Страница 2 из 19
Потому что психоаналитический субъект не просто рассказывает. Его речь, во-первых, обращена к кому-то, кто в кабинете не присутствует. Во-вторых, она зависла где-то между обычным рассказом и бессвязным потоком речи. Достигается этот эффект просто. Речь клиента можно разбить на смысловые блоки. Каждый блок обладает внутренней логикой, завершенностью, содержанием, основной мыслью. Содержание каждого блока можно кратко пересказать своими словами. Однако взаимное расположение блоков таково, что пересказ всего потока речи невозможен в принципе.
Это свободная речь? Нет. Пока еще нет. Это один из методов ее достижения. Так называемая нарративная практика. Или просто нарратив. Свободная речь является тем пределом, до которого нарратив достигает своего расцвета и за которым он исчезает. Отбрось лестницу, по которой только что забрался[6]. Нарратив – это лестница к речевой свободе. Когда вершина достигнута, психоанализ переходит в новое качество. Он как бы уже не нужен, но некоторые клиенты продолжают посещения, потому что в присутствии аналитика им привычнее и легче переходить в режим свободной речи. Рассуждать вслух можно и без аналитика, и вообще без третьих лиц. Поэтому величайшая загадка: что тянет в кабинет клиентов, успешно решивших свои проблемы? Возможно, привычка. Или бессознательная эстетика. Или регрессия, то есть возвращение к более древним механизмам мышления и речи. В частности, к нарративу.
Нарратив позволяет клиенту не цепляться за глобальную логику рассказа. Не нравится тема – переходи к другой. Всплыла из бессознательного болота ассоциация – перепрыгивай на новую психическую кочку. Только перед прыжком все-таки заверши мысль, которую в данный момент говоришь. Это очень важный момент: гармония свободы и самодисциплины, локальной логики и глобального произвола. Управляемый хаос.
В жизни мы не любим договаривать ровно потому, что из-за одной фразы нас заставят говорить еще пару сотен. Оправдываться, доказывать, спорить… В психоанализе этого нет. Высказал мысль – молодец, дальше выбирай любую другую и работай с ней. И так далее. Об этом многие аналитики забывают, поощряя клиента к словесному бардаку. Но субъект мыслит с помощью речи. Дезорганизация речи быстро расшатает вашу нейронную сеть. Мозг привыкнет к тотальной незавершенке, распаду, фрагментарности. По-гречески – к схизису, или же шизису. Подобный подход характерен для последователей Мелани Кляйн, которые не имеют никакого отношения к психоанализу. Кляйнианцы создают устойчивое впечатление травмированных недалеких людей. Они не могут устоять перед соблазном и превращают клиента в подобное себе параноидно-шизоидное существо[7].
Короче говоря, нарратив – это группа завершенных рассказов, объединив которые мы не получим один большой рассказ. Максимум: сильно бессвязную повесть с множеством сюжетных линий. В интернете нарратив выглядит, как группа завершенных постов, видеороликов или твитов, объединенных в уютный блог ни о чем. Эта книга является продуктом авторских экспериментов с нарративными техниками[8].
У нарратива должен быть хотя бы один читатель или слушатель. В кабинете психоаналитика этот слушатель один-единственный – сам психоаналитик. Запись речи клиента в тетрадочку или на диктофон разрушает эту единственность, происходит онемение нарратива. Почему? Разве что-то оказалось утеряно? Наоборот – появилось лишнее свойство. Немую речь можно формализовать и пересказать всю целиком. Эта глобальная целостность противоречит логике нарратива.
Клиенты приходят на прием, спасаясь именно от целостности, от монолитности, от необходимости глобально разворачивать, мусолить одну и ту же мысль. Они устали от монотонных споров и толстых книг, содержание которых можно пересказать одной фразой. Спрашивается – зачем время тратили, если хватит нескольких слов или маленького штампа о разводе? Пары распадаются, когда партнеры начинают требовать друг от друга слишком много объяснений, когда перестают прощать резкую смену темы.
Эта фаза агонии имеет обыкновение затягиваться, и именно в этой фазе один из партнеров находит «психолога», который только усугубляет положение, советуя как можно чаще говорить по душам. Говорить не о чем, обсуждать нечего – все уже сказано. Вы либо находите новые совместные интересы (σ-9)[9] и обновляете взаимное влечение, либо не надо тратить нервы. И время. Ну вот, вернулись к корневой теме этой книги: время и причины его бездарной траты. А вы сидели и думали: «К черту эту лирику, что там с клиентом?». Возвращаемся к клиенту и особенностям его нарратива.
В стандартных рассказах повествование идет из прошлого в будущее. В произведениях посложнее допустимы флешбэки, перемещения во времени, параллельные сюжетные линии. Стоит ли говорить, что блоки нарратива хронологически перемешаны. Классический анализ подобен раскопкам, движению от настоящего в прошлое. Субъект мог скакать с одной сюжетной линии на другую, бегать по кругу, ползти по спирали, метаться из угла в угол, лететь по параболе Лобачевского[10]. Но даже за самым нелинейным изложением предполагался какой-то вектор, направленный в сторону прошлого. Все воспоминания, влечения, сновидения, мысли существовали в большом общем психическом пространстве. И, что более важно, у них было общее время. Все объекты психики носили с собой абстрактные часики, синхронизированные между собой[11].
