Земля-воздух

Зал уже почти полностью опустел, и я вдруг прислушалась к записи оркестра, играющей из колонок под сводчатым потолком ненавязчивым фоном. И разочарованно вздохнула.

— Что? — тут же спросил Костя, толкнув локтем Тимона, засыпающего и пытающегося упасть лицом в недоеденный салат.

— Видел фильм «правдивая ложь»? Думала, оттуда мелодия танго заиграла. Надо себе на телефон скачать. — Я усмехнулась и придержала руку Кости, когда Рамиль снова начал засыпать и крениться вперед.

Тимон, без поддержки пакостно улыбнувшегося Пумбы, упал-таки лицом в тарелку. Но не проснулся. Костя давилась смехом достал телефон, чтобы запечатлеть это на долгую память. У меня внезапно возникла идея. Весьма дурацкая, надо заметить, но в тот момент она показалась мне гениальной, а после того, как я высказала ее Косте и он ее одобрил, я посчитала себя явно умной и веселой женщиной, которую были недостойный всякие зеленоглазые мудилы.

Мы с ним вдвоем посреди небольшой площадки отведенной под танцпол пытались повторить заключительный финишный танец Джейми Ли Кертис И Шварцнеггера из моего любимого фильма. И были даже уверены, что у нас получалось. Вместо розы мы использовали стыбренную из вазы на нашем столе лилию, но Костя, увлекшись, случайно ее перекусил. И вторую тоже. Я его не осуждала, ибо он следил в основном за тем, чтобы не отдавить мне ноги, а с учетом того, что весил он почти в три раза больше меня, это могло бы быть причиной травмы, и приоритет его внимания нашим ногам был вполне оправдан. Через несколько минут, когда мы уже вполне себе сносно танцевали без всяких заглядываний для подсказок в загруженное в телефон видео, сотрудники ресторана объявили разочарованным нам, что они закрываются.

Я напоследок искренне обняла Костю, и первая покинула ресторан. Зайдя в лифт, я хотела было нажать на второй этаж, но палец почему-то ткнул в кнопку пятого.

Пятьсот шестнадцатый номер. Пять один шесть. Паша знал, что приду. И приду! Живем один раз, и сегодня я хочу жить на полную катушку. А он мне в этом поможет. И плевать я хотела на то, что он станет выдрючиваться и пытаться переубедить меня отдать бразды правления в постели мне. Нихрена подобного не позволю. Этой ночью я рулю ситуацией. И я его хочу. Сегодня. Сейчас. И я его получу.

Завтра летим домой, забуду, сотру из памяти как страшный сон. Оставлю все здесь, в уютном отеле в Швейцарии. Вместе с воспоминанием о дойке коров. О его чудовищном на меня влиянии. О его голосе, глазах, губах…

Рассмеялась, глядя на свое отражение в зеркальной двери лифта. Такой возбужденной от одной мысли о мужчине, я себя еще не видела. И мне это нравилось. А сейчас я утолю свой дикий голод, и наверное, больше такой себя не увижу. Наверное.

Пальцы отчего-то подрагивали, когда я костяшками стучалась в его дверь. Открыл через пару мгновений и удовлетворенно улыбнулся, без труда считав мою решимость в глазах.

— Один раз. Первый и последний. — Хрипло выдохнула я, почти не слыша своего голоса из-за бешенного набата сердца в ушах. — И я сверху.

Удивленно приподнял бровь. Я твердо сжала челюсть, всем своим видом выказывая, что только так и никак больше. Дверь захлопнулась. У меня отпала челюсть. Не поняла. Это что сейчас было?.. Да он охуел!

— Да ты охуел! — потрясенно выдохнула я закрытой двери его номера. — Открывай, чудище! Я тебе глаз на жопу натяну! Ишь чего удумал, сволота! Дверь передо мной закрывать! Свинья! Хамло гребанное!

Пока я распалено призывала на честный бой гада, забившегося в свою пещерку, и требовательно пинала и колотила закрытую дверь, по коридору охеревая от моей страсти шел Костян с Рамилем на плече.

— Выбей ему дверь! — требовательно взревела я, поворачиваясь к очень резко остановившегося посреди коридора Захарову.

— З-зачем? — отчего-то побледнев, выдал Пумба.

— Выбей! Я его убью-ю-ю-ю!

Я упустила тот момент, когда зеленоглазый мудила давясь смехом, распахнул свою дверь и одним рывком втащил меня в свой номер. С воинственным кличем кинулась на него драться, но он без труда скрутил мою матюгающееся и гневно пыхтящее тело. Попыталась его пнуть, но промахнулась и туфля врезалась в косяк с нехорошим хрустом каблука. Это же лодочки от Валентино! Сука!

