Страница 3 из 18
Ранее подобное утверждение читаем у Гомера в поэмах «Илиада» и «Одиссея», где таким же образом узаконивалось превосходство греков над другими средиземноморскими народами. По той же схеме действовал и Вергилий, написавший «Энеиду» в I веке до нашей эры. Этот эпос – почти полная калька с произведения его прославленного предшественника, за тем лишь исключением, что герои эпоса – не греки, а троянцы, а точнее, один троянец – Эней, сын богини Афродиты. После падения Трои он бежит, чтобы основать Рим. Вместе с ним спасается его сын Юл – не кто иной, как предок Цезаря (Юлий – это фамилия человека более известного нам по своему прозвищу Цезарь). Цезарь, потомок богов, может претендовать на владение миром.
В 52 году до нашей эры римские войска собираются напасть на скромных паризиев и захватить их территории на берегах Сены… Это галльское племя совершает ошибку, решив присоединиться одним из первых к некоему Верцингеторигу, вождю племени арвернов, объединившему галльские народы против захватчиков. Юлий Цезарь, желая усмирить эти окраины империи, посылает на берега Сены своего лучшего полководца Тита Лабиена.
Римский легат выступает во главе четырех легионов и отряда кавалерии. В Лютеции начинается паника! Как противостоять такой грозной силе? Из города Медиоланум Аулеркорум – сегодняшний Эврё (Évreux) – спешно прибывает пожилой вождь паризиев, которого все уважительно называют Камюложен, что значит «сын Камула», кельтского бога войны. С таким боевым именем славный воин уж точно должен обеспечить безопасность города. В любом случае жители единодушно доверяют ему свою судьбу: он придумает, как организовать отпор и оттеснить врага.
Но на что способен этот добрый старик? Он поставлен во главе крошечной, плохо обученной армии, чьи солдаты, хоть и храбрецы, но мало эффективны в бою, они готовы сражаться полуголыми до пояса, но вооружены парой топоров и тяжелыми мечами, выкованными из плохого металла…
Лабиен и его легионеры неумолимо наступают. Камюложен все еще верит в свою счастливую звезду и готовится к обороне. Однако римлян ожидают не в самом городе, а на окраине, в специальных укреплениях, выстроенных посреди топкого болота, окружающего Лютецию.
Уже очень скоро Лабиен стоит напротив импровизированного лагеря галлов. Столкновение неминуемо. Римляне чрезвычайно дисциплинированны, в медных касках и латах, наступают плотными рядами.
Но эти легионеры привыкли сражаться на твердой земле. На этой огромной равнине, где почва уходит из-под ног, привычная тактика боя нарушается. Неожиданное перемещение пластов воды и земли быстро расстраивает армию. Здесь застревают лодки и тонут люди! Кавалерия и вовсе остается вне игры: лошади увязают в грязи.
Что до галлов, то они чувствуют себя на этом поле, как рыбы в воде… Они бросаются на вражеские войска, а гордым воинам Рима трудно защищаться от этой беспорядочной стаи местных жителей. До наступления ночи многих римлян истребляют, а стоячие воды болот окрашиваются в красный цвет. Лабиен понимает, что не в состоянии заставить солдат двигаться вперед. В конце концов звучит долгий жалобный звук горна, сигнализируя отступление.
Лютеция ликует! Город спасен, думают они. Враг отходит, надеются они. Со своей стороны полный ярости Лабиен желает отомстить этим неукротимым галлам и решает двигаться вдоль берегов Сены. Он планирует атаковать Мелтоседум (сейчас этот город называется Мелен – Melun), расположенный в углублении меандра реки.
В городе фактически нет защитников: все мужское население вступило в войско Камюложена в Лютеции… Какая ничтожная победа легионеров! Хорошо обученные солдаты вступают в противоборство с горсткой женщин и стариков, вышедших защищать город практически голыми руками.
