Страница 9 из 20
Его подмосковные и причерноморские дворцы и дачи денно и нощно охранялись сотрудниками НКВД, дежурившими в три смены.
По размеру манекена, скопированного с его неуклюжей фигуры, в Берлине изготовили пуленепробиваемый жилет, который он постоянно надевал. «Его величество» являлось на официальные торжества, проводимые на Красной площади, в сопровождении не только телохранителей, но и отборных частей войск специального назначения.
На трибуне мавзолея, чтобы «возвеличить» Сталина над соратниками, под его ноги ставили табурет, а её мраморные стены и пол имели специальный подогрев.
Чтобы обеспечить личную безопасность во время частых поездок на ближние и дальние загородные дачи, Сталин приказал соответствующим органам переселить жителей близлежащих сёл и разместить в них части НКВД, осуществляющих охрану.
Стража исчислялась сотнями вооружённых «опричников», шнырявших днём и ночью по малым и большим дорогам вокруг резиденций кремлёвской элиты.
В Москве на запасном пути стоял персональный поезд генсека с хорошо оборудованными спальными вагонами, кабинетом, салоном, рестораном, соединённым с вагоном поваров и официантов, прочей обслуги.
В городе Горьком на причале покачивался на волнах персональный теплоход.
Но ни спецпоезд, ни спецтеплоход не снимались с места, если по пути следования вождя не шёл впереди охранный поезд или пароход-лоцман.
Такой же транспорт замыкал торжественную процессию.
Задолго до этого очищались многокилометровые водные пространства и железнодорожные пути от любых курсирующих пароходов и поездов.
Трудно сказать, насколько были освоены вождём философские труды Маркса и Энгельса, но что касается основ, на которых зиждется международный терроризм и учения дореволюционных террористов, совершивших убийства доверчивых русских самодержцев, то их Сталин изучил основательно и сам участвовал в организации терактов.
Просто диву даёшься проявлению трусости «героя» Гражданской и Отечественной войн, любимого отца народов и боготворимого даже теми соратниками, которые, обвинённые в несовершённом, после диких пыток инквизиторов Лубянки, словно обезумевшие шли на смерть с именем Сталина, быть может, в последние минуты надеясь на прощение того, кому от роду было чуждо великое чувство прощения, основанное на милосердии христианства.
Охрану Сталина составляли полковники, генералы, в основном вышедшие из денщиков, конюхов, спившейся солдатни, составившей Красную гвардию – такие как Власик, – неожиданно осыпанные званиями, наградами, бытовыми благами.
Эти типы с оловянными лбами готовы были не только служить верой и правдой вождю и учителю, но и не щадить ради него родную мать и отца.
Историю момента, когда судьба впервые свела Сталина с Надеждой Аллилуевой, вы, господин Лукашов, описываете примерно так.
…Берег моря. Женщина с рельефными формами кокетничает с усатым франтом. А в это время набежавшая волна смывает двухлетнюю дочь отвлёкшейся кокетки.
Гибель ребёнка казалась неизбежной.
Но тут оказавшийся рядом молодой грузин бросается в кипящий вал, ныряет, а затем, всплыв, выносит на берег прекрасное дитя.
Великолепная сценка, но только неубедительная и даже смешная для тех, кто знал героя – Джугашвили.
Вы, Николай Алексеевич, уже в самом начале повествования позволили себе допустить вымысел, сделав из непутёвого, неуклюжего новобранца Джугашвили солдата формирующегося в Сибири полка. Это зная, что левая рука его не действовала, а значит, он был не годен и не подлежал мобилизации.
По этой же причине Сталин не умел плавать и боялся воды. При дворцах генсека на черноморском побережье, предназначенных для отдыха и приёма морских ванн, к нижним этажам апартаментов пристраивали специальные закрытые бассейны с проточной водой, где он купался под наблюдением медиков и спасателей.
К великому удивлению, и ваш герой, прослушав этот отрывок вашего сочинения, с многозначительной улыбкой заметил: «Было нечто подобное», только не добавил, что «кипящий вал» – воробью по колено, а я добавлю – если этот факт вообще имел место.
В 1917 году в Петрограде, будучи впервые введён в дом революционера-подпольщика Сергея Аллилуева своим земляком, революционером Серго Орджоникидзе, Сталин увидел «спасённую» им когда-то, теперь шестнадцатилетнюю красавицу-гимназистку Наденьку Аллилуеву.
Конечно же, девушка, увидев тридцативосьмилетнего кавказца, только что освободившегося из Туруханской ссылки, ничем не примечательной внешности, не могла оторвать восхищённых глаз.
Когда волею неотвратимых судеб герой грузинских сказок, рядом с которым блекнет образ Автандила из «Витязя в тигровой шкуре», встал у кормила бывшей Российской империи, юная гимназистка была привезена в Москву и поселена в личных апартаментах генсека. А сорокавосьмилетняя мадам Сталь, связанная со Сталиным тайной многолетней дружбой и любовью, отошла в тень, однако продолжала исполнять роль писаря и главного редактора сочинений Иосифа.
Вскоре в Москву перебрались и родители Надежды Аллилуевой.
На самом деле, по рассказам очевидцев, чудом переживших преследования, летом 1918-го Сталин отправился в Царицын для реквизиции зерна у крестьян Поволжья.
В группе с ним ехал Сергей Аллилуев с семнадцатилетней дочерью Надеждой, работавшей секретарём у Сталина.
Однажды ночью Аллилуев услышал плач в соседнем купе и бросился туда с револьвером. Надежда, рыдая, сказала, что Сталин её изнасиловал.
Сталин уговорил Аллилуева не устраивать скандала и обещал жениться на его дочери. Из-за её несовершеннолетия регистрация брака состоялась через полтора года, незадолго до рождения сына.
Вначале, когда в мятежной душе Сталина ещё бурлили любовные страсти, их жизнь складывалась счастливо.
Но вот родился сын Василий. Инстинкт материнства у Надежды Аллилуевой возобладал над иными чувствами, и супруги поостыли друг к другу.
К тому же был сложный период внутрипартийной борьбы, страшной послевоенной разрухи, мора, охвативших всю страну.
Люди, поверившие в обещанное народовластие, увидели, что вместо рабочих и крестьян в органы власти прорываются ловкачи, проходимцы, уголовники.
Утверждался военный коммунизм – с продразвёрсткой и продналогом, сопровождавшимися насилием, грабежом крестьянских хозяйств, вплоть до физического истребления лучших хлебопашцев страны.
Начались ропот и возмущение, вылившиеся в бунты.
Восстали крестьяне Тамбовской губернии, донские и кубанские казаки, астраханские рыбаки. Они уже не хотели обещанного коммунистического рая, земли и воли. Они требовали одного – хлеба!
В свою очередь, воцарившийся голод и рост преступности требовали крайних мер. Разоряли всех имущих в городах, отбирали церковное имущество, монастырские земли.
Голод косил всех. Толпы разорённых сельчан российских губерний стекались в города в поисках хлеба и работы. Смерть царила на железнодорожных вокзалах, пристанях, базарах, в подворотнях, просто под заборами.