчин, с лопатой в руке Ватник и “заросший”.
Ватник заулыбался и залепетал:
– Здравствуйте господин Раис. Мы так рады…
– Говори по делу, – грубо оборвал авторитет и повел носом.
– Хорошо-хорошо, – залепетал Ватник. – Нашли следы деятельности парочки из санатория, лопату и, – показывая рукой в угол помещения на участок недавно вскопанной земли, – место, где они рыли. Возможно, что-то они там наши, возможно спрятали.
– Копай, – теребя пальцами руки свои белесые усы, грубо буркнул авторитет.
Ватник передал лопату “заросшему”, бросил:
– Или крест на пузе, или зуб на вылет, – и добавив при этом пару не самых ласковых слов.