Страница 4 из 12
Гости и хозяева внизу притихли. Гарри услыхал, как дядя Вернон затопал в коридоре, и у него бешено забилось сердце.
— Проказник Дадли, как видно, опять не выключил свой телевизор! — воскликнул дядя.
— Скорее в шкаф! — шепнул Гарри, схватил Добби, толкнул его туда, захлопнул дверцу и успел одним махом метнуться на кровать. В тот же миг ручка двери повернулась.
— Что… черт возьми… ты… тут… делаешь? — прохрипел дядя Вернон сквозь стиснутые зубы, приблизив пышущее злобой лицо вплотную к лицу Гарри. — Ты убил изюминку в моей замечательной шутке, «как японец играл в гольф». Еще один звук, и ты пожалеешь, что родился на свет!
С этими словами он, тяжело ступая, убрался из комнаты Гарри.
Дрожа от страха, Гарри подошел на цыпочках к шкафу и выпустил оттуда Добби.
— Видишь теперь, каково мне здесь? Понял, почему мне надо вернуться в Хогвартс? Это единственное на земле место, где у меня есть… по крайней мере я так думаю… у меня есть друзья.
— Друзья, которые не написали Гарри Поттеру ни одного письма?
— Наверное, они… просто… Подожди, — нахмурился Гарри. — А откуда ты знаешь, что мои друзья не писали мне писем?
— Гарри Поттер не должен сердиться на Добби. Добби так поступил с самыми лучшими намерениями… — сказал эльф, переминаясь с ноги на ногу.
— Ты воровал мои письма?
— Они у меня все здесь, сэр, — сообщил Добби, на всякий случай отскочив от Гарри подальше, и вынул из-за пазухи толстую пачку писем.
Гарри различил аккуратный почерк Гермионы, небрежную писанину Рона и даже каракули, которые наверняка были нацарапаны рукой лесничего Хагрида.
Добби, опасливо мигая, взирал из угла комнаты на Гарри.
— Добби надеялся… Пусть Гарри Поттер подумает, что его друзья забыли о нем… Может, Гарри Поттер и не захочет вернуться в школу, сэр…
Но Гарри не слушал. Он рванулся к Добби, протянув руку к письмам, но тот ловко увернулся.
— Гарри Поттер получит их, сэр, если даст Добби слово, что не вернется в Хогвартс. Ах, сэр, вы не имеете права подвергать себя такой опасности! Обещайте Добби, что не поедете больше в школу.
— Ни за что! — отчеканил Гарри. — Немедленно отдайте письма моих друзей!
— Так знайте, сэр, — печально проговорил эльф, — Добби придется прибегнуть к крайним мерам. Другого выхода нет.
И не успел Гарри опомниться, Добби выскочил из комнаты, толкнул дверь и кубарем скатился по лестнице.
Во рту у Гарри пересохло, сердце чуть не выскочило из грудной клетки. Он бросился вслед за домовиком, стараясь не производить шума. Перемахнул через шесть последних ступенек и неслышно, с ловкостью кошки приземлился на ковер прихожей. Огляделся по сторонам: куда мог деваться Добби?
— Пожалуйста, расскажите Петунье ту смешную историю про американских сантехников, мистер Мейсон. Она умирает от любопытства, — донеслись из столовой слова дяди Вернона.
Гарри бегом бросился в кухню и обомлел.
Тетушкино чудо кулинарного искусства — огромный пудинг из взбитых сливок и засахаренных фиалок — парил под потолком. А на верху буфета в углу, съежившись, сидел Добби.
— Не надо, — простонал Гарри, — они убьют меня…
— Гарри Поттер должен обещать, что он не вернется в школу.
— Добби, умоляю…
— Обещайте, сэр.
— Не могу!
Добби с сбстраданием посмотрел на него.
— Тогда Добби придется на это пойти. Ради вашего блага, сэр.
При этих его словах торт рухнул на пол с оглушительным грохотом. Клочья сливок заляпали окна и стены. А Добби, как будто щелкнув невидимым хлыстом, исчез, словно его и не было.
В столовой раздался визг, в кухню ворвался дядя Вернон, и его глазам предстал Гарри, с ног до головы облепленный пудингом тетушки Петуньи.
Сначала показалось, что дяде Вернону удалось разрядить обстановку.
— Это всего только наш племянник… Он не в себе, знаете ли… Незнакомые люди очень его пугают… И приходится держать его наверху, — говорил он, провожая Мейсонов обратно в столовую.
