Страница 7 из 15
– Подожди, подожди… – сказал Арам, парируя очередной удар – на сей раз уже не так легко и изящно.
Конечно, Арам понимал, к чему клонит отец. Тот уже не в первый раз заговаривал с ним о существах различных рас, используя этот подход. Грейдон Торн всегда – неизменно – считал, что в любом живом существе можно найти нечто сто́ящее, нечто драгоценное. Сложность состояла в том, чтобы найти ответ, не прекращая орудовать саблей. Арам не настолько хорошо владел оружием, чтобы позволить себе отвлекаться.
– Подождать? – переспросил Грейдон. – Зачем? Что могут предложить нам гноллы?
Арам запыхался. У него пересохло во рту. Но все же он сумел отразить новую атаку и пропищать:
– Собаки – животные преданные.
Грейдон, уже приготовившийся сделать выпад, придержал руку. В уголках его рта таилась улыбка.
– Прошу прощения? – сказал он.
Почувствовав в его тоне скрытое поощрение, Арам заговорил увереннее:
– Ты назвал их собаками, дворнягами, псами. А ведь наш пес, Чумаз, был очень преданным. Робб говорил, что Чумаз скорее умрет, чем позволит причинить вред кому-либо из нашей семьи.
– И это значит?..
– И это значит: если обращаться с гноллами, как со своей семьей, и показать, что мы этого достойны, можно завоевать их преданность…
– А какой нам в этом прок?
– Гноллы – воинственный народ, – процитировал Арам в ответ. – Так не лучше ли иметь их боевые навыки на нашей стороне?
Однобог захлопал в ладоши и заорал:
– Точно!
Грейдон метнул в своего первого помощника сердитый взгляд. Однобог рассмеялся, поднял руки вверх и сказал:
– Прости, прости. Молчу.
Однако и сам Грейдон явно был доволен. Видя это, Арам продолжал:
– Кроме этого, у них есть и другие хорошие качества. Они любят посмеяться не меньше Однобога…
Смеющийся Однобог не удержался, чтобы не вставить словечко:
– Ну-ну, давай-ка не отвлекайся!
Но Торны не удостоили его ответом.
– А еще? – спросил Грейдон.
– Ну… – протянул Арам, парируя и один, и другой, и третий удар. – Они способны оценить искусство. По крайней мере, их матриарх сумела. А любой народ, способный оценить что-то настолько… настолько…
Тут он запнулся, стараясь подыскать подходящее слово.
– Бесполезное! – крикнул Том.
– Бессмысленное! – вторил ему Однобог.
– Восхитительное! – отозвалась Дуань Фэнь с вант.
Услышав, как юная впередсмотрящая восхищается капитанским сыном, вся команда, не сговариваясь, хором издала насмешливое «О-о-о!».
Щеки Арама вспыхнули, однако он был польщен. Дуань Фэнь была маленькой и тощей – совсем как мальчишка. Но на протяжении всего плавания она то и дело улыбалась ему, и откровенно обрадовалась в тот раз, когда он показал ей ее портреты. Слегка воодушевленный тем, что сумел привести ее в восхищение, Арам отразил еще один удар и, наконец, сказал:
– Облагораживающее. Ни одно живое существо, способное оценить нечто столь облагораживающее, не может быть беспросветно плохим.
– Плюс, они здорово вялят мясо, – сказал Дезамир Феррар, и остальные согласно зашумели.
Грейдон был доволен. Сегодняшний урок оказался лучшим из всех. Он чувствовал, что им с Арамом удалось достичь согласия, оставив главные трудности позади – и, правду говоря, Арам почувствовал то же самое.
Однако долго это, конечно же, продолжаться не могло.
Похвалив сына за вдумчивый анализ и мастерство в защите, Грейдон наказал ему почаще переходить к атаке и сам повел бой заметно агрессивнее.
Поначалу Арам держался, но тут дело дошло до вопросов по темам прошлых уроков.
– Какой из гоблинских картелей присоединился к Орде после Катаклизма? В какое время года гигантские черепахи Сокрытого моря выходят на берег откладывать яйца? В чем причина непрестанной борьбы между тауренами и кентаврами? Как отличить ползучий кошмарник от лазоревого корня? Какова основная пища морской выдры?
Беспощадный капитан, пусть ненамеренно, но выставлял на всеобщее обозрение пробелы в знаниях сына и, что еще хуже, его неспособность думать и драться одновременно.
– С чего гноллы начинают торговлю с представителями других видов?
Грейдон полагал, что подкидывает сыну легкий вопрос – ведь мальчик совсем недавно наблюдал это собственными глазами.
