Страница 2 из 11
Лизка моя давняя подруга. Красавица Лизавета всегда была очень энергичной и шустрой. Тоненькая, хрупкая, с копной длинных черных кудрявых волос, её большие чёрные глаза удивлённо смотрят на окружающий мир. Поговаривали, что её мать согрешила в своё время с цыганом из табора, который недалеко от деревни как-то останавливался, но мать это отрицала, отец у Лизки тоже был шатен, так что, может, никакого цыгана и не было. На месте она сидела только когда обедала и то ёрзала, потому что ей вечно куда-то надо было бежать. Лизка быстро открыла калитку и бегом понеслась к дому. Я вышла ей навстречу, а она, не успев подняться на крыльцо, затараторила, захлёбываясь словами:
– Нюра! Ты представляешь, в нашем клубе будут выступать артисты. Они уже приехали и поселились у Верки. Мы обязательно должны пойти. Вся деревня там будет.
– Почему у Верки?
– Так у неё дом большой, она всегда приезжих пускает на постой.
_ А, ну да, я забыла. Лиза, а билеты ты уже купила?
– Нет! Я сначала к тебе, чтобы узнать, что ты пойдешь на концерт. Сейчас побегу за билетами, пока не разобрали.
– А позвонить не могла, обязательно ноги бить?
– Нюра! Денег жалко. Да мне до тебя добежать вообще ни о чём, три минуты, и я здесь.
Она развернулась и бегом ринулась за билетами. Я даже забыла спросить у неё, когда будет концерт. А потом решила не ломать над этим голову, Лизка ведь как метеор, уверена, что она ещё не раз прибежит ко мне, по-любому.
Действительно, не прошло и часа, как Лизка прибежала запыхавшаяся, плюхнулась на стул в кухне, где я готовила обед и стала рассказывать, выпучив свои и без того большие глазищи и размахивая руками:
– Представляешь, Нюрок! Прибегаю я в клуб, а там народищу тьма! Ну, думаю, не достанется мне билетов. Побежала вдоль очереди, смотрю, Витька Аверин стоит уже недалеко от кассы, я подошла, молча сунула ему в руку деньги, прошептала, чтобы взял два билета. Он не стал возражать, взял деньги, но Нюра… ты бы видела, как он посмотрел на меня! У меня аж ноги стали ватными.
– Лизок! Ты с каких пор стала такая впечатлительная и на ноги слабая?
– Нюрка! Издеваешься? Ты бы видела его! Такой красавчик стал. Черные волосы, высокий, а глаза…, – она закатила свои глазищи, а лицо стало восторженным и мечтательным, открыв глаза она выпалила, – короче, Нюра… я пропала. Ладно! Это было лирическое отступление. Слушай дальше! В общем так, отдала я деньги и отошла в конец очереди. Он взял билеты, подошёл и спрашивает:
– Ты с кем идёшь на концерт?
Я говорю:
– С Нюрой Трубниковой.
– А почему не с Серёгой, вы же вроде встречаетесь?
Я говорю:
– У тебя, Витя, устаревшие сведения, мы уже не встречаемся.
Тут я перебила Лизку и спросила:
– Лиза! Может, ты уже скажешь мне, когда мы идем на концерт?
– Я тебе разве не говорила? Сегодня в семь часов.
– Ну, тогда я успею собраться. Сиди, сейчас пообедаем и побежишь свои километры наматывать.
– Какие километры?
– Тебе виднее. Ты же никогда не сидишь на месте, всё время куда-то несёшься, выпучив глаза, как будто у тебя в одном месте моторчик есть.
– Так, Нюрок, жизнь такая! Сидя дома ничего не увидишь и не узнаешь, а я любопытная.
– Ладно, Лизка! Иди мой руки.
Я накрыла на стол, и мы сели обедать. Ем и молчу, а Лизка сидит и ёрзает на стуле, чувствуется, что хочет что-то рассказать, я посмотрела на неё с улыбкой.
– Не ёрзай! Рассказывай!
– Слушай, Нюрок, иду сегодня утром в магазин, смотрю, Васька малахольный появился в дверях дома в старом Дуськином халате. Из-под халата волосатые, как у обезьяны ноги торчат. Я спрашиваю:
– Дядя Вася, по какому случаю так нарядился? Неужто какой праздник, а я всё пропустила?
– Да Дуська, зараза, нарядила! – сказал и испуганно оглянулся на дверь.
