Страница 19 из 25
Во-первых, передний край обороны большинства дивизий проходил по государственной границе, и предполье (в современной терминологии – полоса обеспечения) здесь отсутствовало. К тому же создаваемая оборона не была рассчитана на отражение наступления главных сил противника.
Во-вторых, из-за недооценки боевых действий по госгранице наиболее сильные группировки советских войск создавались в белостокском и львовском выступах, в то время как противник планировал свои главные удары под основания этих выступов. Здесь проходили стыки между военными округами и районами прикрытия (армиями) и оборона была менее надежной.
В-третьих, дислокация соединений и частей была определена, исходя прежде всего из наличия казарменного фонда, а не из интересов оперативного развертывания войск. В результате большая часть дивизий Западного и Киевского Особых военных округов, перед тем как занять оборону, должна была совершить перегруппировку на расстояние до 60 км, зачастую вдоль фронта в непосредственной близости от границы. Какого-либо альтернативного варианта занятия обороны, например, в глубине полосы или в районе дислокации, не предусматривалось. К тому же значительное количество соединений, планируемых в составе войск прикрытия, находились в стадии формирования и имели низкую боевую готовность. Подсчет соотношений проводился без учета боеспособности войск.
В-четвертых, созданные накануне войны артиллерийские противотанковые бригады, имея штатную численность, были слабо подготовлены, чтобы вести эффективную борьбу с танками.
В-пятых, сложный порядок переподчинения ряда соединений, особенно в ЗапОВО, не обеспечивал устойчивого управления ими при внезапном нападении противника. В ряде случаев исходные районы частей и соединений для занятия обороны (в том числе аэродромы) находились в зоне видимости противника и могли поражаться огнем его артиллерии
В-шестых, планируемые контрудары армейскими и фронтовыми резервами не обеспечивались необходимыми силами и средствами для их нанесения. Механизированные корпуса, составляющие основу контрударных группировок, не были полностью укомплектованы и, следовательно, являлись лишь частично боеспособными.
В-седьмых, противовоздушную оборону планировалось осуществлять силами истребительной авиации во взаимодействии с зенитными частями и средствами ПВО общевойсковых соединений. Прикрываемая территория разделялась на районы и участки прикрытия с учетом их важности из такого расчета, чтобы каждая общевойсковая армия прикрывалась одной авиационной дивизией. Слабым местом в планировании противовоздушной обороны являлось отсутствие единого управления средствами ПВО, что резко снижало возможности борьбы с воздушным противником.
Кроме того, система ввода в действие плана прикрытия не учитывала возможность перехода противника в наступление мощными группировками на трех направлениях без двухнедельного мобилизационного этапа.
Совокупность вышеизложенных недостатков обусловила сложную боевую обстановку, которая ставила командиров Красной Армии всех степеней в заведомо невыгодные условия по управлению подчиненными войсками по сравнению с условиями, в которых действовал противник, с началом войны завоевавший не только превосходство в огневом поражении, в воздухе, но и в управлении войсками.
Как уже отмечалось, разработка планов прикрытия штабами военных округов закончилась в последние дни перед войной, и поэтому они не были в достаточной степени освоены исполнителями. Однако это не означает, что войска вступили в войну, не имея конкретных боевых задач. Армейские планы прикрытия были в основном утверждены, задачи соединениям определены. В войсках поддерживалась готовность к их выполнению.
План прикрытия предусматривалось вводить в действие при объявлении мобилизации автоматически, а в других случаях распоряжением наркома обороны СССР шифрованной телеграммой заранее определенного содержания: «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 года». Ввод его в действие не был рассчитан на внезапное нападение противника.
Принятая система многоступенчатой передачи шифрованной телеграммы таила в себе опасность того, что процесс – зашифровка, передача и расшифровка – займет много времени и до войск не будут своевременно доведены важнейшие распоряжения. Не учитывалась также, что противник сможет вывести из строя целые звенья управления. К тому же система оповещения не обеспечивала поддержание связи на две-три ступени вниз. Скрытое управление войсками при их отмобилизовании и развертывании предусматривалось достичь с помощью кодов, кодированных карт и радиосигнальных таблиц. Открытые разговоры по телеграфу и, особенно, по телефону категорически запрещались.
В целях быстрого и планомерного перевода частей и соединений из состояния мирного времени в положение военного времени была разработана система приведения войск в полную боевую готовность. В планах прикрытия имелись «Указания по подъему и выводу частей по тревоге», проводилась также и практическая отработка таких выходов, хотя и с большими недоработками. Приказ на подъем частей по боевой тревоге предусматривалось передавать письменно или устно установленным сигналом.
Состояние боевой готовности войск приграничных округов будет рассмотрено в последующей главе, здесь же приведем только несколько примеров.
Так, в Прибалтийском Особом военном округе 15 июня 1941 года командующий войсками округа генерал-полковник Ф.И. Кузнецов отдал войскам приказ по обеспечению боевой готовности войск округа, в котором были указаны недостатки, выявленные при проверке войск округа: «Проверка боевой готовности частей округа показала, что некоторые командиры частей до сего времени… не уделяют должного внимания обеспечению боевой готовности и не умеют управлять своими подразделениями и частями.
Оповещение подразделений, особенно находящихся на учениях или работах, в 90-й стрелковой дивизии совершенно не отработано. Сбор по тревоге частей дивизии выполняется неправильно – выстраиваются целые полки на плацу и стоят на месте. Сбор происходит медленно, неорганизованно и без управления. Со сборной площадки полки вытягиваются по одной узкой дороге. При движении создаются пробки.
…Материальная часть полностью не выводится – в 286-м стрелковом полку осталось в лагере одно орудие полковой артиллерии, 4 орудия противотанковой батареи, один миномет, а в 149-м гаубичном артиллерийском полку было оставлено 8 орудий.
Распределение продуктов на суточные дачи в 286-м стрелковом полку не произведено, и бойцы суточной дачи на руках не имеют.
Подразделения, уходя на работу на десятки километров от расположения лагеря, полностью своего оружия и боевых патронов в опечатанных ящиках с собой не берут, младшие командиры в районы работ выходят без оружия (2-й батальон 286-го стрелкового полка). Командиры частей и подразделений 90-й стрелковой дивизии своих районов действии не изучили»[104].
Далее в приказе командующий округом отмечает, что оборона, находящихся в полосе дивизии дотов и дзотов плохо отработана. Подразделения не умеют прикрыть доты и дзоты от захвата их противником. Доты для ночной стрельбы не приспособлены и в ночное время бездействуют. Связь с гарнизонами дзотов не устанавливается, и их действиями никто не руководит. Недостаточно внимания уделяется ведению оборонительного боя в ночных условиях. Подготовкой командного состава в частях 90-й стрелковой дивизии в мая и июне не занимались.
В этом же приказе командующий войсками округа потребовал:
«1. Командующему армией лично с командирами дивизий провести занятие на местности по выполнению директивы. К 22 июня каждый командир дивизии должен выработать решение на местности, которое командующему армией утвердить и за каждую дивизию доложить.
2. Командирам корпусов провести учение на местности с каждым командиром полка по выполнению решения, принятого командиром дивизии, к 24.06.41 года
3. Командирам дивизий провести учение на местности с каждым командиром батальона, дивизиона к 28.06. 41 года.
104
Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Вып. 34. М.: Воениздат, 1953. С. 7–8. См. интернет-ресурсы: http://militera.lib.ru.