То, что происходит, нельзя назвать настоящей битвой. Нет порывистых столкновений и храброй борьбы, есть только реки крови от безудержного побоища – жителям режут горло и протыкают грудь. Римляне идут, накалывая на копья всех, кто пытается сопротивляться новому порядку, грабят запасы пшеницы, опрокидывают алтари божеств, громят дома богатых жителей. Потом они уходят, оставив опустошенный город.
Но Лабиен жаждет реванша. Он не позволит себе предстать перед Цезарем с печатью позора от поражения. Ночью он собирает офицеров в шатре и произносит пафосную речь, достойную римского генерала:
– Нам не от кого ждать помощи и подкрепления, только мы и наши четыре легиона растопчут и уничтожат галлов и захватят Лютецию. Мы победим варваров во имя славы империи, и Рим увенчает вас лавровыми венками…
Тотчас же в римском лагере бьют в набат. Войска растягиваются по правому берегу Сены. Обойдя болотистую трясину, они идут на север, проходят изгиб Сены, в котором располагается Лютеция, сразу же резко поворачивают на юг и оказываются напротив города. В это же время небольшой римской флотилии из пятидесяти судов удается подплыть по реке выше столицы паризиев.
Еще до появления врага выжившие участники резни в Мелтоседуме, растрепанные и перепуганные, являются к Камюложену:
– Римляне повернули назад, они возвращаются в Лютецию…
Чтобы избежать окружения, Камюложен решает сжечь город и мосты, а самим подняться по Сене, по левому берегу.
– Поджигайте ваши дома, сожгите два моста, река богини Секваны защитит нас! – приказывает он.
Ранним утром от Лютеции, покинутой ее жителями, остается только огромная гора пепла. Красивые дома – еще вчера они спокойно возвышались на берегу Сены – лежат в руинах. Уничтожены извилистые улочки, бежавшие вдоль скромных глиняных лачуг. Стерты с лица земли хлебные магазины и винные лавки, поднимавшиеся вверх по холму.
В этот зловещий рассвет подготавливается финальное сражение, чтобы овладеть городом, которого уже больше не существует. Вождь галлов и когорты его воинов поднимаются вверх по Сене, призывая на помощь Камула – бога, вооруженного пикой и щитом, обладающего невероятной силой, мастера войны и насильственной смерти.
Для галлов умереть за родину – это самая прекрасная смерть, и они идут в бой, полные решимости отдать себя в жертву кровавому аппетиту ужасного Камула. Что до римлян, то они стоят на пути галлов. Легионеры взывают к помощи Марса, их бога войны, но у них нет никакого желания пасть сегодня на поле боя. Они хотят сделать все от них зависящее, чтобы одержать победу и получить за нее заслуженную награду.
Римляне догоняют галлов на равнине Гаранелла (plaine de Garanella) на берегу Сены… Гаранелла (несомненно, от слова «gare
Зловещий свист стрел и дротиков, кажется, рассекает воздух. Римские пехотинцы мечут свои жуткие копья, а кавалерия с высоты лошадей выпускает из луков тучи смертоносных стрел, которые впиваются в строй воинов и косят галлов целыми рядами.
Каждая попытка достигает цели. В некоторых воителей вонзается по нескольку стрел, и они валятся на землю, ощетинившись ядовитыми жалами. Процесс идет беспрерывно, плотный поток стрел на несколько мгновений сдерживает паризиев, но затем, вдохновленные смертью, живые снова идут в наступление, безразличные к своей судьбе. Сотни мужчин продолжают падать, как будто на них проливается смертоносный дождь.
Старый Камюложен с мечом в руке подбадривает людей, восклицая, что они должны умереть во имя Камула… В какой-то момент галлам удается прорвать ряды римлян: защищенные большими щитами, они разбивают стройные каре врага. И вот уже римляне дрогнули и отступают.
Но вдруг один римский легион, развернув знамена, появляется из глубины равнины… Четыре тысячи наемников, находящихся в резерве, собираются напасть на галлов с тыла. Отступление невозможно. Шок чудовищен, кровопролитие жуткое. Тяжелые галльские мечи ломаются о римские клинки, более легкие и лучше выкованные. Кровь течет и орошает землю, протяжный стон раненых поднимается над равниной Гаранелла…