Великая Депрессия

- Космонавтом себя чувствую, - негромко сказал своим резким голосом Максим, - как на Марс впервые вступил.

Мы пошли вдоль полутёмной улицы, комментируя виденное.

- Вывесок-то русских сколько! - Возбуждённо сказал Валерьевич, - а русские своих не бросают! Прорвёмся!

Мы с Максимом дружно поморщились и старший из нашей компании понятливо заткнулся.

- Много наших... русских в смысле? - Поинтересовался Максим.

- Если я правильно помню, то чуть ли не триста тысяч только в Берлине сидело , - отвечаю чуточку неуверенно, - но давайте потом, ладно? Нас на ночлег нужно устроить, а учитывая отсутствие у нас документов...

- Документы у нас есть, - перебил его Максим, - и денег до хрена! А если на карточке, то и вовсе... бля, какие бабки пропали... Только вот как я понял, светить ими - хуже некуда, так?

- Так, - отозвался Аркадий Валерьевич, - на запчасти разберут, просто на всякий случай. Ну или как хороший вариант - сидеть нам в подвале до тех пор, пока всё нужно не вытащат. А потом лежать, но уже в земле.

Не особо вслушиваясь в разговор, подгоняемый начавшимся весенним дождиком, вглядываюсь в попадавшиеся вывески, пытаясь определиться. Наконец, Бильярдная капитана Мацевича, также ночлег и еда показалась подходящей и я решительно завернул спутников в неприметный подвальчик.

- Кольцо, - шиплю Аркадию Валерьевичу, - да не перстень, обручальное давайте!

- Пропади моя телега, все четыре колеса, - пробормотал тот, с трудом стягивая с пальца массивный золотой ободок белого золота.

- И молчите, бога ради - молчите!

***

Подвальное помещение встретило запахами скверного табака и затхлого воздуха. За одним из бильярдных столов, покрытых вытертым сукном, вяло играли несколько нетрезвых немолодых мужчин, обсуждая что-то на русском.

- Свободная комната имеется? - В лоб интересуюсь у подскочившего хозяина заведения, выцветшего рыхлого живчика среднего роста, с жидкими пегими волосами, расчёсанными на пробор.

- Имеется, сударь, - выпрямился тот, - и очень недурные!

- Нам комнату на троих и... что из еды? Дежурного, нам не до изысков, - для большей убедительности постучал по ладони обручальным кольцом. В эмигрантской среде такими вещами никого не удивить, господа белогвардейцы постепенно пропивали и проедали даже нательные крестики, что уж там обручальное кольцо...

- Треть цены скину, - бросил взгляд на кольцо капитан Мацевич, - больше всё равно нигде не получите, у меня ещё по божески.

- По божески, - согласился с ним, забирая марки, - что из еды?

- Щи суточные будете? И лафитничек явно не лишним покажется.

- Несите.

Быстро поев, удалились в предоставленную комнату, посетив перед этим уборную в конце коридора.

- Держи, - высыпаю оставшиеся марки в ладонь Валерьевичу и ложусь на постель не раздеваясь. Настроение у всей компании откровенно похоронное, разговаривать не хотелось никому. Незаметно для себя мы уснули.

***

Проснулся от перебежек Максима, затеявшего с раннего утра зарядку. Мужчина отжимался с хлопками, демонстрируя завидную физическую форму и прекрасное телосложение человека, знакомого с кроссфитом не понаслышке. Аркадий Валерьевич отсутствовал в комнате.

- В сортире наш старпёр-десантник, - не прекращая отжиматься, доложил Максим, - тебе бы тоже не мешало его посетить, пока утренняя очередь не образовалась.

Посетив замызганный кабинет задумчивости, вернулся в комнату, трогая языком нечищеные зубы. Почему-то именно невозможность нормальной гигиены раздражает сильнее всего.

Дома у меня возникли такие проблемы, что помимо вполне понятного страха от попаданства, в наличии ещё и облегчение. Здесь появятся... да собственно, уже появились, новые проблемы.

Я не оптимист и считаю нашу ситуацию достаточно скверной. Просто... дома было хуже, много хуже. Здесь имеется вполне реальный шанс не просто выкрутиться, но и устроиться относительно комфортно.

