Железные души

– А как, это уже решать только самому этому воину. Или в качестве рабыни, или в качестве суженой.

– Рабыни? У вас что, рабство разрешено?

У меня даже челюсть отвисла. Ведь современная, вроде, девушка. И анекдоты понимает, и посмеяться не дура. И вдруг такая дикость.

– А у кого оно не разрешено? – спрашивает. – Только у нас всё по-честному. Рабство не за кредитами и обманом прячется, а на виду. Чтобы люди знали, к чему может привести неаккуратность в средствах, действиях и словах.

Она меня этим, конечно, шокировала.

– А если, – спрашиваю, – на улице у вас налетит какой-нибудь хулиган на девушку, схватит в охапку и в шатёр. Что же ей, в рабынях тогда всю жизнь куковать?

– Ты не понял, – говорит. – Это же не в бою. Да и не ходят у нас приличные девушки без сопровождения. По обычаю положено, чтобы либо родственники были, либо свита.

– Да что ты мне всё про обычаи, – говорю. – Что у вас, законов нет?

– А зачем?

Я аж замер. Что же, думаю, за общество такое, махновское? А Эля продолжает.

– Законы люди пишут, ошибаются, себе выгоду ищут. Да мало ли недостатков. Вон, вспомни, неужели у вас глупых законов нет?

Как не быть, думаю. И тут я заметил, что фейрочка-то ожила. Деревянность из жестов пропала, голос нормальный стал. Да и смотрит на меня уже как обычно. И так мне от этого хорошо стало.

– Ты, – говорю, – одевайся. Нечего мне кровать пролёживать. А я пока кофейку сварю. А законы есть у нас глупые, куда ж без них.

Ну и ушёл в кухонный уголок. Слышал только оттуда, как Эля рассказывает, что обычаи – это не законы, они поколениями складывались, и все ошибки из них со временем сами выпали.

А потом мы кофе попили, и я её проводил, радуясь, что мы так легко этот инцидент замяли. Только оказалось, что рано я радовался, и фейри вечером снова пришла. Встала у дверей, край юбочки руками мнёт, качается, как осинка на ветру, и смотрит на меня извиняющимся взглядом.

– Эль, – говорю, – ты чего?

А она опять покраснела, губы покусала немного и отвечает:

– Зря ты меня вчера к себе отправил. Всё равно весь курс уже знает. Ко мне сегодня все девчонки хотя бы по разу подошли и спросили, как ты в постели. А когда я начала говорить, что ничего не было, они только смеются. Да и кто поверит? Обычаи-то у большинства рас схожие.

Я даже сказать ничего не мог. Сидел оторопело в кресле и на неё смотрел. А она меня знай, уговаривает.

– Так что считается, что ты мой хозяин, а я твоя раба. А я так не хочу.

– И что теперь? – спрашиваю.

Хотя прекрасно понимаю. К чему такие разговоры ведут. Да и девушка на месте не стоит. Подошла ко мне, на колени села, обняла. Мужчины мою реакцию легко поймут, когда первая красавица сама ластится. Так что уже через пять минут мы в постели очутились. Легла моя ненаглядная на спинку и снова по стойке смирно. И смотрит на меня с каким-то тревожным ожиданием. Понятно…

– Это у тебя первый раз? – спрашиваю.

Она аж засветилась красным, так засмущалась. И кивает мелко-мелко. Ну что ж… Будем натаскивать девушку.

Зато на следующий день оба были счастливые, весёлые. А Элька аж светится вся от удовольствия. И вот, что я ещё заметил. Оказывается, почти все наши уже на пары разбились, может, кроме нескольких разумных, совсем уж экзотических, вроде Далиры.

Учёба у меня тоже лучше пошла. Во всяком случае, энергетические потоки я в тот же день разглядел. И всё благодаря моей красавице. Весь вечер она меня натаскивала, а я никак не поддавался.

– Не могу, – говорю. – Уже глаза болят, а всё равно ничего не вижу.

– Ты их закрой, – поясняет.

– А как же тогда смотреть?

– Попробуй представить. А как получится, следи за движением энергий.

И тогда у меня всё вышло. Зажмурился я и вообразил себе нашу комнату. И почти сразу увидел, как её разноцветные лучи, нити, а кое-где и целые световые шнуры пронизывают. Некоторые на месте стоят, какие-то движутся. Повернул голову в сторону Эли, а она будто розовой дымкой окутана. На себя посмотрел. Тоже в дымке, только разноцветной. И зелёные там искры, и коричневые. Красных и синих тоже много. Это, получается, я впервые ауру увидел?

