Страница 4 из 9
Наши намёки на двусмысленность названия не имели никакого действия. Режиссёр стоял на своём, намекая, в свою очередь, нам, что мы законченные пошляки. Это мы-то!..
Он любил писать эпиграммы и стихи. Читал их самозабвенно сам и заставлял это делать других на всех торжествах и при любых попадавшихся под руку случаях. Об этих стихах слагались легенды в прозе и тех же стихах. Он внедрил свои вирши в нашу ёлку, и мы вынуждены были задавать с манежа детям рифмованные загадки имени этого поэта, который часто стоял где-нибудь в боковом проходе цирка и с улыбкой блаженного услаждал собственный слух. Вот некоторые из них.
– Кто кучерявый, как овца, от начала до конца и на ком растут иголки? Отвечайте, дети!.. – Понятное дело, малышня кричала: «Ёлка!» (Мы на послеёлочном капустнике имели другой ответ: грузин. Имелось в виду не содержание – национальность, а форма – повышенная лохматость).
– Если рыбка или птичка захворают с непривычки (о чём, интересно, речь? – Прим. авт.), если зайчик иль медведь, заболев, начнут реветь (Страшно представить себе такого зайчика. – Прим. авт.), кто тогда их исцелит? Добрый доктор… – У зрителей, естественно, напрашивался ответ: «Айболит!». (В нашем случае, на капустнике, ответ был – огуречный рассол. Ну, если с непривычки…).
– Где под землёю поезда идут туда, идут сюда? Где всё придумано хитро? Зовётся это всё… – Тут и думать нечего: «Метро!».
В одной из сцен Дед Мороз, выходя на манеж со Снегурочкой, интимно сообщал детям о пропаже:
– Проснулись мы это… со Снегурочкой, а моей Волшебной сосульки-то и нет!.. Снегурочка! Ты её не трогала?
– Я не брала… – Снегурочка целомудренно опускала глаза…
– Да-а… – чесал репу Дед Мороз. – Помнится, я вроде и не давал…
Обещалось: тому, кто найдёт похищенную сосульку Деда Мороза, дадут её лизнуть, и тогда в Новом Году исполнятся все заветные мечты. И так всю ёлку! Всё на грани и за гранью! Половину текста мы саботажно выбросили. Играть-то нам…
По окончании этого детского «эротического шоу» нам было что исполнять на пародийном спектакле-капустнике. Его смотрел и наш режиссёр. Он от души хохотал, хлопал в ладоши, да так ничего и не понял…
Блажен, кто верует… Вот такой он – цирк! Круглая многогрань…
Иллюзионисты
Третий звонок. Вот-вот начнётся второе отделение программы. В нём выступает Кио. На манеже иллюзионный пол, по которому кто-то неосторожно прошёлся, оставив следы. Кио устраивает всем нагоняй и посылает ассистента со шваброй. Тот шустро трёт, двигаясь спиной к артистическому выходу. В этот момент другие ассистенты, что под манежем, проверяют иллюзионный люк.
Мгновение… и на манеже остаётся только швабра. Был человек и нет его! На глазах изумлённой публики, которая уже сидела на местах и ожидала начала волшебного действия, человек исчез! Никто даже не успел сообразить, как? Хлоп и всё. Зал взревел, вот это да!..
Кио тут же скомандовал:
– Начали!..
…А этот случай произошёл с иллюзионистом Олегом Соколом.
В финале аттракциона он появлялся из «ниоткуда», ему подавали микрофон, и он произносил свой прощальный монолог: «Всё, что мы вам показали – это цирковая фантазия. А настоящие чудеса творит наш Великий Советский Народ!». Аплодисменты, музыка, конец представления!..
Сокол взял нового ассистента на самый ответственный пост – открывать подманежный иллюзионный люк на его появление и исчезновение. Делать это надо быстро и качественно. Порепетировали – порядок. Вечером в работу…
…Конец аттракциона. Сокола быстро и качественно выталкивают наверх из люка. Расступаются балерины – вот он, Олег Сокол, – во всей своей иллюзионной красе! В самый последний момент с его ноги в люк спадает лакированный туфель. Он стоит на манеже в позе цапли, пряча необутую ногу за ногу обутую, и читает свой финальный монолог: «Всё, что мы вам показали-это цирковая фантазия…». В этот момент открывается люк, появляется рука с лакированной туфлей: «Олег Анатольевич, это ваш!». Сокол, пропуская слова с матом, заканчивает: «А настоящие чудеса творит наш Великий Советский Народ!».
