Страница 29 из 59
— Удобно? — слышу вопрос сквозь сонную негу.
— Угу.
Чувствую, как меня погладили по волосам, чуть не мурлыкнула от удовольствия, а может и мурлыкнула, не знаю.
И мне уже снятся розовые крылатики, воспевающие «подвиги» наивных солдат и их бравых говорящих коней. Тут конь меня спрашивает:
— Устала? Хочешь, на мне поспи …
— Лучше бы ты был принцем. — Весело отвечаю коню.
А тот берет меня, на себя укладывает так, что я за его гриву шелковистую цепляюсь и носом в его шею уткнулась.
— А я и есть принц, просто заколдованный. Ты проведи со мной …
— Угу. Ты сказку перепутал, конь.
Конь вопреки моим ожиданиям, заржал, как табун таких же… коней.
— Спи, сказочница.
И повез он меня куда-то в закат …
Медленно выплывая из мягких волн сна, я насладилась ароматом, что окружил меня, взяв в плен кокона. Нос упирался во что-то тёплое и нежное, втянув в себя желанный аромат, невольно облизнулась, задев солоноватое блюдо языком. Не удержалась. Клыки, против воли, вонзились во вкусную добычу, и от блаженства меня накрыло новым сновидением.
Я стояла в дядином ресторане и смотрела на себя со стороны. Подтянутая фигурка в синем платье покачивалась в такт странной мелодии. Руки обхватывали палку с набалдашником, почему-то она не воспринималась как микрофон. Губы двигались, рождая очень красивые тягучие звуки, за которыми скрывалось что-то нежное. Я узнала песню, её невозможно не узнать.
— Ты цвети, аленький цветок …
Я не могла оторвать от себя глаз. Подробно рассматривала каждый изгиб своего тела. В горле полыхало огнём, в тысячу раз сильнее, чем обычно, когда и видела ЧП. Разглядывая свою рыжую косу, я думала о том, что вторая встреча с собой мне даётся гораздо труднее. Я хочу себя …
Какого хрена?!
Распахнув глаза, я поняла, что я лежу и крепко сжимаю в объятиях ЧП, нагло пью его потрясающую кровь.
— Бедокур, у тебя совесть есть?
«Нет» — мысленно отвечаю я, даже не пытаясь вытащить клыки из чужой шеи.
— Нет. — Констатировал мой космос, перехватывая меня за талию.
Так мы и лежали, пока я не утолила свой застаревший голод. Воспоминание о том, как я уснула и говорящих конях, мне дали понять, что я разговариваю во сне, причем не реагирую, когда меня трогают. Как-то же я оказалась лежащей на груди Карсайто. Это удручало и настораживало. А не сболтнула ли я лишнего?
Когда горло перестало саднить, я вынула клыки и оглядела наш «лагерь», почему-то очень не хотелось встречаться глазами с обладателем офигенной на вкус крови. Было ещё достаточно темно, все спали у потухшего костра, мышь висел вверх тормашками на ветке, как он обычно это делал, и мерно посапывал, передергивая ушами локаторами. Лютый и Стрела сидели на краю поляны, облокотившись о деревья. Эти двое, увидев, что я поднялась, вымученно уставились на меня.
— Ещё полчаса — прошептал Лютый, но этого было достаточно, чтобы мой нечеловеческий слух уловил каждое слово. Кивнула в ответ.
Странно, у меня такое ощущение, что я проспала не меньше суток.
Медленно поворачиваю голову и вижу заинтересованный искрящийся взгляд.
— Бессовестная. — Припечатали меня.
Молчу. А что сказать?
— Бессердечная.
Возможно.
— Неблагодарная.
— Прости. — Буркнула насупившись.
Стоило только отвести взгляд, как меня схватили и уложили на траву, чтобы в одно мгновение вонзить клыки уже в мою шею. Я даже вскрикнуть не успела, как меня снова накрыло.
Крадусь. Тихо, на грани слышимости шуршит ковёр, лежащий посреди кабинета Жени. За столом, немного сгорбившись, сидит ОН. Жертва устала — жертва готова. Аккуратный шаг и я останавливаюсь за его плечом, чтобы в следующую секунду коснуться его.
— Женя, смотри, что у меня есть. — Шепчу, сжимая кулачок рядом с его ухом.
