Тиора

Марк и Агата подошли к терминалу выдачи проездных карточек, нажали нужную станцию и всунули монеты. Вылетела одна карточка для парня, так как у девушки была специальная карта, которой она оплачивала, как проезд, так и покупки в местных супермаркетах.

Они ехали минут двадцать, практически молча, иногда бросая друг другу шепотом по несколько фраз относительно местного контингента людей. Когда Агата приближалась к парню поближе, чтобы что-то ему прошептать, Марк чувствовал запах ее духов и тела, и это его будоражило. Он делал вдох глубже, стараясь ничем не выдать свои изменения на лице. Впрочем, парень уже понял, что Агата почувствовала его отношение к себе, и к своей радости тоже видел признаки симпатии с ее стороны. Сначала Марку подумалось, что ему просто показалось, что это лишь разыгралась его фантазия, разогретая сильной симпатией к ней, но он к тому моменту уже имел все-таки приличный багаж опыта в общении с девушками, и после пары однозначных взглядов и прикосновений от нее понял, что не ошибся в своих догадках.

Они вышли из метро на станции Централ, неподалеку от моста, где первый раз встретились.

— Мне нужно уже идти, — произнесла Агата и опустила голову, как будто рассматривая свою обувь.

— Да… Я… Мне уже тоже пора, — Марк переминался с ноги на ногу.

— Я тогда пришлю тебе фото по электронной почте.

— Хорошо.

Они еще немного стояли, наблюдая, как толпы людей проходят каждый по своим делам. Парень с девушкой будто были не в силах отойти друг от друга.

— А вообще что ты делаешь завтра? — наконец, выдавил Марк.

— О, ну завтра у меня с утра дела, но днем я уже буду свободна, — быстро подхватила девушка. В ее голосе чувствовалась какая-то надежда, как показалось парню.

— Может быть мы сходили бы здесь на пляж? Я еще ни разу не был на море.

— Правда!? Конечно, можно, я с удовольствием!

Марк весь просиял. Агата широко улыбалась ему, затем поправила волосы и сказала:

— Давай тогда завтра на том же месте на мосту, например, в три часа дня.

— Отлично, я буду, — сказал юноша, его лицо светилось счастьем.

— Тогда до завтра, Марк, увидимся.

— До завтра, Агата.

Она прошла мимо Марка, улыбнувшись и коснувшись рукой его плеча. Парень обернулся ей вслед и почувствовал, как в груди у него бушует ураган, сравнимый разве что с ураганом, который унес Дороти из Канзаса в страну Оз. Сейчас в стране Оз был он сам, и ее волшебство окутало его с ног до головы. Марк проводил девушку взглядом, пока она не скрылась за углом торгового центра, затем накинул рюкзак на плечи и побрел, еще сам не зная куда. Было уже послеобеденное время и ему сегодня не хотелось стоять на мосту. Денег было пока что достаточно, но все же юноша подумал, что можно постоять пару часов, а затем уже ехать в хостел.

Через десять минут Марк уже был на привычном для него месте с табличкой в руках, и вот уже через несколько минут у него в руках лежала очередная купюра. Кругом, как обычно, было множество людей. Попрошаек было невидно, а вот колоритный мистер Конг спал среди своих музыкальных инструментов и надписей на деревянных щитах в центре моста.

В этот раз за первый час стояния накопилось много всякой мелочи и десяток. Люди улыбались, видя табличку, давали немного денег и шли по своим делам. Один лысоватый мужчина зрелого возраста и солидного вида в дорогом костюме проходил мимо, энергично разговаривая по телефону, затем остановился, увидев надпись, оглядел Марка с ног до головы, и сказал кому-то с другой стороны линии, что скоро перезвонит. Лицо его стало немного задумчивым, затем он скорчил гримасу сожаления вперемешку с какой-то грустью. Мужчина поздоровался, затем задал пару вопросов о путешествии парня и его мотивах. Получив ответы от Марка, он как-то странно сжал губы, затем хмыкнул.

— Ты напоминаешь мне меня. Я когда-то тоже хотел путешествовать так, когда был совсем молодым, но как-то не задалось: сначала учеба, затем работа, бизнес. Сейчас я — состоявшийся человек, уже прочно пущены корни, и мое место в этой жизни уже определено, поэтому, конечно, я не могу уже все так бросить и рвануть, сломя голову, с одним рюкзаком по миру. А когда-то мог. И очень хотел. А сейчас только бизнес, работа и дела, дела, дела.

