Страница 14 из 14
Адвокат из Москвы выдохнул и с жаром пожал руку участковому. Тот, отвечая на шекгенс, улыбнувшись, с хитринкой в глазах спросил:
– Как вам у нас?
– Прекрасно!
– Покурить, значит, собрались? Как же это…
– Да что вы!
– …такое дело и без меня?!
Я замер. Борис и Сергей Иванович переглянулись и захохотали.
Посмеявшись, милиционер стал серьезен:
– Это шутка, конечно. А если серьезно, то Бориса я уважаю, вы – его гости, но прошу: чтобы этого сейчас же тут не было. Хорошо?
Вместо ответа я подтолкнул Федьку, тот развернулся и пошел назад к столу.
– Лошадь зачем? – чтобы занять паузу, спросил я.
– Держим для труднодоступных участков. Когда на машине не проехать, на ней – самое то. И еще я просто лошадей люблю. Вот сегодня перековал. – Милиционер вытащил из наброшенной на лошадь сумки старую подкову и протянул ее Борису. – На счастье. С днем рождения!
– Спасибо, Сергей Иванович! Дай Бог здоровья вам и генеральский чин! Прошу за стол, мы сейчас.
– Хорошо, лошадь привяжу только…
– Ага. Федор! Помоги Сергею Ивановичу. Заодно и познакомитесь.
Когда участковый с Федькой удалились, Борис, вертя подкову в огромных руках, отчего она выглядела сувенирной, проговорил:
– Повезло, однако. Всегда у меня с травой какие-то дурацкие истории. Потому и завязал с ней давно. Я ж из-за нее тренером пошел, когда из движения уйти пришлось.
– Борь, ты о чем?
Борис внимательно посмотрел на меня:
– Общак надо было перевезти. Мне загрузили, я поехал. Ну, дунул до этого немного. По дороге менты тормозят. И что-то они мне подозрительными показались. Я и дал по газам. Они – за мной. С «люстрами», все дела. Четыре машины навертел за собой!
– И все четыре подозрительные?
– Да уж… Но куда деваться, впереди круговое движение. Я – туда, они следом… Еду и вижу: передо мной зад последней машины, которая за мной гонится. Решил выскочить на трассу, но не повезло – прижали. Тогда хватаю дробовик, выхожу из машины и, передергивая цевье, ору: «Всем лежать!» Менты из четырех машин легли, а один верткий оказался. Сзади подобрался ко мне. Как только я его не увидел?! Приставил «макара» к виску и спрашивает меня язвительно: «Ну что?» Понятное дело: ствол на землю, руки в гору.
Борис замолчал.
– Чем закончилось-то?
– Да чем… Они в отделение поехали. А я – домой, за деньгами.
– Общак не взяли то есть?
– Нет, конечно. Но с меня поимели. Еще и с бонусом за то, что под стволом моим полежали. Да, были времена…
– Ладно, хоть пронесло. Пошли к гостям, стратопедарх ты наш.
– Ты меня с Федькой-то не путай!
– Раньше так начальника над войском называли, а не того, про кого ты подумал.
– А, тогда катит. Пошли.
Несмотря на то, что к сельскому хозяйству Борис имел отношение, как заяц к геометрии, деревенские его уважали.
Во-первых, он не воровал. А красть при неворующем директоре, да еще с пониманием того, что ответственность можно понести мгновенно, было как-то не с руки. Под влиянием таковых форс-мажорных обстоятельств тотальное воровство прекратилось.
Во-вторых, после развала СССР и приказавшего долго жить советского спорта он успел поработать несколько лет в Англии, то есть был для селянина человеком, приобщившимся к цивилизации, носителем знаменитых европейских ценностей. Это, в принципе, соответствовало действительности, но не полностью, поскольку приобщал к европейским ценностям Борис самих Джонов Буллей, работая вышибалой в пабе портового городка туманного Альбиона. И, надо сказать, немало в этом преуспел, поскольку к моменту прощания с надменными бриттами был уже местной знаменитостью и бригадиром вышибал. Впрочем, в такие мелкие подробности биографии люди из близкого окружения Бори, да и он сам, вдаваться не очень любили, ограничиваясь цитатой святителя Игнатия (Брянчанинова): «Англичане – враги человечества».
И в-третьих, он окончательно завоевал симпатии жителей после случая, который произошел вслед за его назначением. В разгар уборочной один из механизаторов не вышел на работу. Виной всему был любовный треугольник, о котором знало все село. Придя к директору на следующий день, мужик клялся, что такого больше не повторится, и просил его не увольнять. А в объяснительной он честно написал, что «завис» у любовницы и потому прийти не смог. Резолюция Бориса на объяснительной была краткой и стала притчей во языцех: «Засчитать рабочим днем».
Я набрал номер Федора, заранее понимая, что никакого энтузиазма по поводу поездки собеседник мой не испытает. Однако, вопреки ожиданиям, он невероятно оживился. Скорее всего, ему надоело сидеть в душной летней Москве, и поездку «в поля» он воспринял как развлечение. А может быть, взыграли дворянские корни, и Федька отнесся к ней как к своеобразному «хождению в народ».
Мы условились встретиться на вокзале.
Обычно командировка – это все-таки самолет. Но в данном случае мы выбрали поезд, поскольку уходил он вечером, имелось время спокойно собраться, к тому же от ближайшего аэропорта до места расположения хозяйства Бориса лежал очень неблизкий путь. А в расписании поезда была двухминутная остановка ранним утром на маленьком полустанке, от которого до Бориса было рукой подать.
Нам повезло – в купе, кроме нас, никого не было. Под стук колес Федор пустился в рассуждения о перипетиях жизни.
– От судьбы, что ни говори, не уйдешь. Вот тут мне рассказали недавний случай. Дело было так: водителя-дальнобойщика жрица свободной любви ублажать стала. По-французски. Приспичило им во время езды. Он отвлекся, съехал на обочину и с размаху припаркованную тачку протаранил. Легковушка, понятное дело, в хлам. В ней двое находились, оба сразу трупы. Достали их, а судмедэксперт никак не может определить, кто они все-таки: вроде бы мужчина с женщиной, но до конца не понятно – все в кровище… В конце концов определили, что двое мужчин: одному разжали рот и во рту нашли откушенное…
– Что – откушенное?
– Достоинство мужское другого, что! Они, оказывается, на обочине тем же самым, чем плечевая с дальнобоем, занимались. У водителя фуры, соответственно, травма – укус причинного места, у плечевой – сотрясение мозга (странно, что было чему!), а эти – всё!
– Да уж, хоть по причиндалам и мужчина, а на самом деле… – начал было я, но Федор, решив, видимо, поменять направление темы, продолжил:
– Или: на Т-образном перекрёстке «КамАЗ» управление потерял и поехал прямо на женщину, стоявшую на обочине. Она рванула на перекресток и от грузовика сумела увернуться. Так «КамАЗ» в бетонный столб освещения врезался, а тот прямо на эту женщину упал. Тоже насмерть. Так и получается, что в книге судеб написано – тому и быть.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.