Страница 13 из 15
И не случайно ведь выдающийся советский лингвист академик Н.Я. Марр установил некоторое языковое родство народов Малой Азии с народами Кавказа.
Грузинский академик Н.А. Джавахишвили, изучая сохранившиеся названия некоторых местностей Грузии, сделал вывод, что в Восточной Грузии когда-то обитали чеченские и дагестанские племена.
Вполне вероятно. Вопрос только в том, когда и под натиском каких сил могли отойти и подняться выше чеченцы и дагестанцы с насиженных мест и переселиться в Грузию?
Возможно, это произошло в V–VI веках нашей эры, когда кочевые племена гуннов подошли к Дербентскому проходу и, обнаружив, что он закрыт, повернули на запад, в горы. Оттесняя со своих земель сначала аварцев, а потом и чеченцев в сторону Грузии, они осели на какое-то время, а может, и навсегда в Аварии.
Топонимика позволяет учёным не только предполагать, но и делать настоящие открытия, как это удалось грузинскому учёному НА. Джавахишвили. К сожалению, дагестанские историки вплоть до середины XX века только вскользь касались скифов и сарматов, прошедших через Дагестан в Закавказье в VII–VIII веках по узкой приморской полосе. Хотя эти пришельцы диктовали свою волю отдельным народам Азербайджана, образовав своё царство, они затем проникли в Армению и Грузию, а потом ворвались в Переднюю Азию. В истории Дагестана скифам было уделено несколько строк, и то со ссылкой на античных авторов.
Но те же находки, обнаруженные на раскопках Бовтугайского поселения в районе Кизилюрта и отнесённые специалистами к V–IV векам до нашей эры (в частности, трёхпёрые бронзовые наконечники стрел скифского образца), а также найденные следы скифских продвижений у Кизляра, Махачкалы, у селений Тарки и Карабудахкента, в устье реки Самур приоткрыли завесу тайны влияния скифов на этногенез Дагестана.
Учёные Древней Армении так же, как и древние греки, называли Дагестан «страной гуннов». Они знали лучше, чем мы, что представлял собой Дагестан в то время.
В названии Гази-Кумуха – административного центра, древнейшего из лакских городищ, находящихся в горах Дагестана, – таится его старое наименование Гунн-Мух («мох’к» означает «земля» по-чеченски), что значит «город гуннов», а лежащее ниже Кумуха селение до сих пор носит название Унчукатль (Гунн-чун-катль). В аналогичной топонимике Аварии – Гуниб (Гунн), Гунбет, Гунзеб, а также знаменитый Хунзах («хун» и «гунн» – одно и то же), резиденция нуцалов (ханов), – тоже усматриваются корни, связанные с пребыванием гуннов в этой древней стране.
Река Аварии Кудияб-Ор (Большая река) когда-то носила наименование Кара-Койсу, что по-тюркски означает «чёрный колодец», а гунны, как уже было сказано, – тюркиты, и языку них тюркский.
В этом отношении надо отдать должное армянским, азербайджанским и грузинским учёным, которые скрупулёзно, по крупицам стараются собрать всё, что доступно познанию, и с благородством объективных исследователей освещают историю своей страны и народов в тесной взаимосвязи не только с народами сопредельных стран, но и с пришедшими издалека, не боясь «принизить национальное достоинство» своих предков.
И вообще, стоит ли выяснять, какое из первобытных племён первым поселилось на земле лакцев или аварцев? Ведь никто у тех и других не собирается отнимать их земли, с которых те же лакцы и аварцы, оставляя за спиной могилы предков, переселяются в города.
Дагестан – своеобразная страна. В далёкой древности своей северо-западная его часть входила в территорию государства Кавказской Албании. Северо-восточная прикаспийская низменность Дагестана так же, как Азербайджан, Армения и Грузия (значительнее, чем Закавказье), подвергалась воздействию со стороны устремлявшихся на юг «новых» обитателей русских степей, предгорий и гор Кавказа. Часть их оседала не только на равнинных землях, но и проникала в глубь гор.