— Но ведь это тоже замечательно, — сказал Марк. — Вы нашли себя и свое место под солнцем, вы живете своей жизнью человека многого добившегося. Это также важно в этом мире — найти дело своей жизни и отдавать себя ему без остатка. Одна из гармоний жизни человека.

— Да, ты прав. Но, ты знаешь, когда видишь такого парня, как ты, вот так просто путешествующего налегке, что-то поднимается внутри, и хочется резко все бросить и ринуться в странствия. И хотя это безрассудно, а для меня, человека уже состоявшегося, с какими-то обязанностями перед собой и перед моими близкими, еще и безответственно, дух путешествий и приключений все равно в такие моменты начинает грызть душу.

— Это лишь значит, что вы все еще живой и все еще открыты миру и людям, а значит вы по определению хороший человек и живете правильной жизнью. Я в этом уверен, — произнес Марк.

Мужчина улыбнулся, протянул юноше кисть, и они крепко пожали друг другу руки.

— Спасибо, парень, это вдохновляет, и я рад, что еще могу встретить в этом мире людей, которые могут меня чем-то удивить. Удачи тебе в твоих поисках. Держи, это тебе.

Он вытащил из кармана банкноту и протянул Марку.

Парень стоял, прислонившись спиной к перилам, отвлекшись от людей вокруг, и наблюдал за мерным движением транспорта по главной трассе под ним, и за тем, как раскачиваются от небольшого влажного ветра, дующего прямо ему в лицо, редкие пальмы, растущие по обочинам. На горизонте в небольшие проемы между небоскребов виднелось темное грозовое небо. Ветер усиливался. Марк думал об Агате и на миг погрузился глубоко в свои мысли. Качающиеся деревья, словно стали маятником врача-гипнолога перед глазами юноши, а автобусы и автомобили, ехавшие спокойным потоком по магистрали ниже, своим гулом сливались с общим городским шумом вокруг и стали его убаюкивающим голосом, приказывающим на счет «Десять» погрузиться в глубокий гипноз.

Саиб прохаживался между торговых рядов филиппинцев, рассматривая товары и мысленно сравнивая азиатский рынок со своим суком (сук — арабский рынок) в Каире. Он уже встретился с поставщиком тканей и решил все насущные вопросы, и теперь ему осталось подождать еще два дня до своего самолета, который увезет его домой. Араб представлял, как он приедет к своей жене и трем своим детям — как же он по ним соскучился — и привезет им подарки и разные удивительные истории о своей поездке.

У него было два сына: Захиру было двенадцать лет, Латифу — четырнадцать, но особенно он скучал по младшей шестилетней дочери Мире, и думал, как расширятся и заблестят ее темные глазки, когда она получит свой подарок. Самому Саибу было уже порядка сорока лет. Его темноватое лицо обрамляла короткая бородка и усы, как и подобало богобоязненному мусульманину, а голова была покрыта копной черных густых вьющихся волос, короткостриженая по бокам и сзади. Одет он был в легкую клетчатую рубашку с закатанными до локтя рукавами и песочного цвета штаны, так же, как обычно ходил по своему торговому лотку.

Сейчас он просто убивал время, пытаясь рассмотреть и запомнить, как можно больше всего вокруг перед отъездом. Саиб уже излазил почти весь центр, и оставалась лишь пара мест, которые он не успел посетить: большой торговый центр, который располагался за пешеходными мостами и находящийся за ним причал паромов, откуда, как ему говорили, открывается прекрасный вид на бухту и на город.

Выйдя из торговых рядов филиппинцев, он прошел через двери на улицу и повернул в сторону пешеходных мостов. Вокруг было полно людей, и хотя Саибу казалось, что в его городе, на его базаре он видел достаточно людей, все же он отметил, что здесь плотность и численность населения выше, чем в его родном городе. Араб влился в один из потоков и пошел к пешеходному мосту. Какое-то время поток просто нес его в нужном направлении, но перед мостом он стал немного реже, так как люди расходились в каждый в своем направлении, и уже было легче двигаться более свободно.