В этой книге мы подвергаем сомнению темпоральную однородность. Пора признать: нет никаких предпосылок считать, что психика воспринимает физическое время как целостный феномен. Совсем наоборот! Психоаналитическая практика (не говоря уже о теории) заставляет нас полагать, что появление единого психического времени, является совершенно особым событием. И достижение это весьма зыбкое – целостность времени утрачивается при первой возможности.
Если вдуматься, идея не такая уж и новая. Фройд не раз указывал на то, что целостность Я – это заблуждение. Я изначально не имеет никакой монолитной структуры. Это совокупность изолированных друг от друга «островков», потерявшихся в бескрайнем океане Оно.
Лакан[12] лишь повторил вслед за Фройдом, что «субъект психоанализа расщеплен», немного огламурив этот тезис и лишив содержательности. Что обеспечило ему мировую известность. Еще две идеи, с которыми Лакан ассоциируется у массового сознания, тоже принадлежат не ему. Понятийную пару «означаемое – означающее» придумал Фердинанд де Соссюр[13]. Категорию «Другого» впервые ввел, сам того не заметив, Фройд[14]. Вместо строгих формулировок модный французский философ очень любил красивые фразы и длинные пространные трактаты. Его больше увлекал процесс изобретения словесных франкенштейнов. Примерно тем же сейчас занимаются феминистки, приклеивая политкорректные суффиксы ко всем словам и штампуя квазиюридические категории на все случаи жизни.
Но оставим несчастного Лакана в покое. Нас ждет субъект, возможно и не «расщепленный», но явно испытывающий трудности в общении со стихией времени.
1.2. Икар против Хроноса
После первых сессий сложилось впечатление, что предстоит длительный анализ с сомнительными перспективами. Большой удачей казалось простое нахождение компенсаторного ресурса без перехода в гиперкомпенсацию (компенсация, которая сама нуждается в компенсации).
Откуда такой пессимизм? При социофобии вытеснение не играет главной роли в динамике анализа. Просто Я испытывает перегрузку либидо, поэтому стандартная процедура изучения незнакомой реальности (обстановка, люди, коммуникативные задачи) обретает яркую эмоциональную окраску (σ-8).
6
В «Логико-философском трактате» философ Людвиг Витгенштейн проводит аналогию между познанием и лестницей. Старое мышление пользуется некоторым приемом, чтобы достичь нового уровня. После достижения нового уровня старый прием («лестница») уже не годится и должен быть «отброшен».
7
Автору довелось услышать, как кляйнианский «специалист» рассказывает об искусственной психотизации пограничного клиента. Тот факт, что впавшему в психоз клиенту понадобилась госпитализация, кляйнианца не смущал. Он рассматривал это как победу и «возможность построить психический мир клиента с нуля». Читатель с легкостью может получить десятки подобных примеров, просто пообщавшись с кляйнианцами. Последние не скрывают своих взглядов на мир и на психотерапию.
8
Быков Д. Л. Новые нарративные техники на материале современного американского романа // https://www.youtube.com/watch?v=vKvvLRXD8XQ
9
Ссылка на книгу Василия Чибисова «Вся фигня от мозга. Простая психосоматика для сложных граждан», АСТ, 2017. Все ссылки на этот труд имеют вид (σ-n), где n – номер главы. Сигма – первая буква слова «соматика».
10
Отсылка к «Песенке о молодости» Михаила Щербакова.
11
В классической (нерелятивистской) механике можно синхронизировать все часы вселенной между собой, потому что не существует ограничения на скорость распространения информации и взаимодействия. Поэтому во всех системах отсчета время течет одинаково, а пространство не искривляется. «Вся вселенная заполнена базисами из абсолютно жестких бесконечных стержней, на которые нанесены идеально идентичные шкалы. И в каждой точке абсолютно синхронно тикают часы». Девятериков И. П. Вводная лекция по теоретической механике.
12
Лакан Жак Мари Эмиль (1901–1981), французский философ-структуралист, психиатр по образованию. В рамках европейского постмодернизма считается психоаналитиком. Это мнение разделяется многими современными «психоаналитиками».
13
Соссюр де Фердинанд (1857–1913), швейцарский лингвист, создатель семиотики, предопределил облик современной лингвистики. Его идеи послужили источником вдохновения для философов-структуралистов.
14
В первом абзаце «Психологии масс» читаем: «Im Seelenleben des Einzelnen kommt ganz regelmäßig der andere als Vorbild, als Objekt, als Helfer und als Gegner in Betracht, und die Individualpsychologie ist daher von Anfang an auch gleichzeitig Sozialpsychologie in diesem erweiterten, aber durchaus berechtigten Si