- Ну, что будем делать? - Прервал размышления Аркадий Валерьевич.

- Вы - сидеть здесь и не отсвечивать, - видя готового вспыхнуть Максима добавляю: - отсутствие документов и незнание немецкого никуда не делось.

Бандит сдувается и начинает нервно стучать пальцами по коленке.

- А ты? - Спрашивает он негромко, не глядя на меня.

- Пройдусь, присмотрюсь к городу.

- Одежда как, аутентичная?

- Не слишком, но деваться некуда. Плюсом то, что она потёртая, в секонде брал.

- Потёртая - плюсом? - не поверил Валерьевич? - Всегда полагал, что лучше новая.

- В нашем случае - плюсом. Всегда можно пожать плечами и сказать, что дёшево досталось, с рук у кого-то по случаю купил. Экономика сейчас по всему миру не самая здоровая, так что многие ещё и позавидуют. Тем более, никаких слишком ярких деталей в моём облике нет, обычное городское милитари.

Вижу, что невольные сокомандники нервничают - не брошу ли я их одних? Но утешать нет желания, да и... всё может быть.

***

Побродив по улицам, поймал наконец ритм города и слился с толпой. Самый внимательный полицейский не задержит на мне взгляд. Иду чуть ссутулив плечи и засунув руки в карманы - типичный молодой парень из рабочих кварталов, не слишком воспитанный и не пытающийся казаться кем-то другим.

Берлин двадцатых годов завораживает лаконичной красотой, а среди прохожих почти не попадаются понаехавшие. Нет-нет да послышится чужая речь, но лица все европейские. Приятно...

Я не наци, но... вы никогда не жили по соседству с турецким кварталом? Не советую даже пробовать, вряд ли такой опыт можно будет назвать приятным. А уж если школа с преобладающими среди учеников национальными меньшинствами... врагу не пожелаешь.

Стряхнув с себя очарование города, начинаю работать. Всё тот же устало-равнодушный вид человека, отчаявшегося найти работу. Подставляюсь под спешащего полного господина в котелке, с гордо торчащими нафабренными усами под Вильгельма , и тот закономерно толкает меня к выбранной цели.

- Простите, молодой человек, ради бога простите, - на ходу извиняется толстяк, прервав на пару секунд движение. Молча киваю и так ссутулившись иду дальше, постепенно замедляя шаг и сворачивая в сторону. Зайдя в подворотню, исследую добытое портмоне. Негусто... меньше двадцати марок.

Снова отправляюсь на охоту и наконец везёт. Наркоманистого вида девица под руку с папиком лет пятидесяти порадовала толстой пачкой банкнот. Сворачиваю деятельность и срочно удаляюсь.

Нужно переодеться и купить подержанную одежду товарищам по несчастью. Кто лучше всего знает такие места? Правильно, местные евреи... всегда найдётся какой-нибудь кузен Шломо, к которому можно направить покупателя.

- До Вимельдорфа и там во дворах... - многословно описывал путь владелец парикмахерской, для убедительности щёлкая ножницами.

Пятнадцать минут спустя я уже познакомился с кузеном парикмахера и копался в груде вещей. Ломбард... немного непривычно после нормального секонд-хэнда, но приличный костюм немного на вырост нашёлся почти сразу.

- Чуточку потёртый, - суетился вокруг владелец - типичная белокурая бестия внешне, но обладатель гордого имени Иуда , - но ничего... кто сейчас новое носит? Я вам скажу - это люди по-настоящему богатые и те, кто хочет казаться таким. И вторые - это глупые люди, скажу я вам. Времена нынче такие, что кичиться богатством, которого нет, попросту глупо. Но кто им доктор?

Так же быстро подобрали костюмы попутчикам в это времени - слегка на вырост, подержанные и немодные. Самое то для безденежных эмигрантов, не желающих выделяться в толпе. Нашлись и рубашки, бельё - новое, что характерно. Иуда не поленился и сбегал в соседнюю лавчонку, обеспечив заработок ещё одному соплеменнику.

- Господину нужны нансеновские паспорта ? - Как бы между делом поинтересовался Иуда.

- Господину не помешают паспорта самых разных стран, можно даже латиноамериканских.

- Я так понимаю - из тех государств, с которыми сейчас дружит наше бедное правительство?