Порочный праздник (ЛП)

– Эрик, – выдохнула она его имя, и это было самое сексуальное слово, которое она могла произнести.

– Я хочу, чтобы ты кончила от моих пальцев. Ты сделаешь это ради меня? – спросил он. – Очень прошу…

Она тихо и сексуально рассмеялась.

– Пока ты продолжаешь так делать, я обещаю.

– Я не прекращу трахать тебя пальцами, даже если мир рухнет. Не торопись кончать, но, когда будешь готова, сделай изо всех сил.

Эрик хотел бы, чтобы она кончила, но спешить было некуда. Он входил и выходил из нее, касаясь пальцами стенок, проникая глубже и касаясь точки, от прикосновения к которой она переставала дышать. Сначала он коснулся и массировал ее нежно и медленно, но, когда дыхание Кловер превратилось в тихие стоны, мужчина стал растирать сильнее и входить глубже, глубже и сильнее, сильнее и глубже.

Кловер еще шире развела бедра, упираясь в его руку, и это было так сексуально, что он мог сам кончить, наблюдая за ней. Миллионы эротических фантазий возникли у него в голове, пока он трахал ее пальцами. Ему хотелось сорвать с нее трусики, поставить ее на четвереньки и войти сзади. Ему хотелось прижать ее к стене и трахать, пока она обнимает его ногами. Ему хотелось ласкать ее киску, пока она не закричит. Ему хотелось, чтобы ее рот обвил его член, пока он не кончит ей в горло. Ему хотелось остаток жизни провести внутри нее.

Всю оставшуюся жизнь?

Кловер выдохнула его имя и, оторвавшись от кровати, кончила так сильно, что он ощутил каждый мускул внутри нее. Влага вышла из нее прямо на простыни. Невольно она скрестила ноги, задержав его руку в себе, чему он и не возражал.

– Хорошая девочка… – Он поцеловал ее в губы. Она не вернула комплимент, но он принял это за комплимент. Если бы он кончил так же сильно, как она, ему бы тоже понадобилась минута или больше, чтобы оклематься.

– Хорошая девочка? – выдохнула она. – Не плохая девочка?

– Нет ничего плохого в том, что мы сделали, – сказал он.

– Кажется нехорошим.

– По-хорошему нехорошим.

– По-нехорошему хорошим.

– Точно, – согласился он, снова целуя ее, и в этот раз она с нежностью вернула ему поцелуй.

– Это было невероятно, – призналась она, опускаясь на кровать. – Я не знаю, как мое тело смогло это сделать.

– Это было невероятно. Но у меня есть для тебя вопрос.

– Какой угодно.

– Собираешься вернуть мне мою руку?

Она посмотрела на его руку, все еще зажатую у него между ног, пальцы все еще были внутри.

– Нет, – ответила она.

– Это хорошо. Ей там точно хорошо.

Застенчиво рассмеявшись, она развела ноги, и Эрик вытащил пальцы.

Он бросил взгляд на часы с кукушкой на стене.

– Только девять, – заметил он. – Что нам делать оставшиеся тридцать пять минут?

– У меня есть идея.

– Мой член туда вписывается?

– Да.

– Ничего не говори. Я уже согласен.

– Мне и нечего сказать.

– Почему?

– Потому что, – сказала она, толкая его на спину и разводя ноги в стороны, – у меня занят рот.

Она опустилась и облизнула его член от основания к головке. Он зарычал, и она захихикала, и это были самые сладкие звуки, которые он раньше слышал. Эта женщина… эта невероятная женщина… такая невинная, такая эротичная, и все сразу. Где она была всю его жизнь? О, да, прямо тут, под носом.

Кловер выжидающе взглянула на него.

– Скажи мне, что ты любишь, – попросила она.

– Но я стесняюсь.

– Ты такой лжец. – Она покачала головой. Боже, он обожал сводить эту женщину с ума.

– Я не мог сдержаться. Ты такая милая, когда сердишься.

– Ты не стеснительный. Ты наименее стеснительный мужчина, которого я знаю.

– Возможно, это правда. – Он кивнул.

– Это правда. Теперь расскажи мне, что ты любишь. Я знаю, ты сделаешь это в любом случае.

– Тоже правда. Хорошо… – Он взял ее за руку и положил на себя. – Сначала помассируй рукой. Как будто тянешь, но нежно. Не оторви.

