Мальчик с открытки

- Чудесно! - произнесла ликующе историня. - Наверняка ты помнишь что-нибудь из этой темы, может, расскажешь нам всем. - Нельзя было сказать, что Ляпустиха недолюбливала Маслову, просто она не испытывала привязанности ни к кому из учеников, к тому же, похоже, работа в школе сидела у неё в печёнках; своё раздражение историня вымещала на любом, кто под руку попадёт.

В этот раз под руку ей попалась Тинка.

- Ну, что молчишь, давай начинай, - своим скрипучим грудным голосом торопила её историня. - Или язык проглотила? А может, ты в Свердловске дурака валяла, а нам тут соврала, что училась?

Тинка покачала головой, стараясь собраться с мыслями. Впрочем, ничего из этой темы ею было не забыто, мгновенно в голове промелькнуло всё, что рассказывала на уроке в Свердловске. И тут её язык как бы сам собой начал вспоминать, выделяя самые важные места.

Легко говорить то, что раньше рассказывалось, идти будто по проторённой дорожке. Все в классе замолкли и с удивлением уставились на неё. Когда она собралась перейти к другому вопросу, на который хотя не отвечала в Свердловске, но хорошо готовилась, Ляпустиха, вспомнив, что это ей следует объяснять новую тему, а не Масловой, недовольно перебила её:

- Хватит, достаточно, вижу, ты вызубрила этот урок, садись на место! - И обратилась к классу: - А теперь все мы приступим к его изучению.

- А пятёрку! - громко протянул Серёга Петров.

- Тебе, Петров? За что это? - будто не поняв намёка ученика, холодно произнесла учительница.

- Не мне, а Масловой! - резко сказал Серёга. - Она заслужила!

- Вы все мастера выпрашивать пятёрки. - На что класс возмущённо загудел. - Ну, хорошо, поставлю я вашей Масловой пятёрку, только её ведь нужно поддерживать, а получится ли это у неё - ещё вопрос! - Довольная своим находчивым отступлением, Ляпустиха принялась объяснять новую тему.

На протяжении всего урока Тинка пыталась поймать взгляд Вадима, но тот не смотрел на неё, казалось, вообще не замечал, вёл себя почти так же равнодушно, как перед Милочкиным днём рождения. У девочки похолодело внутри - на что он мог обидеться, наверное, ему не понравилось, что она уехала без предупреждения, но Ксеня должна была объяснить ему её отъезд. Ничего, пыталась себя успокоить Тинка, на перемене всё выяснится.

Лишь только прозвенел звонок, охваченная непонятной тревогой Тинка, не обратив даже внимания на подружек, пытавшихся с ней заговорить, направилась к предпоследней парте в первом ряду, где сидел Вадковский.

- Привет, - взволнованно выдохнула она, уставившись в шоколадные глаза-океаны. В первый момент в них промелькнула радость, которая в тот же миг исчезла где-то в тёмной глубине, а на смену ей появились злость и настороженность. Вадим нахмурился и неприветливо произнёс: «Здравствуй».

«В чём дело?», - захотелось крикнуть Тинке, но, заметив, как все в классе притихли и настороженно наблюдают за ними, решилась только попросить:

- Можно, Вадим, тебя на минутку?

Парень пожал плечами и неторопливо вышел из класса, она последовала за ним. В коридоре у углового окна Вадим резко повернулся к ней и процедил сквозь зубы:

- Чего ты хочешь от меня? - Тинку словно окатили ледяной водой, но в ней таки теплилась надежда, что сейчас всё разъяснится и Вадим приветливо расплывётся в улыбке, стоит ей только объяснить.

- Меня родители направили в Свердловск водиться с племянницей. Разве тебе моя сестра ничего не говорила? - быстро заговорила девочка. - Я тебе писала и звонила, но бабушка твоя не позвала тебя к телефону, ты был занят. - Похоже, её взволнованные объяснения не тронули Вадима, лицо его оставалось бесстрастным. - Вадим, ну, что случилось, ты мне не рад? На что ты обижен? - рискнула спросить прямо.

- Обижен? - Сузив глаза, парень презрительно улыбнулся. - Не слишком ли много, Маслова, на себя берёшь? Тебе невдомёк, что без тебя много воды утекло и с моих глаз спала пелена? Я всё увидел как есть. Да, как есть! - Он злобно усмехнулся. - В моём воображении теперь снова поселилась Милочка, самая очаровательная девочка, а ты - хитрая, навязчивая, корыстная бестия. - Сделал паузу и вдруг словно выплюнул: - Я узнал, ты даже полы своей любимой слепой бабушке Софье моешь за деньги!