Но Паша был сильнее физически, чем нещадно пользовался, сводя все мои попытки вывернуться на нет. Выдохлась я быстро. И даже вежливо попросила себя отпустить. Отпустил. Чтобы вновь зажать. Между собой и стеной.

— Сколько ты выпила? — смеясь и пробегаясь языком по моим пересохшим губам, тихо спросил он.

— С какой целью интересуешься? — чувствуя томление внизу живота негромко спросила я, падая в затягивающим омут улыбающихся таких блядских зеленых глаз.

— С целью понять, алкоголь ли в тебе говорит или, наконец, здравый смысл.

— Здравый смысл велел подпереть твою дверь, а потом поджечь номер. — Хохотнула я, обвивая шею, и прижимаясь грудью к его телу.

— И все же?

— Пойло качественное, я соображаю, так что считай немного.

— Литраж?

— Коваль, вот умеешь ты момент испортить! — разочарованно простонала я, откидывая голову на стену и прикрывая глаза.

— Киса, ты знала, что под бухлом сложновато кончить? — Подхватил чуть опешившую меня на руки и пронес вглубь коридора в спальню. — Вот и интересуюсь, с целью рассчитать… длину взлетной полосы, чтобы не уйти с нее раньше.

— Два с половиной. — Фыркнула я, когда он бросил меня на постель, и быстро перекатываясь на спину, опираясь на локти и с интересом глядя на ширинку его брюк.

— Литра? — с тенью слабой надежды, при упоре коленом о край кровати между моих широко разведенных ног.

— Бутыля.

— Пиздец. В тебе же всего килограммов пятьдесят, куда столько лезет? — удивленно приподнял бровь.

— Ты недооцениваешь мою мощь! — я захохотала в голос, откинув голову.

Он разочарованно простонав упал рядом со мной на спину и прикрыл глаза.

— Чего, все что ли? — возмущенно спросила я, скользя разгоряченным взглядом по его красивому лицу. — Ты слился? Коваль, не разочаровывай меня, чудище. Я к тебе трахаться пришла, а ты тут в бирюльки играешь!

— Да ты, считай, почти в коматозе. Эффекта я не дождусь. — Усмехнулся он, приоткрывая глаза и чуть повернув ко мне голову. — Смысл начинать?

Смысл был. Смысл определенно был. Потому что кровь горячела под этим взглядом. Я впервые сама потянулась к его губам, сама поцеловала, чуя, как все сильнее разгорается внутри пламя томления. Как он отвечает, несколько лениво поначалу, а потом увлекаясь, снова пуская яркое порочное желание по моим венам. Приподнялся на локтях, пытаясь толкнуть меня назад к постели нависнуть.

— Паш. Я только сверху смогу. — Хрипло выдохнула я, прижимая его плечи обратно и стараясь твердо смотреть в недовольно сверкающие зеленые глаза. — Это сейчас говорю не я, а мое тело.

Он колебался недолго. Помогла решиться, положив руку на пах, и чуть сдавив пальцами набирающую силу эрекцию. Он прикрыл глаза, не скрывая удовольствия стягивающего острые черты лица. Отчего-то мое участившееся сердцебиение пропустило пару тактов. Что-то кольнуло за грудиной при этом зрелище, и я поняла, что уже ради только этого его вида, я готова сдаться и позволить ему подмять меня под себя, потому что внутри все кипело, и отчаянно его жаждало. Я никогда подобного не испытывала. Вообще никогда. И это злило своей странностью, новизной, моим непонимающим к этому отношением. Это было так странно, испытывать злость на мужчину, и одновременно чувствовать, как намокает нижнее белье при одном только взгляде на его лицо. Так странно, но так упоительно.

Его пальцы, скользнувшие по моему позвоночнику вверх к шее, и потянувшие замок молнии вниз, дали положительный ответ раньше приоткрывшихся глаз, в котором кипело адовое изумрудное пламя, сжегшее мгновенно до черной золы весь окружающий меня мир.

Подалась вперед к его губам с какой-то животной дикой жаждой, с глухим рычанием. Оседлала бедра, дрожащими немеющими от напряжения пальцами расстегивая пуговицы его рубашки, пришлось на мгновение отвлечься, когда он подался вперед, садясь на постели одновременно резко стаскивая с меня платье. Снова его сумасводящие губы, язык по языку и я требовательно прижалась бедрами к его паху, чувствуя, как невыразимо сильно мое желание. Глухо безотчетно простонала ему в губы от зверского, ни с чем несравнимого удовольствия ударной волной разнесшегося по телу, когда его пальцы с силой сжали мою грудь. Господи, да я так еще до самого рокового момента оргазм получу с учетом таких мощных реакций моего тела на, казалось бы, вполне обыденные для секса ласки.