Страница 12 из 15
В тусклых голубых глазах промелькнуло удивление, смятение и благодарность. Несколько секунд немощный старик рассматривал брумнта, словно пытаясь навсегда запомнить его благородное лицо.
– Спасибо Вам – еле слышно прошептал он, снова закашлявшись, и прикрыв дрожащей рукой губы – Только парень прав, не стоило подходить ко мне.
– Почему Вы здесь? – ошеломлённо вымолвил Михвелс, совершенно не понимая, почему человек последние часы жизни должен проводить в этом месте – Вам надо в больницу. Там помогут переносить страдания. Может, у Вас будет шанс на выздоровление.
За спиной раздался громкий смех. Михвелс резко оглянулся, ощущая, как в душе закипает гнев. Молодой человек, скрестив руки на груди и весело прищурившись, рассматривал брумнта.
– Что смешного я сказал? – сквозь зубы процедил тот, чувствуя, что может взорваться – Или на прекрасной планете Авмир бросают умирать на улице?
Эти слова мигом согнали самодовольную улыбку. В тёмно-синих глазах парня теперь светилось не веселье, а злость.
– Хотите ему помочь? – с издёвкой выдавил он сквозь плотно сжатые губы – Ну что же – валяйте! Только сами не испустите дух!
– Ничего, как-нибудь выживу – парировал Михвелс, помогая больному встать на ноги – Как Вас зовут?
Дрожа и с трудом удерживая вертикальное положение, больной опёрся о руку брумнта.
– Моё имя Нонт, добрый человек. Спасибо, что помогаете…
В карих глазах Михвелса словно отразилась боль этого несчастного.
– Я постараюсь Вам помочь. Может, не смогу спасти, но думаю, в моих силах убрать спазмы. Держитесь, Нонт. Всё будет хорошо.
– Неужели Вы наш новый доктор?
Этот насмешливый голос всё сильнее действовал на нервы. Ещё немного – и самовлюблённый болван рискует оказаться с разбитым носом.
– Я учёный – сквозь зубы процедил брумнт, поддерживая больного под локоть – И думаю, Вам лучше отойти в сторону от нас, чтобы не подвергать здоровье испытанию. А то вдруг иммунитет подведёт.
И не обращая внимания на изумлённые взгляды, которые устремлялись со всех сторон, Михвелс осторожно повёл Нонта к выходу, намереваясь найти проклятую больницу и высказать врачам всё, что он думает об их равнодушии.
*******
Лечебное учреждение, одно из многих, где хоть как-то помогали несчастным во время эпидемии, представляло собой красное здание овальной формы. Похожее на длинную, сплюснутую трубу, оно ярко и весело возвышалось над голубой травой. Небольшие окошки в форме жёлтого полумесяца игриво смотрели на мир, исполосовав собою стены. И если не знать, что внутри умирали десятки людей в день, можно было подумать, что здание – воплощение позитивного и доброго сооружения, предназначенного для улучшения настроения жителей Авмира.
Внутри, среди высоких стен, помещение было разделено на множественные отсеки, которые сейчас были заполнены койками с больными. Их хрипы, стоны и сухой кашель то и дело разносились в пространстве, а боль и смерть кружили в воздухе замысловатый танец. Те немногие из добровольцев, которые ухаживали за несчастными, непрерывно сновали между кроватями, пытаясь хоть как-то облегчить участь умирающих. И казалось, что не существует спасения и надежды – осталось только застывшее чувство обречённости.
Элин осторожно поставила на стол миску с тёплой водой. Руки трясло мелкой дрожью от усталости и еле сдерживаемой душевной боли. Только что умер ещё один пациент, за которым она ухаживала. Совсем молодой человек. Его привезли неделю назад, и все говорили о надежде на выздоровление. Но врачи ошиблись. Его не стало. Болезнь измучила его, вымотала организм жестоко и коварно, доказав своё превосходство.
Элин привыкла видеть смерть. Она смотрела ей в лицо слишком часто вот уже сорок четыре дня. Люди умирали на руках, в муках и агонии, и девушка научилась принимать безысходность. Она заставляла себя думать, что другого выхода нет, ведь они делают всё возможное. Нельзя сделать большее. Это предел. И доказывая себе это в сотый раз, она находила утешение в робкой надежде. Ведь злой рок не может быть вечным. Он отступит, исчезнет и растворится во Вселенной, оставив на Авмире жизнь. Так должно быть. Так обязательно будет.
