Страница 10 из 10
Но бывали случаи, когда она, вступив в единоборство со смертью, одерживала победу. А бороться за чью-то жизнь ей, обслуживающей и палату обречённых, приходилось нередко. И место в этой маленькой палате не пустовало…
Положили однажды в ту палату очередного безнадёжного. Глянула Резникова на мощи, оставшиеся от человека, прикоснулась к руке, нащупала пульс – нитевидный. Посмотрела на смуглые, обострившиеся черты паренька и вспомнила приют в селе Александровском, куда её привезли семи лет, после смерти отца и матери. Было это в Гражданскую войну. Вот такие же лица бывали у ребят, умирающих от голода. Быть может, постигла бы и её эта участь, если бы не сибирский полк.
Командир полка, весь в портупеях, с маузерами на одном боку, с шашкой на другом, вихрем облетел тогда жалкие спальни детского дома, где лежали истощённые, обессиленные дети.
– Надо спасать! – заволновался командир полка, вскочил на коня и исчез.
А через час-два появились люди в красноармейской форме с корзинами, мешками, наполненными зерном и картошкой. Спасли детей от голодной смерти бойцы-сибиряки, а сами (многие из них) полегли в боях с контрреволюционерами и интервентами…
– Надо спасать, хотя бы попытаться, – решила Резникова.
Бросилась в столовую попросить стакан молока и яйцо.
Диетсестра с ехидцей ответила:
– Может, прикажете шашлычок подать?
– Шашлычок скушайте сами! – оборвала коллегу Резникова и обратилась к комиссару госпиталя, который знал её по работе в санатории.
– Не для себя ведь прошу, для умирающего, раненного в живот.
Дали и молоко, и яйцо. И приказано было давать каждый день.
– Елдаш, есть будешь? – шепнула Евдокия Андреевна, осторожно коснувшись костлявого плеча раненого.
Больной чуть приоткрыл глаза и через узкие щели тусклым взглядом уставился на сестру.
Резникова, показав на стакан, поднесла ложку ко рту больного. Больной, стиснув рот, отрицательно качнул головой.
– Надо, хотя бы несколько ложек. – Сестра поставила стакан на тумбочку, держа ложку в правой руке, левой попыталась разжать рот.
И вдруг, злобно сверкнув взглядом, раненый осыпал сестру отборным русским матом. Резникова знала, что этот больной не говорит по-русски, а ругаться научился.
– Ишь какой, небось хорошие слова не выучил, – улыбнувшись, сказала сестра и, разжав его губы, насильно влила несколько ложек.
Где уж было выучить хорошие русские слова пареньку, мобилизованному в далёком узбекском кишлаке. А что касается мата, наверное, слышал его он каждодневно на передовой. И адресован он был озверевшим в огненных схватках фашистам.
Елдаш постепенно начал принимать пищу и, к удивлению тех, кто поставил над его фамилией «крест», выжил – случаются чудеса и в медицине.
Немцы взяли Ростов. Военная угроза надвигалась на Кавказ. Торопились госпитальные врачи выписывать выздоравливающих, чтоб отправить в далёкие тылы или по месту жительства и освободить места прибывающим раненым.
Выписали и Елдаша, так он обращался ко всем, и эта кличка сохранилась за ним.
Прощаясь со своей спасительницей, медсестрой Резниковой, Елдаш, смущённо опустив влажные глаза, протянул ситцевый мешочек с кусочками сахара. Этот колотый сахар он откладывал от своей порции каждый день, а уходя, сказал: «Испасибо, сестра».
– Нет-нет, Рахмат, тебе далеко ехать, ещё пригодится в дороге, – ответила Евдокия Андреевна, крепко пожимая ему руку на прощание…
Хорошие люди во все времена делали жизнь краше, вдохновляли на великие подвиги, приносили радость обездоленным…
В последнее время у нас часто стали говорить о бюрократических привычках, сложившихся за годы застоя. Наверное, бюрократизм порождается не столько временем, сколько сложившимися особенностями общественного строя, дурно срабатывающими в тот момент, когда к власти дорвутся случайные люди с «застоем в мозгу» и «засидятся». Ладно бы, если сорняком разрастался формальный и бездушный бюрократизм чинуш, но ведь были у нас и мрачные времена сталинского абсолютизма, хмельного изуверства, ежовщины, безапелляционного садизма бериевского образца. И были вокруг наряду с легковерными и критически мыслящие.
А те, кто пришёл к власти позже, пусть не гении, но были среди них и незаурядные личности. По крайней мере, многие из государственных деятелей, которые лечились в санатории имени 10-летия Октября, прямо скажу, оставили добрую память о себе у обслуживающего персонала.
Помню, Георгий Сергеевич Павлов, управляющий делами ЦК КПСС, сменив в высшей степени культурного, доброжелательного Черняева, приехал на Кавминводы с целью ознакомления с группой подведомственных здравниц. Сотрудникам санатория имени 10-летия Октября было объявлено о времени и дне обхода высшего начальства. В ожидании мы суетились на местах.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.