Страница 2 из 2
– О! Сынок, спасибо! – отчим расплылся в благостной улыбке. – Удружил!
– Ну, начнется пьянка, – проворчала мать. – Ларис, ну что, как не своя? – обратилась она к сестре. – Накладывай, не стесняйся. Миша, а вам чего положить?
«Михаил, значит», – машинально отметил про себя Антон.
– Мариша, ну что ты, – сразу принялся оправдываться отчим, – тут только на понюшку.
– Да знаем мы ваши понюшки, – мать приподнялась, принимая у Михаила тарелку и по пути поправляя помятые розы. – Да мне-то что? Только вот сердце у тебя…
– Раз в году можно, – отчим распечатал коробку, выдернул пробку из фигурной бутылки, понюхал. – Ммм… – довольно промычал он. – Антох, неси-ка бокалы! – он подмигнул сыну.
– Помочь? – выглянул из-за букета «третий муж».
– Спасибо, Михаил, сидите. Вы не знаете, где, – Антон пошел за бокалами. – Мам, тебе доставать?
– Нет, – мать тыкала вилкой в тарелку, выклевывая горошинки из оливье.
– Антош, а я не откажусь, – тут же вставила тетка.
– Ну, раз пошла такая пьянка, тогда и мне доставай, – сердито попросила мать.
Антон расставил бокалы. Папа Серёжа разлил, явно наслаждаясь булькающими звуками.
– Ребят, у меня тост, – сказал он, довольно приглаживая поредевшие на затылке седые волосы. Мать снисходительно приподняла круглобокий бокальчик с узким горлышком. – Мне как-то поначалу не очень везло в семейной жизни, много было разных бед…
– Серёж, ну к чему ты? – тут же встряла мать.
– А я, Мариша, к тому, что в какой-то момент мне даже стало казаться, что счастья семейного, его и нет вовсе. Ты все про меня знаешь, самый близкий ты мой человек, про беду мою… – сказал он и голос его чуть дрогнул.
Антон только знал, что первая жена у папы Серёжи долго чем-то болела и доставляла много хлопот, а потом внезапно погибла – попала под машину.
– Так вот, ребята, – продолжал с воодушевлением отчим, – эта женщина меня спасла самым натуральным образом, – мать поджала губы, ее глаза увлажнились. – Давайте выпьем за Марину Викторовну, которая сделала меня счастливейшим из мужей, как говорится. Она замечательная жена и мать! – все бокалы с Курвуазье взметнулись в воздух. – Спасибо, дорогие мои, Мариша, Антон, Ларочка, э… Михаил! Спасибо, что в этот праздник…
– Серёга, ты просто супер! – перебила его тетка Лариса и чокнулась с именинником первой.
– Да! – подтвердил Михаил, подскочил и неуверенно потянулся, чтобы тоже чокнуться.
– Серёженька, за твое здоровье, – мать наклонилась и поцеловала отчима в щеку, поправила перекосившийся галстук у него на шее.
Все выпили и тут же застучали вилками и ножами.
– Готовить Мариша умеет лучше всех, этого у нее не отнять, – нахваливал стряпню матери папа Сережа, уминая третью котлету.
Тут зазвонил домашний телефон.
– О! Это наверно бабушка из Саратова, она никогда не забывает, – Антон пошел ответить.
– Добрый вечер, – раздался в трубке скрипучий голос. – Это доктор Березовский из «Соснового бора» беспокоит. Могу я поговорить с Сергеем Алексеевичем?
– Э… «Соснового бора»? А вы точно к нам? – растерялся Антон.
«К чему бы куму-то звонить из психиатрической клиники?»
Услышав реплику Антона, отчим вскочил и, быстро протиснувшись через гостей, буквально вырвал у него трубку.
– Слушаю, – сказал он изменившимся металлическим голосом.
Все притихли. Тогда папа Сережа суетливо подхватил телефон и ушел с ним в коридор, прикрыв за собою дверь.
– Миша, вам что-нибудь еще положить? Может быть, коньячка налить? – засуетилась у стола мать.
– Не откажусь, – тут же среагировал Михаил.
Она неловко плеснула через край.
– Мам, давай я, – Антон забрал у нее бутылку и принялся разливать по второй.
Все ждали возвращения именинника, молча ковыряясь в тарелках. Но скоро Антон услышал, как входная дверь хлопнула. Он поднялся и пошел проверить. В коридоре было пусто. Телефон стоял на полу.
3
Мать все подкладывала и подливала, расспрашивая сестру и «третьего» о чем-то мало ее обычно интересовавшем. Те, напоминая Винни Пуха и Пятачка в гостях у Кролика, не ушли, пока не прикончили все котлеты и подарочный Курвуазье до капли. Антон, надувшись, сидел в кресле с планшетом и в разговорах не участвовал, хотя мать то и дело обращалась к нему, изо всех сил стараясь вести себя непринужденно, будто именинник вышел за хлебом на кухню. Гости, убедившись, что ничего не осталось, неловко выползли из-за стола и долго прощались с матерью в коридоре, уверяя ее, что вечер удался на славу. Еще бы! Когда они наконец свалили, Антон попытался заговорить с матерью, но та рыкнула на него. Заставила убирать посуду и складывать стол. Следы праздника в комнате ликвидировали, и мать молча ушла к себе, так и не позволив Антону задать ни единого вопроса. Он еще немного помаялся, несколько раз безуспешно попытавшись дозвониться до отчима, и отправился спать.
Папа Сережа вернулся во втором часу ночи, точнее в 1:16. Антон всегда спал чутко и, когда из коридора послышался скрип открывающейся двери и шарканье ног, тут же открыл глаза. Он встал и выглянул из комнаты.
– Пап? – тихо позвал он, но никто не ответил.
В кухне зажегся свет, и Антон, шлепая по холодному линолеуму босыми ногами, пошел туда. Папа Серёжа в куртке и уличной обуви стоял у стола и пил большими глотками из чайника через горлышко.
– Все в порядке? – спросил Антон, щурясь от света.
Отчим тяжело выдохнул, отставляя чайник. Он сел на табурет и принялся расстёгивать ботинки. Пальцы его не слушались, замок не поддавался. Он откинулся назад.
– Сейчас бы чего-нибудь покрепче, – сказал и закрыл глаза рукой.
– Да что случилось-то?! – не выдержал Антон.
В кухне показалась мать.
– А ну-ка спать! – потребовала она с порога.
– Мам, вы за кого меня держите? Я что ребенок пятилетний? Что за?..
– Ты видишь, отцу нездоровится? – она принялась суетиться вокруг папы Серёжи: стягивать ботинки, куртку. Потом открыла шкаф, достала пузырек с лекарством: – Серёж, давай двадцать капель? – Тот махнул рукой, мол, пожалуйста. Мать быстро отмерила Корвалола, разбавила водой и подала. – Пойдем, ляжешь, – она помогла ему встать и повела из кухни.
Антон остался один в полном недоумении. Спорить и настаивать бесполезно. Родители все еще держали его за ребёнка, с которым не стоит считаться. Будь ему хоть сорок лет, пока живут вместе и едят из одной кастрюли, отношение матери не изменится, а папа Серёжа, как всегда, будет ей потакать, с гордостью называя себя «подкаблучником». Антон был бы счастлив съехать, только на аспирантскую стипендию не разживешься, даже однушку не снимешь. Вот и приходится терпеть.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.