Спартак
Кио-личности легендарные, выдающиеся! Поэтому историй о них много. Вот одна из них.
В Москве в цирке на Цветном бульваре идут телевизионные съёмки очередного «Новогоднего аттракциона». В эстрадно-цирковой программе-одни звёзды! Ведёт представление Игорь Кио. Показывает какой-нибудь фокус – появляется, скажем, Алла Пугачёва или Валерий Леонтьев, поют свои песни. Снова Кио – вновь на манеже очередная звезда.
Следующий эпизод съёмок «Аттракциона» таков: Игорь делает магические пассы – из ящика появляется Спартак Мишулин со своим незабываемым комическим лицом непроходимого тупицы. Актёр он был потрясающий, удавалось ему это бесподобно.
По сценарию он должен поздороваться с Игорем и далее попросить, чтобы из «ниоткуда» появился очередной кто-то. Мишулин – человек в возрасте, видимо, помнит ещё Кио-отца, – здоровается:
– Здравствуй, Эмиль!
У Игоря глаза на лоб от неожиданности – эфир на всю страну! Человек он воспитанный, благородный, но чрезвычайно щепетильный в некоторых вопросах.
– Ну, здравствуй… Динамо!
Тут у Мишулина немая сцена, головой вертит туда-сюда, мол, не по сценарию! Решает восстановить статус-кво:
– Какой я тебе Динамо! Я – Спартак!
– А какой я тебе Эмиль! Я – Игорь!..
Зал хохочет, рукоплещет – хорошая шутка!
Их снимали крупным планом. Этот эпизод мы обязательно увидели бы на своих экранах – но уж слишком «напряжёнными» оказались их лица в кадре…
Три буквы
Иоланта Ольховикова – потомственная артистка, и какая! Этакая светская львица, красотка, по которой сходили с ума многие представители мужской половины отечественного цирка! До сей поры она привлекает взгляды мужчин и волнует их сердца.
Не секрет – так уж случилось – она была женою сначала Игоря Кио, потом его брата Эмиля. На вопрос, почему именно эти парни пленили её сердце, когда рядом было много других записных красавцев со званиями и не меньшей популярностью, она коротко ответила:
– Ещё при рождении меня послали на три буквы!.. Не подумайте плохого, эти три буквы – КИО…
Ю.К
Антракт. За кулисами толпятся те, кто уже отработал в первом отделении, здесь же – кому работать во втором.
На стене – огромное зеркало. Около него критически осматривает себя матёрый артист, аттракционщик, – король второго отделения. Человек уважаемый, с регалиями-званиями, из потомственных. Назовём его Ю.К. Он явно после вчерашнего, и крепко. В этом ему никогда не было равных. Вроде и не богатырского сложения, но перепить его не мог никто и никогда, ни при каких обстоятельствах. Он только суровел лицом и продолжал пировать, когда остальные уже отрубались. О нём, в этом смысле, ходили легенды. Жанр, в котором он работал, позволял такие вольности.
Сегодня он осматривал свой безукоризненный фрак, бабочку, лицо, лёгкий грим. Потрогал мешки под глазами – мм-да-а… Ладно, самому не кувыркаться на манеже, а остальное – мастерство актёра. И вправду, зрителю невдомёк – выглядел он всегда весьма неплохо! Как с иголочки – в любом состоянии. Искусственно улыбнулся – ничего, пойдёт, жить ещё можно…
Рядом галдят артисты среднего поколения. Рассказывают разные истории, что-то обсуждают, зелёная молодёжь внемлет. Один начал тему:
– Мне тут днями сон приснился, что опять в армию забирают! Я им – мол, отслужил уже, и давно! А мне – нет, надо ещё год! Я проснулся в холодном поту…
Другой:
– А я уже двадцать лет не курю. Приснилось, что задымил, да ещё как! Настроение даже во сне испортилось!..
Третий:
– А мне приснилось…
Тут отрывается от зеркала Ю. К. Подходит, все почтительно замолкают. Он, вздохнув, тоном мэтра с грустью говорит:
– Эх, молодёжь, молодёжь… Скоро вам будет сниться, что вы е… Кхе-кхе, кхм… – Он бросил взгляд в зеркало, оценил себя, понял-не солидно, и более-менее прилично закончил: