Страница 71 из 72
- Она не ваш птенец, а гражданин! – уверенно заявила представительница закона.
- Интересная точка зрения, особенно для одной из нас, - с непередаваемой иронией в голосе, ответил Амадей.
- Я не могу выдать ей паспорт-карту без договоренности с ее семьей, - без эмоциональным, казенным голосом резюмировала девушка.
В этот момент я поняла все.
Ему уже сообщили…
Он знает… Мне не выбраться…
Господи Боже…!
Впервые я почувствовала, как клыки выступают не из-за жажды крови, не из-за злости или ярости, а из-за полного всепоглощающего, всесжирающего страха.
Я вцепилась в подлокотники кресла, скрюченными пальцами. Горло сжал, подбирающийся приступ удушья. Легкие медленно сворачивались в трубочку, а желудок сжался до размеров наперстка.
Я знала, что если ничего не сделать, то приступ продлиться не один час. Меньше всего на свете мне хотелось бы упасть на колени в приступе перед Амадеем. За то короткое время, что проходила вампиром, я как-то совершенно незаметно успела позабыть: кто я и что, от прошлого смена расы не освобождает. Я Аврора – и это не звучит гордо. Я жалкая, а если про меня уже знают, то жалкая на все сто процентов.
- Ваша семья… - не глядя на меня, а продолжая что-то набирать на компьютере, начала говорить Юлия, совершенно забыв про Амадея.
Теперь, за долю секунды все последние события предстали передо мной совершенно в ином свете. Если он уже знает про меня, и знает, что я должна была прийти сюда, тогда все, что было в фае – просто цирк, спектакль, предназначенный лишь, для того, чтобы напомнить мне – надежды нет.
Она сгорела вместе с Антоном и Светой. А за одно и хорошо напугать моего Создателя, чтобы не качал права. Я уже много раз наблюдала одну и ту же картину: как самые разные люди, при встрече с этим человеком, которого я не рискнула бы назвать по имени даже в мыслях, поджимали хвосты и моментально превращались из страшных хищников в присмиревших и облезлых псов, готовых за доброе слово или кость облизать ему туфли.
Надежда – самая глупая и болезненная в мире вещь!
- У меня нет семьи! – взорвалась я.
Сама не заметила, как вскочила на ноги. Стул с грохотом отлетел, кувыркаясь по полу, будто мячик. Я ударила ладонями в стол – тот скрипнул и покрылся сеткой мелких трещинок, будто не лакированное дерево, а стекло.
- Шевельнешься еще на миллиметр – и я испорчу тебе грудь! – почти ласково, с удовольствием проговорили от двери.
Я скосила глаза, послушно застыв статуей в чуть наклоненной позе. В дверном проеме стоял капитан Серов. В руках он держал странного вида пистолет, с необычно широким дулом и светящимся огоньком индикатора на рукояти. Такой же только не зеленый, а красный огонек светился, недвусмысленно указывая лазерным указателем мне на центр грудной клетки. С такого расстояния промахнется только имбецил или главный герой не слишком продуманного боевика.
Благодаря этой красной точке я, наконец, сообразила, что применила силу в госучреждении! Оскалилась на представителя власти! Это было бы страшно, и я, наверное, испугалась бы в иных обстоятельствах. А сейчас я всерьез размышляла: если брошусь на капитана – это будет считаться суицидом, запретом, на который меня наградил Создатель.
Стоим, смотрим друг на друга. Секунда, другая… Уверена, что капитан гадал: сможет ли пристрелить нас обоих, а потом обставить это перед ВАВ, как самооборону.
Я ощущала сексуальное возбуждение Юлии. Девушка при виде капитана завилась, как подросток при виде популярного поп-кумира. Она не шевелилась, не изменилась в лице, а я чувствовала, как чуть подрагивают ее мышцы на внутренней стороне бедер. Она едва сдерживалась, чтобы не начать ерзать в своем кресле. Дыхание и сердцебиение, как и выражение лица, эта вамп контролировала прекрасно, а вот некие, менее заметные поползновения своего тела она упустила.
Ей стоило бы взять пару уроков у Амадея. Ведь он контролирует свое тело просто великолепно. Я никогда не определяла его эмоции вот так, просто, по телу. В его случае это были совсем иные ощущения, будто вырванные из глубины его подсознания.
Стоило вспомнить про Амадея, как он подал голос:
- Юноша, я не советовал бы вам наводить прицел на моего птенца, - в этой фразе не было угрозы. Она прозвучала более чем шутливо и даже дружески.
Я мысленно возрадовалась. Зеленоглазый снова решил надо мной поиздеваться. Это нужно использовать!
- А я советовал бы тебе заткнуться, упырь!
Я не могла видеть из своего положения Амадея, но я видела его, чувствовала. Не знаю, как описать. Это было что-то среднее между зрением и ощущением, Все равно что чувствовать на себе чужой взгляд, и при этом точно знать, что делает наблюдающий, где он и что испытывает.
Амадей мягко отстранился от стены и медленно выпрямился, опустил руки вдоль корпуса. Вальяжно, словно большой кот. Ровный, безмятежный пульс, будто отсчитывал убегающие мгновения. Секунда расслабленности – и все тело вампира налилось силой. Отголоски этого насыщения передались и мне, они прошлись волнами холода по ногам, затем тепла - по спине. Неведомая энергия, как вода под действием поверхностного натяжения, замерла под кожей Амадея. Еще секунда – и сила буквально, выплеснулась из его тела, как из переполненного бокала. Она за один удар сердца наполнила всю комнату.
- Занятные вы, люди, существа… - все с тем же дружеским юмором в тембре, заговорил вампир.
Юлия вскочила со своего места. Для меня – она просто смазалась в пространстве. Для человека – она, наверное, и вовсе в воздухе растворилась.
Девушка обогнула стол и рухнула перед Амадеем на колени. Не просто опустилась на одно колено или упала на четвереньки. Она сжалась в клубок, спрятав руки и уткнувшись в пол носом. Теперь от ее возбуждения не осталось и следа. Теперь, от нее исходил такой страх, что даже мне стало ее, почти жаль. Почти…