И как только рассеянный взгляд впивается в мою сомкнутую в пальцах руку, я эти пальцы разжимаю, чтобы дать паучкам расползтись в разные стороны.
Мгновение зеленые глаза рассматривают хаотичный бег многоножек, а затем …
БАБАХ!
Падает стул, с гулким звоном валится со стола бронзовая ваза, взмывают в воздух исписанные листы и …
Три.
Два.
Один.
— Василиса!!! — грозный рев сотрясает стены помещения.
Изумрудные глаза мечут молнии, ноздри раздуваются, губы сжаты в тонкую линию.
Ой. Кажется, перебор.
Ноги самостоятельно сделали несколько шагов назад, так как, попа ещё помнила последствия шалостей.
— Стой на месте, проказница.
А вот дулю тебе.
Срываюсь на бег, чтобы снова не получить, но даже если получу, с уверенностью могу сказать — оно того стоило. Подло хихикая, забралась в шкаф в маминой комнате, закрыла дверцу и принялась успокаивать дыхание. Однако попа почему-то всё ещё чуяла неприятности.
В прошлый раз Женя испугался паука, когда мы были на пляже, я запомнила, да. И теперь по возможности его ими донимаю.
— Вася, выходи, подлый трус — позвал меня елейный голосок.
Ага. Знаю я тебя. Ты таким голосом Косю подзываешь, когда он нашкодит «Кося, ты маленький засранец, я тебе хвост выдерну, айда ко мне, живность ты бестолковая», а потом мордой в его же «дела» тычешь … А как такому голосу сопротивляться? Бедный киса. Я тоже бедная, … НО умная, я не выйду.
— Вася, Солнышко, выходи… — и ведь прям рядом со шкафом стоит.
Ой. Дверца резко распахнулась, являя меня дяде перед ясны очи.
Широкая улыбка озарила его лицо. Нет. Вот этот момент стоит того, чтобы получить ремня.
— Чудо-Юдо. — вздохнул дядя. — Пошли пауков искать, мне будет трудно работать, зная, что ОНИ там. — Лицо его скривилось, выражая все муки мира.
Как только образ дяди перед глазами начал рассеиваться, я замолотила руками по спине ЧП.
— Какого чёрта ты творишь?!
Но вместо ответа, словно издеваясь, Карсайто упрямо взглянул мне в глаза. И не было там ничего, что могло бы мне понравится. Космос был зол, о чем свидетельствовали искры в потемневших глазах.
— Я напомню тебе, что ты первая меня укусила. — Прорвался в моё сознание глухой шепот, от которого по спине пробежались холодные мурашки. Почему-то стало необъяснимо страшно, но это чувство было задушено в зародыше.
— Это не я тебя на себя спать уложила! Да и ты знал, что так может произойти, в конце концов, я не железная, так что пошел ты …
ЧП не собирался слушать меня, как не собирался, и терпеть оскорбления, готовые сорваться моих губ. Более того, он считал, что имеет право на такие вещи, как поцелуй, что и продемонстрировал на глазах у всего взвода.
Он захватил в плен мою нижнюю губу, совершенно не заботясь о том, что я испытывала. А я испытывала в этот момент ураган чувств. Если бы кто-то пытался прервать этот поцелуй, ей Богу, прибила бы лично.
Казалось, будто под кожей вдруг ожили тысячи бабочек, чьи крылышки заставляли моё тело трепетать. Судорожный вздох. Чей? Не знаю. Язык скользнувший, как бы невзначай, по губе. Горячий, влажный. Вкус крови, такой металлический, необычный, но я очень остро его ощущала. Его волосы, щекочущие моё лицо, почему-то в них хотелось зарыться пальцами. Хотелось пить его дыхание, утонуть в нём. Руки сами скользнули к его затылку, чтобы притянуть ближе. Тело само льнуло, требуя ласк. Тихий стон и меня отрывают от моей добычи.
Разочарование затопило душу …
Пока, я не пришла в себя под пристальным насмешливым взглядом.
— Понравилось, не железная?
Ах ты, урод!
Вскочила с места, и больше не глядя на ЧП (было очень неприятно знать, что он понимает, что не безразличен моему телу).
— Лютый! Подъём. Возвращаемся в академию.
Чтоб я ещё раз такие учения проводила? Да ни в жизнь! Глянув исподлобья на довольную рожу синеглазого, отправилась вперед, позабыв, что нужно отдать команду взводу.