Но сейчас, после смерти молодого человека, что-то оборвалось. Внутри погас слабый луч, освещавший этот мрак. Натянутая струна лопнула, больно оцарапав сердце. И починить нельзя. Невозможно склеить. Остаётся только бродить в темноте, зная, что скоро всё превратится в пепел.
Нет, никто не поможет. Чудес не бывает. Истории известны десятки планет, где жизнь закончилась таким образом. И сегодня там мёртвые пустыни, в которых никогда не вспыхнет живой огонь. На Авмире будет так же. За столько времени ни врачам, ни правительству не удалось остановить эпидемию. Напротив, она стала могущественней и опасней, распространившись в самых дальних уголках планеты. И скоро не останется никого – будет только пустота и смерть.
– Эй, есть здесь кто нибудь?! Почему к вам не достучаться?!
Невероятно громкий и возмущённый голос вернул девушку к действительности. Она испуганно побежала к двери, не понимая, кто осмелился так громко кричать в такое время.
Возле входа столпились санитарки и доктора, которые удивлённо рассматривали двух мужчин. Один из них был при смерти – бродяга в лохмотьях с тёмным, сведённым болью лицом, исполосованным синими пятнами. Не надо было разбираться в медицине, чтобы понять – дни его сочтены. Он сидел на низком стуле, скорчившись и сотрясаясь в приступах кашля. Казалось, ещё немного, и его вывернет наизнанку.
Второй мужчина, заботливо поддерживал несчастного, склонившись над ним и тихо утешая.
«Наверное, его сын» – подумала Элин, рассматривая незнакомца со спины.
– Наверное, его сын – прошептала Крента́ма, молоденькая санитарка с живыми, светло-зелёными глазами, светящимися невероятно ярко на слегка голубоватом лице. Она пришла недавно в больницу и почти не отходила от Элин, привязавшись к ней, как к подруге – Он не боится заразиться. Так ведут себя только родственники.
– Это он возмущался, что к нам не достучаться? – тихо вымолвила Элин, привстав на цыпочки и пытаясь разглядеть лицо незнакомца.
– Да. Думает, что мы поможем этому несчастному. Но боюсь, его время прошло.
Элин тихо вздохнула. Она это понимала – достаточно было одного взгляда на больного. Но в тот самый момент, когда она решила согласиться с подругой, незнакомец внезапно выпрямился и повернулся. Ясный взгляд карих глаз с укором устремился к присутствующим, словно пронзая пространство упрёком.
– Почему никто не оказывает помощь этому человеку?! Чего вы ждёте? Давайте быстрее!!!
По спине Элин пробежала дрожь. С лица исчезла вся краска, превратив его в белое полотно. В глазах потемнело, и частый стук в груди невероятно громко стал отдаваться в ушах. Нет, невозможно! Этого просто не может быть!!! Перед ней стоял человек, которого она настойчиво и часто видела в своих видениях. Это он вселял надежду и успокаивал в минуты отчаянья. Он вытаскивал мир из тьмы, спасая его и даря жизнь. Его взгляд спутать нельзя – в нём уверенность и смелость переплетались с благородством и невероятной силой духа.
Судорожно сглотнув, она схватила Крентаму за рукав, пытаясь не упасть.
– Я знаю его – прошептала Элин, стараясь справиться с волнением. Слова давались с трудом, и звучали невероятно глухо.
Крентама удивлённо подняла бровь. На её хорошеньком лице появилось любопытство, сделав его ещё моложе.
– Откуда? Ты встречала его раньше?
Элин покачала головой.
– Нет. Но я ждала его. Кажется, целую вечность…
Крентама, уже привыкшая к странностям подруги, не стала задавать больше вопросов. Она лишь пожала плечами, снова отметив про себя, что Элин сильно отличается от всех, кого она знает.
В это время, после гневных слов Михвелса, доктора бросились к больному, укладывая его на носилки. Они словно ждали команды, которую им бесцеремонно отдал брумнт. Толкаясь, и спеша, двое высоких мужчин подхватили Нонта и быстро понесли к одной из свободных коек. Десяток санитарок спешно последовали за ними, и только Элин с Крентамой остались стоять на месте. Элин просто не могла уйти. Ноги не слушались, будто слившись с полом. Она, как загипнотизированная не сводила глаз с высокого молодого человека, не обращая никакого внимания, что Крентама дёргала её за рукав, призывая следовать за остальными.