Тут выходит Дуська и говорит:
– За заразу ответишь, придурок! Представляешь, Лизка, вчера этот урод проигрался в карты и пришел домой в одних трусах, вот, дала ему свой старый халат, пусть теперь в нём на работу ходит.
Я спрашиваю:
– Теть Дусь, чё правда, вот так в халате и отправишь мужа на работу? Она мне и рассказала, что у них вчера произошло: оказывается, когда Васька пришёл домой в одних трусах, Дуська с одного удара послала его в нокаут. Полежав немного он очнулся, сделал вид, что жену не узнал, и спрашивает:
– Женщина! Вы кто?
Она отвечает:
– Сейчас ещё раз врежу и всё вспомнишь.
– Что значит ещё? Вы что, мне уже врезали и, поэтому, я здесь, на полу?
– Ага! Сейчас довыпендриваешься, козёл, ещё получишь и сразу прояснится в голове.
– Но он не решился дальше жаловаться на память, потому что хорошо знал свою жену, она могла ему ещё раз врезать и, поэтому, сознался и повинился. А теперь ходит в Дуськином халате и в домашних тапках, мелькая волосатыми спичками.
– Слушай, Лизка, а ты случайно не знаешь, почему его зовут Васька малахольный?
– Не знаю! Как-то все привыкли, уже даже никто и не думает, откуда это взялось, если говорят «малахольный», то все знают, что это про Ваську. Между прочим, говорят, в молодости ходок был, пока Дуська его не окрутила, а как только попробовал её кулак на крепость, так сразу расхотелось по девкам бегать. И теперь, как только появляется желание свернуть налево, у него перед глазами возникает Дуськин кулак и желание сразу пропадает, а Васька начинает ругаться матом, на чём свет стоит и орёт на всю деревню:
– Дуська! Гадюка! Всю жизнь испортила своими кулачищами, разведусь!!! – а Дуська в ответ спрашивает:
– А вот это видел? – показывая свой совсем не женский кулак. Васька сразу сникает и начинает жаловаться на жизнь, ругая себя:
– Где были мои глаза, когда я собрался жениться на этой гадюке? Чтоб вы повылазили, окаянные!!!
Лизка пообедала, вскочила со стула, быстро сказав «спасибо» и, не успела я ответить, как она уже выскочила за дверь и понеслась к калитке. Я посмотрела в окно на подругу, махнула на неё рукой и пошла убирать со стола.
К вечеру я была готова идти на концерт. Надела свой красивый костюм, купленный по случаю в городе, и ждала Лизку, сидя на диване с вязанием. Она принеслась ко мне за полчаса до концерта нарядная и с прической, я посмотрела на неё и удивившись, спросила:
– Лизок! Ты, когда успела причёску сделать?
– Я, Нюра, много чего успела за это время сделать. Вставай уже со своего любимого дивана, пойдем, а то стоя будем наслаждаться выступлением.
Когда пришли в клуб – народу было, не протолкнуться. Но мы с Лизкой пролезли в первые ряды. Лизка, особенно не раздумывая, подошла к парням, сидящим с края, пошепталась, кося в мою сторону глазом, парни встали и освободили свои места, мы устроились со всеми удобствами, после чего Лизка прошептала мне на ухо:
– Нюрка! После концерта нам надо отсюда уходить быстро и огородами!
– Почему? – спросила я.
– Потому что я парням много чего наобещала за наши сидячие места.
– Ты наобещала – тебе и расхлёбывать, а я им ничего не обещала.
– Добрая ты, Нюра! А я думаю мы вместе будем расхлёбывать!
– Ты, Лиза, когда-нибудь схлопочешь по самое немогу за свои выкрутасы. Ладно, проблемы будем решать по мере поступления, а сейчас устраивайся поудобнее и замолчи, не мешай мне.
***
Вообще-то к нам редко кто заезжает с концертом, не любят артисты ездить в глубинку, в основном, по городам разъезжают, где народу больше, да и комфортнее. Как этих к нам занесло, большой вопрос. Может артисты они – никакие, а кушать хочется, вот и поехали по деревням. Лизка сидит с победным видом и стреляет глазищами по сторонам. Я тоже посматриваю, но просто из любопытства, кто из знакомых попал на концерт, и тут мой взгляд упирается в незнакомую компанию из двух парней и одной незнакомой девушки, а с ними Витька Аверин. Он с недавних пор живёт в городе, у родителей появляется крайне редко, а тут приехал, да ещё с друзьями. Действительно красавец, гроза девчонок. Я Лизку спрашиваю: