Король и спасительница

— Догадывался, что ты это скажешь, Соня, — сказал Лид мрачно и оглядел всех нас. — Хорошо, но тогда осознайте, что там, куда вы идете, вас с большой вероятностью могут убить, а я в этом мире — небольшой помощник.

— Почему небольшой? — встряла Натка. — Ты вон какой здоровый! Руки-ноги есть? По башке кому-нибудь дать можешь? Ну и достаточно! Сходи только в наш мир, наколдуй нам всяких там луков, мечей и стрел, и возвращайся!

— Что вы будете делать со всем этим оружием? — поинтересовался Лид насмешливо. — С ним надо уметь обращаться. Ничего я вам не дам, вы перестреляете и перережете друг друга. А себе оружие создать мне и здесь сил хватит, хотя уйдет больше времени… Надо спуститься с горы на дорогу, — сказал он каким-то другим, не похожим на себя голосом, словно перешел из дворянского режима в деловитый. — Я проведу Соню, ты, Леня, Натку. Если начнете падать, делайте это молча. И фонари надо погасить.

Свой фонарь он тут же и задул. Я принялась дуть на свой, но фитиль только лучше разгорался, и в конце концов я в буквальном смысле плюнула на огонь, тогда только он потух. Остальные тоже кое-как справились со своими фонарями. Постояв пару минут, чтобы глаза привыкли к темнотище, мы поползли с горы. Она оказалась неожиданно крутой и высокой, да еще очень мешались валуны. В процессе спуска я, кажется, наобнималась с королем на сто лет вперед: он то и дело стаскивал меня с очередного камня, взяв под мышки или за талию. Неподалеку в том же режиме кряхтели Натка и Леня.

— Лид, — прохрипела я, кашляя сладковато пахнущей местной пылью.

— Еще недолго осталось, Соня.

— Нет, я хотела спросить, тебе не тяжело меня таскать? У тебя же рука…

— Нет, не тяжело, — выдохнул король мне в лицо; его волосы проехались по моему носу. — Осторожно, камень.

— Ого, — раздался вздох Натки, — кажись, почти доползли.

И точно: перевалив через последние камни, мы спрыгнули на ровную поверхность. Кажется, это и правда была дорога, мощенная крупным булыжником.

— Тут светло-то бывает? — вздохнула я, чуть не подвернув ногу. — Ли-ид…

Король мрачно застрял посреди дороги. Услышав меня, он медленно подошел к краю и уселся, свесив ноги в канаву.

— Так, — произнес он. — Теперь я догадываюсь, куда мы попали. Мир Долгой Ночи. Нарочно не придумаешь…

— А чего?

— Здесь живут люди, но действует не всякое колдовство. Здешние короли поэтому очень сильные колдуны, и, если ничего не изменилось… В общем, Соня, если ты встретишься со здешним королем, то сразу поймешь, что зря жаловалась на меня. Правители Мира Долгой Ночи обычно предпочитают стиль правления вроде абсолютного деспотизма, когда король, подобно плебею, вместо того чтобы делать то, что должно, идет на поводу у своих мелких желаний. За это мы всегда презирали здешних правителей. Только им до нашего презрения как до лампочки! — заключил он вдруг жизнерадостно.

— И что будем делать? — спросила я тихо.

— Надо идти в королевство. И говорить с нынешним королем.

— Кто с ним будет говорить?! — ужаснулась Натка.

— Я, естественно, — сказал Лид. — С простолюдинами он общаться не будет, только с равным.

— Равным-то равным, только он, небось, может здесь колдовать, а ты…

— Что делать. Как у вас говорят, ворон ворону глаз не выклюет…

— Ага, — вздохнула я и нервно зевнула.

— Соня, ты устала? — немедленно озаботился мной Лид. — Сейчас уже поздно по вашему времени, лучше бы поспать несколько часов. Я найду подходящее место — вон там, например, среди деревьев.

— А если рассветет и нас заметят?

— Не рассветет. Еще дня два не рассветет, — успокоил меня Лид. — И не заметят, мы уйдем подальше от дороги. Пошли.

— Какого хрена! — возбух Леня. — Потом подрыхнете! Надо Ирку искать!

— Иди и ищи, — пожал плечами Лид. — Я тебя не задерживаю.

Леня осекся под напором королевского равнодушия и, что-то бормоча, послушно побрел вместе с нами вглубь леса.

