Озеро надежд

Тихий вечер нарушили отчаянные всхлипывания. Молодая женщина, совсем недавно вышедшая из девичества, прятала лицо в ладонях, уже не сдерживая рыданий. Рядом присел высокий плечистый мужчина и, с любовью обняв жену, попытался её утешить, поглаживая спину и время от времени целуя женщину в висок.

- Почему боги так жестоки?

- Успокойся, родная… Не нужно терять надежды…

Женщина гневно вскинулась.

- Надежды?! Моя надежда таяла с каждым днём эти десять лет! – полу всхлип прервал на несколько мгновений молодую женщину. – Я не могу больше ждать! Ты обещал, что в этом году мы поедем к заповедному озеру! Неужели ты не понимаешь, что у нас нет другого выхода?! Вспомни, что сказали все эти целители, знахарки и ведуны! Заповедное озеро единственный выход для нас…

- Знаю, - тихо и как-то обречённо ответил мужчина. – Но мы должны помнить, что, если у нас всё получится, и озеро откликнется на наши молитвы, дальше будет также не просто.

- Пусть! Мы вместе и всё преодолеем! Ведь ты не оставишь меня?

- Никогда! Не для того я столько времени тебя добивался. К тому же, кто бы что не говорил, а ты – моя пара. Но, даже если это было бы не так, моя любовь к тебе не стала бы меньше.

Женщина удобнее устроилась в объятьях мужа, судорожно вздохнула.

- Ну, что ты раскисла?! Мы уже завтра отправляемся с торговым караваном в сторону восточных гор.

- Ты сделал это?! – обрадовалась, воспрянув, женщина. – И владыка дал своё разрешение?

- Он знает нашу беду и сочувствует, я не раз тебе об этом говорил.

- Но мы не его приближённые и…

- Он оценил, сколько наши семьи во время мора сделали для государства, отдав за это много своих жизней. Да и мы с тобой достаточно полезного внесли своими наработками. Владыка даже собирался дать нам сопровождение для безопасности, но я сказал, что о нас есть кому позаботиться.

- Ты прав. Лучше чем старый Марей и его жена нам не найти. Только ты ему не говори, что я опять назвала его старым, он же этого не любит.

- Зато он и тини Адаина любят тебя, едва ли не больше, чем своих, разлетевшихся по всему свету детей.

- Не удивительно, ведь тани Адаина первая держала меня на руках, пока тан Марей и мой отец помогали маме после родов. И теперь…

- Тогда беги, сообщи им новость, - уловив, как отчаянье возвращается в голос жены, сказал мужчина. – И начните собирать вещи, ведь неизвестно, сколько времени займёт не только дорога, но и ответ священного озера.

Едва женщина быстро направилась в сторону дома, мужчина выдохнул, потёр ладонью лоб, словно стирая застарелую боль, и прошептал:

- Мы обязательно будем счастливы! Озеро не сможет не ответить на наши молитвы!

***

Дорога даже с караваном не была проста. Обозы двигались медленно, то и дело застревая в размытых дождём колеях, перебираясь через поваленные ветрами могучие дерева, переправляясь под журчание стремительных вод через мелкие ручьи и широкие полноводные реки.

Тем не менее, сидя в телеге, накрывшись широким плащом от моросящего, давно надоевшего дождя, двое не чувствовали себя потерянными среди величия равнин, ведущих к предгорьям, наоборот, там под плащом царил уют взаимной любви и нежности. Между двоими велась тихая беседа, строились, пусть пока и шаткие, планы. Беседа перемежалась нежными прикосновениями и короткими поцелуями.

Вот уже месяц двигался караван. В обоз то вливались, то покидали его путники, и лишь основа, состоящая из бывалых купцов, воинов, охранявших караван, да тех самых двоих оставалась неизменной.

Ивай видел, как устала его жена, как измотала её эта бесконечная дорога, да и сам он изрядно устал, но ни слова в упрёк не сорвалось с его губ, ни одного замечания или попытки пожалеть любимую. Он знал, его Саави сейчас не сможет вынести этой жалости, поэтому, наоборот, старался приободрить супругу, рассказывая ей смешные истории из детства и времён обучения в академии. Саави и сама всё понимала, и благодарность в её сердце к мужу лишь росла вместе с её любовью.

Лишь к началу следующего месяца обоз остановился у подножия восточных гор. Дальше по тропе к перевалу, к гномьему ходу, ведущему сквозь гору, молодой паре и их спутникам предстояло проделать самостоятельно. Конечно, Ивай давно мог перенести на своих крыльях и жену и Адану с Мареем, но каждый знал, что озеро ответит лишь тому, кто шёл к нему нелёгкой дорогой, кто сумел выдержать тяготы пути и не отступил, не сломился.

Когда последние телеги каравана удалились на достаточное расстояние, четвёрка, состоящая из двух мужчин и двух женщин, двинулась по тропе вверх. Им необходимо было засветло добраться до площадки между вот тех двух каменных выступов, напоминавших по форме арку. Там, скрытые от пока ещё промозглого ветра, путники собирались устроить привал.

Поддерживая друг друга на особо опасных, скользких от дождя поворотов тропы, четвёрка упрямо двигалась вперёд, и, наконец, оказалась под аркой. То, что даже издалека казалось огромным, вблизи поражало грандиозностью и величием. И это, действительно, была арка, шириной колонн в двадцать-тридцать метров, и это только в начале, дальше арка уходила внутрь, к самому гномьему тоннелю. Здесь ещё была зелень, радовавшая глаз, особенно вьющиеся лианы, словно бы лентами украшавшие гранитную арку, а дальше – лишь камень и каменная пыль.

Саави коснулась ладонями арки и, обращаясь к духам гор, попросила лёгкой дороги для себя и своих спутников. И гора, словно бы, ответила, на несколько мгновений нагрев камень под руками.

- Спасибо! – прошептала Саави, в последний раз погладив арку.

***

Шагая к костру, у которого уже расположились такие же страждущие, Ивай то и дело поглядывал на свою хрупкую с виду, но такую сильную духом, жену. Всю дорогу по тёмным тоннелям гномов, затем горными тропами и снова ходом сквозь гору Саави не разу не пожаловалась на усталость, ни разу не показала свой испуг и от встречи с пещерными червями, ни от столкновения с летучей стаей полуслепых кровососов-ляпис. Любовь, нежность и гордость то и дело распирали грудь мужчины, ни на секунду он не пожалел, что женился не на драконице. Пусть Саави не имела зверя, но её стать, внутренний стержень… всё в ней – пример того, какой должна быть драконица в идеале.