Если бы земля под ногами Тинки провалилась, она бы не поразилась больше; её глаза округлились от изумления, а сама вся точно одеревенела, потеряв дар речи. Худшего оскорбления Тинка ещё не слышала, не беря в расчёт Вилькины укусы. Даже Максим Кузнецов своим прямым заявлением, что она не в его вкусе, не ранил её так больно.

- Что случилось, Вадим? - с некоторой запинкой пробормотала Тинка, уже отлично понимая, что вежливого объяснения не получит, но не могла не спросить: - Что ты имеешь в виду?

- Не притворяйся! Ты выставила меня дураком! - Глаза парня гневно сверкнули. - Лишь я уехал, ты сразу обзавелась кавалером, приняла ухаживания своего давнего рыцаря, по ком вздыхала весь прошлый год! А меня что, держала про запас? - запальчиво продолжал он. - Мне противно с тобой общаться, нет, я не буду играть в твои корыстные игры, они действительно достойны кухаркиной дочери, прав Вилька, это слепой Софье некуда деться, вот ты её и облапошиваешь! Притворяешься добренькой! Скажешь, не берёшь с неё денег?

- Беру! - не стала отрицать Тинка, чувствуя, как краской наполняется лицо, но не от стыда, а от жестокого оскорбления. Кому какое дело до её взаимоотношений с бабушкой Софьей! Не Вадиму их судить, как он смеет её осуждать, она честно убирает дом у Софьи, вычищая все углы. Полученные 10 или 15 копеек тратит на кино и уже не просит у родителей деньги. И совсем не притворяется, жалея слепую женщину! - Бог ты мой! Вот в чём дело! Ларчик просто открывается! - усмехнулась девочка. - На славненького, чистенького мальчика из достойного семейства посмела бросить тень кухаркина дочка! Какая-то мелкая сошка! Он охвачен возмущением! Мне плевать на это, я буду поступать, как считаю нужным. И всё равно буду брать с Софьи деньги за уборку, раз она даёт, буду облапошивать, как ты говоришь! - Развернувшись, направилась к классу, но, сделав несколько шагов, резко обернулась и грустно произнесла: – А я-то думала, что ты стоящий парень, Вадковский!

Мир для неё словно раскололся на множество кусочков, превратившись в неудачную детскую игрушку калейдоскоп, в котором одни тёмные цвета, и уже казалось, того яркого и светлого, что привнёс в её жизнь Вадим, не вернёшь.

Вскоре Тинка узнала от Быковой о вновь вспыхнувшей дружбе между Вадковским и Милочкой - как только он приехал из Уфы, они появляются везде вместе, а о самой Маслене все говорят в Караяре, что она в весенние каникулы гуляла с Кузнецовым.

- Мне кажется, Милочка с Алёнкой такой слух распустили, - предположила Быкова, когда Тинка стала опровергать сказанное о ней, - Милочке не понравилось, что Вадим в тебя влюбился, вот и попыталась отнять его любым способом.

Это Люськино успокаивающее предположение ничего не меняло в жизни Тинки. Всё дело в самом Вадиме, он так легко перекидывается от одной девчонки к другой, печально думала она, ему всё равно, с ней ли дружит или с Милочкой. Поманила бы к себе воображала Хасанова - и с той бы стал ходить.

Конечно, обидно услышать о своей девчонке разные слухи, но даже не спросил у неё, как на самом деле всё было, сразу бросил обвинения. Больнее всего её жгла мысль, что Вадим, в сущности, как Вилька, считает себя более достойным по происхождению, хотя живут они в равноправном обществе.

Откуда в нём такой снобизм, почему уверен, что прав Вилька в своём ожидании от Тинки низких поступков, а разве зазорно мыть полы за деньги - все эти вопросы не выходили у неё из головы; и не поделишься ими ни с кем - кто может понять правильно и помочь определить истину! Ничего не оставалось, как сделать вид, что всё в отношении Вадима её не касается, как будто его не было в её жизни.

«Всё постепенно образуется, - мысленно успокаивала себя, - ведь придёт же белая полоса». Но, похоже, чёрная полоса затягивалась, не хотела менять цвет. Вместе с Вадимом Тинка потеряла подружек. И не потому, что они её отвергли, ей самой расхотелось с ними общаться: она догадалась, кто рассказал Вадковскому о том, что Софья даёт ей деньги за уборку. Милочка с Алёнкой знали об этом.