Страница 9 из 39
-- Так ты ей наврала что ли? -- не понял Егор.
-- А нечего про меня гадости за спиной говорить!
-- Слышала да? -- обнял меня мужчина.
-- Я, конечно, сегодня не фонтан, но больно уж ее распирало.
-- Это все хорошо, голубки, -- хлопнул в ладоши Алексей, -- Но дела не ждут. Я тут нарыл кое-что на подозреваемых... -- достал тот из кейса до боли знакомые синие папочки.
Не успела я как следует отойти от одного стресса, как на тебе -- другой.
-- Только не досье, -- простонала я в потолок, а Егор, поняв в чем дело, рассмеялся.
-- Давайте посерьезнее, -- призвал нас к порядку Петров. -- Меня вообще-то Ленка дома ждет.
Мужчины чинно расселись за столом, а я, припомнив, что в прошлый раз из этих бумажек ничего особо интересного и полезного почерпнуть не удалось, отправилась заваривать чай, прислушиваясь к их разговору в пол-уха.
Вкратце о претендентах на пропавшую картину поведал Леха следующее. Ольга Борисовна Ставская, тридцатипятилетняя хозяйка весьма процветающей сети салонов красоты и по совместительству любовница нынешнего главы местной администрации. Детей нет, не замужем, живет дама в свое удовольствие и, судя по всему, не бедствует, имеет в наличии недвижимость и автомобиль представительского класса. Долгов, ни официальных, ни по слухам, за Ставской не числится. Искусством она, конечно, интересуется, но отъявленной фанаткой прекрасного никогда не слыла. Из-за чего мужчины сообща сделали вывод, что вероятность ее участия в ограблении минимальна. То же мне, статисты-математики!
Виктор Иванович Машков, давний приятель Соболева-старшего, имеет более чем доходный бизнес -- небольшой ювелирный завод, уже пару лет как вышел на пенсию и передал бразды правления сыну, Машкову Игорю Викторовичу. Была у Машкова еще и дочь, но лет десять назад покончила с собой. Поговаривают, что перед этим девушка весьма продолжительное время баловалась наркотиками, что и сыграло немаловажную роль в ее выборе.
При упоминании о дури меня аж передернуло: самый паршивый опыт в моей жизни.
Картиной товарищ интересовался довольно-таки энергично и в желании ее приобрести был настойчив, даже лично звонил Егору и давил на давнюю с его отцом дружбу. Когда узнал о грядущем аукционе и серьезных конкурентах, пришел в негодование, чего скрывать и не собирался.
По-моему, этот Машков очень даже годится на роль злодея.
Рында Олег Игнатьевич, широко известный в узких кругах коллекционер сорока с небольшим лет. Женат, детей нет, но по данным из проверенных источников сейчас находится в стадии развода и раздела имущества, что в моих глазах делало дядьку очень даже неблагонадежным.
-- Вот точно этот украл! -- воскликнула я, выплеснув немного чая на стол. -- Не захотел с женой делиться и свистнул полотно, заодно и мне по макушке треснул, обидевшись на весь женский род, -- погладила я себя по затылку, рана, хоть и начала потихоньку заживать, все еще прекрасно прощупывалась.
-- Может и так, мы всех проверим, -- успокоил меня Леха и подал полотенце.
-- А что там с продавцом? -- не стал вступать в полемику рациональный Соболев, и Леха, как по команде, вцепился в последнюю папочку.
-- Продавец -- некто Ротман Игорь Валерьевич, проживает в двухстах километрах к югу от нас, в соседнем крупном городе. По его словам, картину решил продать из-за того, что затеял довольно-таки затратное строительство загородного дома, а силенки-то свои не подрасчитал, вот и пришлось выкручиваться. Так что этого товарища исключать тоже нельзя.
-- И что мы будем делать? -- обвела я сидящих напротив мужчин взглядом и в соответствии с представшим взору зрелищем почувствовала себя рыцарем круглого стола, не меньше.
Егор, видимо в связи с отсутствием идей, последовал моему примеру и предоставил разработку стратегии другу. Леха откашлялся и выдал:
-- Предлагаю весьма нетрадиционный метод, -- почесал он нос. -- Будем доставать подозреваемых регулярными звонками и сообщать зловеще что-то наподобие: "я знаю, что ты сделал прошлой ночью".