Лид протащил нас довольно далеко, по-прежнему запрещая зажигать фонари. Я не переломала себе ноги об упавшие деревья каким-то чудом, и не упала сама только потому, что король цепко держал меня за руку. Леня, судя по шуму, пару раз ронял себя и Натку, но Лид продолжал чесать вперед не оглядываясь, а я просто почти ничего не видела в темноте.

Наконец мы вылезли на небольшую полянку, окруженную толстенными деревьями вроде наших дубов. С них периодически падали нам на головы и плечи тяжелые холодные листья. Сама поляна поросла высоченной, но очень тонкой и сухой травой, которая громко, как папиросная бумага, шелестела. Опять пахло чем-то сладким, и этот запах уже начал действовать мне на нервы.

— Здесь мы будем ночевать, — объявил Лид и без лишних слов плюхнулся прямо в траву.

— Костерчик бы зажечь, а, твое величество? — жалобно сказала Натка. — Или хоть одеял нам каких наколдуй — холодно же.

— Ага, — поддержала ее я, обнимая себя за плечи, потому что была в летнем платье с короткими рукавами и не догадалась захватить из дома ветровку. Лид поглядел на меня снизу вверх, прикрыл глаза и с явным напряжением принялся делать руками замедленные движения, будто пытался разрезать ребром ладони студень. В воздухе перед ним медленно, чуть ли не по миллиметру, начала проявляться какая-то белая вязаная тряпочка вроде покрывала. Я в молчании наблюдала за этим: Лидово напряжение вдруг так передалось мне, что я начала машинально стискивать кулаки, как бы помогая ему. Тряпочка рождалась в час по чайной ложке. Натка вздохнула и принялась рвать изобильную траву, проворчав:

— Ну ладно, сено — тоже хороший утеплитель.

— Это он че, колдует?! — потрясенно прошептал Леня за моей спиной.

— Ну да, — сказала я тоже шепотом, — но в нашем мире это у него гораздо лучше выходило…

— Он серьезно, что ли, король?

— Ох, Лень, серьезней некуда.

— А где ты его взяла?

— Нечаянно расколдовала, — буркнула я и пошла помогать Натке рвать травку, чтобы скоротать время. Леня, подумав, присоединился к нам, видимо, чтобы просто чем-то занять руки. Поэтому через полчаса, к тому времени, как Лид дотворил свое белое покрывало, полянка уже выглядела так, будто по ней прошлась хорошая сенокосилка, а мы собрали небольшой стожок.

— Соня, — негромко позвал меня король. Я подбежала, отряхивая руки, и получила в них покрывало.

— Вот, — сказал Лид и добавил устало: — если бы я его соткал вручную, по-моему, было бы быстрее. Тяжелый мир для колдовства.

— Спасибо большое, — сказала я, заворачиваясь в тряпочку, — а Натке и Лене…

— Они вполне обойдутся травой, — отрезал король. — Я не буду тратить часы, изготавливая постели для них.

— А для себя?

Лид, уже успевший подтянуть к себе какую-то длинную корявую палку и начавший колдовать над ней, закрыв глаза, пробормотал:

— …Тем более.

Я поняла, что ничего от него не добьюсь, и со смущенным видом потащилась на кучу сена к Натке и Лене, чувствуя себя какой-то нехорошо избранной со своим белым покрывалом.

— Ну чего, шиш он нам сложил? — поняла все по моему виду Натка и повернулась к Лене. — Привыкай, Лид у нас только Соньку обслуживает… Ладно, твоего покрывала вообще-то как минимум на двоих хватит.

— Я курткой обойдусь, — вздохнул Леня. — Сонь, он костер разведет?

— Вряд ли, он опять чем-то занят.

— Давай тогда ты, у тебя же зажигалка есть, — деловито приказала ему Натка. Леня кивнул. Мы очистили кусок поляны до земли, чтобы не устроить в здешнем сухом лесу пожар, натаскали веток и развели огонь, на всякий случай небольшой. К королю приставать было бессмысленно: он усиленно колдовал, поэтому мы грустно сели на корточки вокруг пламени и уставились друг на друга.

— Пожрать-то он нам теперь тоже не наколдует? — поинтересовалась Натка. — Эх, надо было из дома чего-нибудь взять…

— Не знаю, может, и наколдует, если я попрошу, — сказала я неуверенно.

— А он тебя чего, так любит? — спросил Леня тусклым голосом.

— Не знаю, — ответила я честно. — Просто у них, у королей, принято слушаться своих спасителей. Я же говорю, расколдовала я его. А заколдовали — подданные, которым он надоел хуже горькой редьки…