Вернувшись, он сунул в руки Гарри швабру и пригрозил, вот только гости уйдут, избить его до полусмерти. Тетя Петунья полезла в морозильник за мороженым, а Гарри принялся наводить в кухне чистоту.
Возможно, дяде Вернону удалось бы заключить самую крупную в жизни сделку, но в тот вечер семейство поджидала еще одна напасть.
Тетя Петунья стала обносить гостей коробкой с мятным шоколадом, как вдруг в открытое окно столовой влетела, шурша крыльями, огромная сова, уронила на голову миссис Мейсон письмо и вылетела обратно в темноту сада. Миссис Мейсон закричала дурным голосом, не хуже ирландского привидения, приносящего весть о близкой смерти, и выскочила вон из дома. После чего мистер Мейсон оставался в гостях ровно столько, сколько надо, чтобы сказать: жена его больше всего на свете боится птиц любого вида и цвета, а он вообще таких шуток не понимает.
Гарри стоял на кухне, сжимая в руках швабру, как будто ища в ней поддержку: дядя Вернон надвигался на него с сатанинским блеском в крошечных глазках.
— Читай! — злобно прошипел он, размахивая перед носом Гарри письмом, которое принесла сова. — Читай вслух!
Гарри взял письмо. Поздравления с днем рождения в нем не было. Вот что он прочитал:
«Дорогой мистер Поттер!
Мы получили донесение, что в месте Вашего проживания сегодня вечером в двадцать один час двенадцать минут было применено заклинание Левитации.
Как Вам известно, несовершеннолетним волшебникам не разрешено вне школы использовать приемы чародейства. Еще одна такая провинность, и Вас исключат из вышеупомянутой школы согласно Указу, предусматривающему разумное ограничение волшебства несовершеннолетних (1875 г., параграф С).
Также напоминаем, что любой акт волшебства, способный привлечь внимание не умеющего колдовать сообщества (простецы), является серьезным нарушением закона согласно Статусу секретности Международной конфедерации колдунов и магов.
Счастливых каникул!
Искренне Ваша,
Муфалда Хмелкирк
Отдел злоупотребления магией
Министерство магии».
Гарри кончил читать и сглотнул комок в горле.
— Ты почему не сказал нам, что тебе запрещено колдовать вне школы? — обрушился на Гарри дядя Вернон — в глазах у него плясали взбесившиеся светляки, так, во всяком случае, показалось Гарри. — Скажешь, что просто забыл… вылетело из головы…
Дядя Вернон навис над Гарри как огромный, оскалившийся бульдог.
— Ну вот что, у меня для тебя приятнейшее известие. С сегодняшнего дня ты будешь посажен под замок… И никогда больше не вернешься в ту школу… никогда. А вздумаешь колдовать, они все равно тебя выгонят!
И, захохотав, как помешанный, он потащил Гарри наверх в его комнату.
Дядя Вернон не бросал слов на ветер. На другое утро он позвал плотника, и тот за умеренную плату забрал деревянной решеткой окно в комнате Гарри. Потом своими руками прорезал внизу двери отверстие и навесил кошачью дверцу. Три раза в день пленнику давали немного еды, утром и вечером выводили в туалетную комнату. Все остальное время суток Гарри Поттер был заперт у себя в комнате на ключ.
*
Так прошло три дня. Дурели и не думали сменить гнев на милость. Он лежал на кровати и глядел сквозь зарешеченное окно, как медленно садится солнце. Что-то с ним теперь будет? Сердце в отчаянии сжималось — он не видел никакого выхода.
Что толку вызволять себя из заточения с помощью магии, ведь тогда его исключат из Хогвартса. Но и жизнь на Тисовой улице не сулила ничего хорошего. Дурели узнали, что могут спокойно спать, никто ночью не обратит их в летучих мышей, и теперь у него нет против них оружия. Добби, возможно, и спас его от какой-то страшной опасности, грозившей ему в Хогвартсе. Но ведь здесь его ждет просто голодная смерть.
Скрипнула кошачья дверца, и рука тети Петуньи втолкнула в комнату миску с супом. У Гарри от голода уже давно сосало под ложечкой, он вскочил с постели и ринулся к миске. Суп был холодный как лед, но он в несколько секунд ополовинил ее. Затем подошел к клетке Букли и вывалил в ее плошку оставшееся овощное месиво. Сова распушила перья и презрительно глянула на Гарри.