-- И как это должно сработать? -- не смогла постичь я гениальность замысла.
-- Ну, в конце концов, виновный занервничает и совершит что-то такое, что его выдаст. Мы же не с заядлыми рецидивистами имеем дело, у которых нервы как стальные канаты, а с обычными людьми, одного из которых жизненная ситуация толкнула на нелицеприятный шаг. Возможно он даже уже сожалеет о том, что сделал. Ну и "наружку", конечно же, за каждым установим, я уже ребят предупредил.
-- Можно и так, -- кивнул Егор, а я поняла, что у них в городе не только доктора -- приверженцы странных методов. Вполне возможно, что и весь город слегка "того". Во всяком случае мне пока встречаются лишь экземпляры со странностями...
-- Может все-таки еще и лично со всеми поговорим, -- робко предложила я дельную на собственный взгляд мысль. -- Ну типа мы с Егором решили лично нанести визит столь важным для галереи клиентам и сообщить скорбную весть. Все-таки на кону стоит наша репутация...
-- Согласен, личное впечатление никакая "наружка" не заменит, -- заметил Егор, обращаясь к Лехе. Когда Петров тут главным успеть стал? -- Можно еще им во время разговора сообщение скинуть, чтобы мы могли на реакцию каждого собственными глазами полюбоваться.
-- Сделаем, -- согласился начальник службы безопасности, сгребая папочки обратно в кейс. -- Ну все, я отбываю, и так уже неприлично задержался.
-- Боишься, Елена Петровна негодовать будут? -- подколол товарища Соболев.
-- Вот женишься, тогда и поговорим, -- отбил подачу Леха с таким видом, будто знал что-то, нам пока недоступное.
-- Ты женат? -- сама не знаю почему, но я была абсолютно уверена в том, что Леха завзятый, безнадежный холостяк.
-- Окончательно и бесповоротно, -- подмигнул мне Петров и отбыл к заждавшейся супруге.
Оставшийся вечер прошел по-семейному тихо: мы болтали, готовили ужин и периодически обрабатывали мои увечья. При этом каждый раз настроение у Егора заметно падало, и мне приходилось прилагать немалые усилия, чтобы тот был весел, добродушен и не пускался крушить все вокруг. Ну а кого может привести в восторг лысина размером с чайное блюдце на затылке любимой невесты?
Леха, как и обещал, скинул нам контакты возможных злодеев, и Егор, не теряя времени, всех обзвонил и договорился о встрече. К несостоявшимся покупателям решено было ехать завтра, а обитающего в двухстах километрах от нас продавца мы решили навестить через день. Меня, ясное дело, Соболев брать с собой желанием не горел, но я пообещала прикрыть глаза очками, лысину -- прической, еще и пригрозила, что, если он не хочет ехать вместе со мной, значит стесняется и не любит по-настоящему, а как я могу выходить замуж за того, кто меня не любит... Короче, под натиском женской логики Егор был вынужден сдаться и уступить. А я порадовалась тому, что и в нынешнем состоянии можно найти свои плюсы.
Проснулись мы на следующий день по будильнику. Солнце, насколько могло, пробивалось сквозь плотные серые шторы, и первым делом я побежала к зеркалу проверить эффективность чайных компрессов.
На этот раз чудо-доктор смог-таки удивить: отек спал примерно на две трети, оставив мне конечно не ясные очи, но вполне себе приличные глаза, а желто-зеленые синяки прекрасно замазываются тональником. Жаль, что затылок подобными результатами не мог порадовать, и придется мне как-то исхитряться с прическами или покупать шиньон, как у бабушки. Только вот как его к лысине крепить-то, не на суперклей же?
В общем, на сборы мне понадобилось чуть больше времени и смекалки, чем обычно, хорошо хоть завтраком опять занялся Егор. Мне это определенно начинает нравиться.
Первым делом мы решили навестить Ставскую, которая любезно ожидала нашего визита в одном из салонов, расположенном в паре кварталов от Соболевского жилья. Я справедливо задумалась о ее адекватности -- не в парикмахерских же креслах нам беседовать, но все оказалось не так грустно: у дамы в этом салоне оборудован кабинет под офис.