И Арам действительно прекрасно знал ответ. Но пока он с трудом подыскивал нужные слова, отец увидел брешь в его защите и кончиком клинка – плашмя – шлепнул мальчика по щеке. Арам побагровел и безрассудно ринулся в атаку. Капитан легко парировал укол сына, развернулся и снова отвесил ему шлепка – на сей раз по мягкому месту.
Лицо Арама просто-таки заполыхало багрянцем. Ослепленный яростью, он взмахнул саблей наугад. Попади этот удар в цель, он непременно вырезал бы вторую улыбку поперек горла Грейдона Торна. Но капитан вовремя уклонился, и клинок свистнул в воздухе, не причинив ему никакого вреда.
Дуань Фэнь
– Осторожнее, – сказал Грейдон, видя, что сын теряет самообладание.
– Осторожнее?! – огрызнулся Арам. – Как тут быть осторожнее, когда ты решил выставить меня на посмешище?
Тут мрачный взгляд Макасы вновь сделался колючим. Том Фрейкс, рулевой, печально покачал головой. Шестеро или семеро палубных – Кассиус Микс, Дезамир Феррар, Мэри Браун, Шайлер Ли, гном Зубб Пальфитиль и прочие – не скрываясь, отвернулись. Дуань Фэнь вскарабкалась в «воронье гнездо». Однобог прекратил смех.
– Даже и не думал, – возразил Грейдон, поднимая клинок. – Тебе нужно научиться драться, невзирая на помехи. Или хочешь, чтобы с тобой нянчились?
– Значит если я пока не дорос до того уровня, какого, по-твоему, уже должен был достичь, то другого выбора у меня нет? Меня либо унижают, либо нянчатся со мной?
– Нет, речь о…
– Может, проблема в том, что я слишком поздно начал учиться? Может, в двенадцать я уже слишком стар? Может, стоило начать одаривать меня своими безграничными познаниями, когда мне исполнилось шесть?
Грейдон сглотнул. Его рука, сжимавшая оружие, медленно опустилась. Если Арам задался целью ранить отца как можно больнее, то и при помощи абордажной сабли не справился бы лучше.
– Сынок, ты ведь знаешь, что я ничего…
– Может быть, на сегодня достаточно, как ты считаешь?
– Да, – хрипло ответил Грейдон.
Развернувшись на пятке, Арам пошел прочь. Он все еще думал о том нарисованном птенце. Но теперь все это виделось ему в ином свете. Не в теплом, уютном свете камина вечером накануне его шестого дня рождения, но в холодном свете следующего утра – того самого утра, когда…
Мальчик проснулся, несколько раз моргнул, привыкая к дневному свету, и тут же – в один миг – вспомнил, что сегодня за день.
Снедаемый предвкушением праздника, он спрыгнул с кровати – можно сказать, вылетел из-под одеяла, будто арбалетный болт – и помчался к камину. Камин не горел, и это было очень странно, учитывая время года. Но еще более странными оказались доносившиеся снаружи звуки. Как был, в пижаме, Арам выглянул наружу – посмотреть, что там. На мокрой, холодной траве у крыльца сидела мать – именно она и издавала эти странные звуки. Она плакала, всхлипывала! У Арама был день рождения, а его мать плакала!
Арам не знал, что ему делать. Даже после того, как Сейя обняла сына и прижала его к себе, он не сумел придумать ничего лучшего, чем вырваться и отправиться на поиски отца, чтобы Грейдон помог матери унять слезы…
Но этого Грейдон Торн так никогда и не сделал. В конце концов Сейе удалось объяснить мальчику, что Грейдона нет, он ушел – собрал походный мешок и вышел за дверь, чтобы вернуться к жизни мореплавателя. Отказываясь верить матери, Арам пришел к убеждению, что отец похищен, украден из Приозерья орками, или троллями, или ограми. Два-три месяца спустя мальчик постарше, с южного конца деревни, пересказал ему слух о мурлоках, живущих на дальнем берегу озера. Арам, никогда не видевший ни единого мурлока, вообразил отца отданным на милость коварных чудищ с бритвенно-острыми клыками и когтями, маслянистой зеленой кожей и зловонным дыханием. Не один день провел он в поисках логова этих тварей, но так и не увидел ни одного мурлока, не говоря уж о каких-либо свидетельствах тому, что отца где-либо кто-либо держит в плену. Прошло, наверное, года два, а то и три, прежде чем Арам взаправду сумел поверить, что отец действительно ушел из дому по своей воле, что Грейдон Торн действительно бросил жену и сына – прямо в его шестой день рождения – по собственному желанию.