Пройти с севера в Закавказье и в сторону Ближнего Востока можно только по единственному удобному, прямому Дербентскому проходу, который тянется открытым коридором вдоль берега Каспия. А крутыми извилистыми перевальными путями через горы Дагестана можно было проникнуть в Азербайджан и Грузию: пешком или верхом через владения лакцев и лезгин в Азербайджан, а из Аварии – в Кахетию.
Путь в Грузию был проложен ещё через Дарьяльское ущелье. К Черноморскому побережью Кавказа с севера можно пройти, забравшись на высоты трёх перевалов: Марухского, Клухорского и Мамисонского, – по крутым дорогам, местами переходящим в узкие козьи тропы, висящие над глубокими мрачными ущельями.
Невзирая ни на какие преграды, движение по этим дорогам шло веками в ту и другую сторону. Шли с миром и товарами, бежали, спасаясь от смерти, мчались с обнажённым оружием, чтобы награбить, отнять, вытеснить или подчинить себе.
Причём «Страной гор и Горой языков» Дагестан назван не арабскими путешественниками, как утверждают некоторые, а древнегреческим «отцом истории» Геродотом.
Нужно ещё добавить, что сведения, касающиеся племён, населявших Дагестан, приводимые греческими, римскими, персидскими, азербайджанскими, армянскими, грузинскими учёными, отрывочные, путаные.
Но тем не менее они представляют определённую ценность, ибо в стране, не имевшей в древности своей письменности, найти документы по этой теме невозможно.
Разве только в старинных песнях, легендах и сказаниях, передаваемых из уст в уста и записанных позже.
Этническое многообразие, сохранившееся здесь до наших дней, при слишком скудных данных об историческом прошлом дагестанских народов, даёт повод для всяких, порой бессмысленных, догадок и предположений. И правы те учёные, которые пытаются осветить этот весьма сложный вопрос с точки зрения диалектики, в связи с историей сопредельных народов и мировыми событиями, оказавшими воздействие на данный регион.
Отчасти правы учёные, в особенности из местных, которые пытаются доказать, что их предки жили в горах Дагестана в доисторические времена, то не менее правы и те, кто утверждает, что Дагестан был прибежищем для людей, отколовшихся от своих орд, народов и племён и бежавших от невыносимого гнёта феодалов; преступников, отвергнутых родом или племенем; кровников, скрывающихся от мщения; рабов и пленников, угнанных с родины и проданных на рынках, и, наконец, беженцев, искавших спасения в неприступных горах после ожесточённых схваток со вторгнувшимися на их земли могущественными покорителями миров.
Через территорию Дагестана с древнейших времен проходили важнейшие торговые пути, которые связывали страны восточной Европы с государствами передней и средней Азии.
Об этом объективно свидетельствует ряд древних памятников письменности, обнаруженных на территории Северного Кавказа – эпиграфические надписи на камнях, выполненные разными алфавитами на древнегреческом, древнееврейском, персидском, тюркском, древнерусском, грузинском, армянском, арабском и др.
Дружины разноплеменных, разноязычных завоевателей, караваны торговцев, мигрирующие племена оставляли после себя эпиграфические свидетельства и немногочисленных обитателей, ведущих как оседлый, так и кочевой образ жизни.
Все эти процессы, постоянно расширяли, приумножали, изменяли, перемешивали состав населения Дагестана.
Именно этим объясняются многочисленность и многообразие поселений, народностей, племен, осевших и поселившихся на территории Дагестана, ставших автохтонным населением. Именно в этом первопричина существования – несмотря на процессы ассимиляции и смешения, трансформацию, интеграцию – множества языковых, религиозных, обрядовых, бытовых укладов и традиций жителей разных районов Дагестана.
Чтобы выжить, защищаться от врагов и существовать, люди селились компактными малочисленными объединениями в труднодоступных местах – горах, ущельях.
Подобные поселения представляли собой оптимальную и фактически единственную возможную форму хозяйствования в условиях Северного Кавказа до времен технологического прогресса, строительства городов современного типа в конце XVIII – первой половине XIX вв.