Сдал я наконец-то зачёт по Воздействию, да и общая успеваемость повысилась заметно. Фейрочка-то моя много чего из программы от сестры узнала, так что всегда подсказать могла, а иногда и простыми словами объяснить.

Глава 4

Теорией нас пичкали целых полгода. Причём, внушаемые знания были настолько непривычны, что старая моя, знакомая с детства, картина мира расползалась по швам. Я уже не верил в твёрдость стен и мокроту воды, ощущал себя не человеком, а каким-то нереальным полу-энергетическим существом. Отчётливо это проявлялось, когда я сам пробовал выйти из резонанса с миром. Оказалось, что все мои нервные припадки, что я так настойчиво гасил успокоительным, это рефлекторные действия подсознания, попытки уйти из реальности, доставляющей такие неприятности.

Но в целом было очень интересно. Особенно, когда я наконец смог обогнать Августа. Он после той памятной затрещины вообще стал с бо́льшим уважением относиться к человекам, но окончательную точку поставил наш с ним забег на сто метров.

Я к этому времени разобрался в причинах своего нервного возбуждения, иногда даже использовал его во благо, разгоняя восприятие до нереальных прежде скоростей, так что спор этот начал сам.

Август всё твердил, что никогда ни один разумный человеческой расы не сравнится с вампиром в скорости, ну я и побился на бутылку текилы. Встал в начале дорожки и давай сам себя накручивать. Да так, что сердце стучало со скоростью швейной машинки. Даже звуки чуть ниже ощущались, поэтому я среагировал на команду «Марш» не сразу – непривычно басовито она прозвучала. Но ломанулся, как никогда раньше. Что интересно, пока бежал, заметил, что цвета вокруг синее стали.

Понятно, затормозить вовремя не смог – инерция великовата. Влетел в стену. Лоб разбил до крови, но это мелочи. Зато я его обогнал. Я! Обогнал! Вампира!!! Пусть пульс колотил, как пулемёт, в ушах свистело и воздуха не хватало. Пусть я упал без сил через секунду после остановки. Но я это сделал. Даже как-то не очень верилось.

Позже, когда Август пришёл к нам в комнату, разлил текилу и самолично приготовил для меня никогда ранее не виданные бутерброды со сливочным маслом, красной рыбой, и огурцом, я задумался. Понятно, что дольше, чем несколько секунд я такой темп не выдержу. Банально не хватит кислорода в крови. Я же ещё на бегу заметил, что воздуха не хватает. Но иногда и пара секунд могут спасти жизнь.

– Ты меня удивил, Кирилл, – сказал тогда Август, закусывая текилу по обыкновению гематогеном.

Он им всё закусывал, от пива до коньяка. Я сначала смотреть не мог на такое кощунство. А потом привык. А когда узнал, что без гематогена алкоголь на вампиров вообще никакого действия не оказывает, даже проникся.

– У тебя вампиров в роду не было? – продолжал мой гость.

Я помотал головой. Откуда я знаю? Наша страна такое вытерпела, что сейчас не все в курсе, кто были их родители, не то, что деды и прадеды.

– Не знаю, – говорю. – Может, я вообще орк какой-нибудь.

– Будь ты орк, я бы тебя к себе близко не подпустила, – это уже Эля включилась.

Она текилу не пьёт. Вообще, кроме сухого, ничего не потребляет, да и то какое-то не наше. Я как-то попробовал – так, вкусная водичка. Вообще не вставляет.

– Так, может, ты и не человек вовсе? – настаивал Август.

Очень ему, видать, не хочется неправым оказаться. Он ведь утверждал, что человеку не обогнать вампира, вот и цепляется за соломинку.

– Человек, – отвечаю. – Стопроцентный. Только деревенский. А мы упрямые.

После этого вечера от вампирского снобизма и следа не осталось. Август наоборот, оказался общительным и очень компанейским парнем, хоть и двухсот лет от роду, как я случайно узнал.

А потом настала самостоятельная.

Мы рядком стояли возле двери в незнакомый ранее кабинет. Только что туда вошла первая студентка, та самая лусута Далира. Следующий переминался с ноги на ногу в ожидании.