Страница 18 из 93
- Да как с чего, ревнует просто, - уверенно заключил Рыбкин - Он же давно с княгиней был, как Никита рассказывал, а тут, здрасьте, приехали в Московию.
- Простофиля ты, - еще раз одернул его Витя. - Если ревнует - не наше дело. Но разобраться надо. Может, он еще чего надумал. А вдруг покушение организует? У князя охрана-то вроде тебя, такие же оболтусы. Ни пароля у них, ни информации никакой, что за люди там на лодке - знать не знает никто, и даже в ус не дуют. А они не откуда-нибудь, из Италии приплыли. Иностранцы у нас с сотворения мира всегда напакостить норовят, нутро у них такое. Желание подгадить в крови, по наследству передается.
- Не надо нам лезть, - засомневался Рыбкин, - разгневаем княгиню. А она единственная наша заступница. Худо нам будет. Князь княгиню очень любит. Убьет за нее, если обидим.
- А мы княгиню не тронем, - пообещал Витя, - мы ее людишек пощупаем. Она сама-то, наверняка, не все про них знает. А мы узнаем. И если что князю доложим. Тогда за место свое можно уже не бояться будет, говно выгребать не сошлют.
- Ну, если так... - кисло согласился Рыбкин.
- Ладно, не ной, пошли в дом, - Витя хлопнул приунывшего сержанта по плечу. - Делай, что я говорю, и полный порядок будет.
Сообразив, что ухнулся он в дебри веков окончательно и бесповоротно, и к своей обычной жизни ему уже никогда не вернуться, Растопченко, отоспавшись, да отъевшись немного на княжеских харчах, слегка успокоился, осмотрелся и решил, что раз так вышло, надо бы поудобнее устроиться в новой обстановке. Используя старый опыт работы в органах, путь для этого Витя видел только один и весьма привычный - выслужиться. А для этого проще всего кого-нибудь заложить. Выслужиться необходимо перед начальством - это был, конечно, князь Белозерский, он тут самый главный. А вот кого заложить?
Людишек вокруг много, весьма разномастных, ближайшее окружение трогать опасно - можно нарваться на неприятности. Какие там у них отношения - сразу не разберешь. Настучишь на доверенного человека - тебе же хвоста и накрутят. А вот кто подальше, меньше на княжеских глазах, тех и подставить можно. Князь, он ведь и в Африке князь. Он, как и все начальники, мыслит крупно, глобально, в мелочах копаться не станет, если правильно материальчик поднести - рубанет и готово. Старания Растопченко запомнит - тогда и положение укрепится, и доверия больше.
Только вот кого? Надо бы кого послабее, бабу какую найти, не княгиню, конечно - тут уж Вите не тягаться, тут, наоборот, прогнуться не грех. Надо выбрать какую-нибудь попроще, которую князь меньше знает. С бабой-то безопаснее выдвинуться. Она пока на эмоциях, а дело-то быстро сделается, коли правильно преподнести. Только вот незадача - все женщины тут по домам сидят, да с детьми заняты, больше ничем. На улицу не выходят вовсе. А дворня - так ее, опять же, князь куда лучше, чем его знает. Им скорее поверит.
Еще можно за иностранцев взяться, с ними привычнее. Огрех какой заметить, поступки подозрительные, да и донести. Даже если оправдаются - это уже неважно будет. Главное - старание показать.
Лучше всего, конечно, сделать князю настоящую услугу. Да такую, чтоб помнил. Жизнь спасти или деньги. Тогда все - будущее обеспечено. Но такая удача в руки идет редко, тут действительно постараться нужно. А потому нужно не лениться на мелочи внимания обращать. Мелкие "прогибы" тоже хороши. Например, по охране Витя подготовил свои соображения, ждал только удобного случая. Но князь Растопченко мало примечал, вообще в упор не видел. А с шестерками, вроде Ухтомского, как решил Витя, распространяться особенно не стоит.
"Подождем, - думал про себя бывший майор советской госбезопасности, поднимаясь по лестнице в княжеский дом, - подождем. Терпение и труд, как говорится, все перетрут. Главное помалкивать пока и впросак не вляпаться. И наблюдать, смотреть по сторонам, все примечать.
Глядишь, и найдется что-то интересное, на что другие внимания не обращают. С начальством главное - на глаза по хорошему поводу попасться. А там проще будет. Там совет дать, тут к незнакомцу первым подойти, как бы собой князя закрывая. Просто беседу интересную завести. Глядишь, и дослужусь до генералов здешних. Какие мои годы?"
- Весело рассказывал, Виктор. Забаву большую затеял. - Рыбкин поотстал, а Растопченко прямиком на пороге дома столкнулся с княгиней.
Вообще, княгиню Витя побаивался. Даже больше, чем князя. Было в ней что-то непонятное. Он толком сообразить не мог что именно, но подсознательно ощущал, не находя пока разумного объяснения. Пугала она его какой-то таившейся в ней неизвестностью, да и чувствовал он себя в ее присутствии плохо - квелым становился, вялым, будто вся энергия из тела утекала. Аж ноги порой подкашивались.
И еще эта тварь мерзкая, которая постоянно по ней ползала. Тоже еще украшение -людей пугать! Вот и сейчас из-за плеча княгини показалась жуткая треугольная голова змеи, и раздвоенный язычок замелькал в воздухе.
Витя в ужасе отступил на шаг назад. "Черт подери! Говорят, она даже спит с этой гадиной в изголовье. И как князь такое терпит..."
- Интересно рассказывал, - повторила княгиня. - Только почему не поведал, - она коварно улыбнулась, - что царь ваш Феликс Эдмундович давно умер, еще до того как ты родился?
Витя остолбенел - ей-то откуда знать?!
- Не бойся, - видя, как побледнел Растопченко, успокоила княгиня, - я никому не скажу. Но впредь будь осторожнее. Не все люди глупцы, помни об этом.
И не произнеся более ни слова, прошла в сад.
Хвост змеи оплетал ее распушенные волосы как серебряная лента, блестящая на солнце.
- Ты чего стоишь-то тут? - подбежал наконец Рыбкин.
- Да, ничего! Тебе-то что? - прикрикнул на него Витя, срывая зло. - Где ты шляешься?
- Я по нужде... - оправдывался Рыбкин. - А что она тебе сказала?
- Сказала, что ты давно в кустах сидишь, как бы кто не укусил за голый зад, сечешь?
- Да я... Простите, товарищ майор...
- Помалкивай, - строго оборвал его Витя. - Не все глупцы - помни об этом. Пошли.
Растопченко снова оглянулся вслед княгине.
"Не бойся, никому не скажу"... Майор хорошо знал, что означают подобные фразы в его работе. Чаще всего именно с них начинается вербовка...