– Не оторви. Хороший совет.

Она сделала, как он сказал, и было удовольствием наблюдать за его реакцией. Эрик положил подушку под голову, расположившись достаточно высоко, чтобы видеть, как она работает.

– Так хорошо? – спросила она, пробегая по нему рукой, нежно лаская.

– Отлично. Оральный секс – это отличная стимуляция. Мне нужно разогреться, иначе все сразу будет слишком.

– Я мысленно запоминаю все, – сказала она. – Мне нравится слушать, что тебе нравится. Это сексуально.

– Хорошо, что тебе нравится, потому что мы оба знаем, что я не могу молчать, когда у меня стояк.

– Со мной никто не разговаривал так, как ты. Я не знала, что это будет так сексуально, но… это так.

Он потянулся и погладил ее по щеке и губам.

– Ты будишь во мне грубого поэта.

– Что мне делать сейчас, грубый поэт?

– Облизывай, – произнес он. – Просто облизывай.

Она снова наклонила голову и облизала его от основания до головки, от головки и до основания. Каждое движение повышало его температуру. А наблюдать за тем, как она это делает, повышало еще больше. Ее розовый язычок, ее бледно-розовые губы… такие сладкие, просто конфетка. Он не мог дождаться, когда увидит, как они краснеют и набухают, после того, как она начнет сосать.

И он попросил ее так сделать.

– Грязный ротик, – сказала она.

– Виновен.

– Я бы улыбнулась, но рот немного занят, – заметила она и снова его лизнула.

– Теперь соси головку. Улыбаться будешь потом.

Она правильно взяла направление, это точно. Тот факт, что он говорил ей, что делать, внушал ей уверенность. Когда он попросил ее увеличить давление рукой, она это сделала. Когда он попросил ее пройтись языком по краю члена, она это сделала – дважды. Когда он попросил ее взять в рот как можно больше и сосать сильно и глубоко, она делала это снова и снова, пока он не сказал, что делать дальше.

Инстинкт овладел ею, потому что она положила руку на его ствол и гладила его, сосала головку и облизывала. Ему удалось прошептать отчаянное «… просто продолжай…», прежде чем он окончательно потерял дар речи и не мог ничего делать, кроме как стонать и задыхаться. Это был экстаз, чистый эротический экстаз. Он потянулся и положил руки на спину Кловер, массируя ей плечи и поглаживая волосы, а она сосала и облизывала его, заставляя чувствовать себя божеством. Он хотел прикоснуться к ней. Самая красивая женщина в мире совершала самое сексуальное действие в мире в самом красивом домике на самом красивом озере в самом красивом лесу во всей вселенной… он самый счастливый человек.

Эрик уперся ногами в кровать и почувствовал каждый мускул своих ног и спины в приближении оргазма. С крепко закрытыми глазами он задышал так сильно, как мог, надеясь продлить невероятное удовольствие на секунду или больше. Но это было слишком хорошо. Он не мог сдерживаться. Ему нужно кончить. Он умрет, если не кончит. Вся власть была в руках Кловер. Она владела им, держа его член во рту. Он мог умолять ее дать ему кончить, если бы она его заставила, умолять ее с удовольствием и без намека на гордость. Может быть, он и умолял. Кто знал, что он сейчас выкрикивал.

Когда его желание кончить достигло пика, он почувствовал, как наступает разрядка. Он кончил Кловер в рот, и его охватила волна удовольствия. Мускулы пресса напряглись и расслабились, а бедра дернулись, и его снова пронзили острые спазмы удовольствия. Его оргазм казался бесконечным, но все произошло за считанные секунды. Он рухнул на подушку, опустошенный, удовлетворенный и счастливый. От пота к его лбу прилипли волосы, и каждая мыщца тела была утомлена.

Он почувствовал, что Кловер уходит с кровати, но не беспокоился об этом. Наверное, она ушла сплюнуть, он не винил ее за это. Она быстро вернулась с чашкой воды и маленьким влажным полотенцем в руке.

– Салфетку с лавандой? – предложила она.

– Рути тоже подсадила тебя на них? – Он взял салфетку и вытер лицо.

– Они успокаивают. Я заказала целую пачку, когда узнала, что ко мне приедет семья. – Она отпила из кружки и отдала ему. Он жадно проглотил воду, благодарный за это. От учащенного дыхания у него пересохло во рту.