Страница 7 из 16
Что касается общегосударственных экзаменов – ГИА и ЕГЭ, – слава Богу, сейчас во всех школах детей очень хорошо натаскивают учителя. В этих областях школа продолжает делать то, что она должна, а именно – мотивировать к обучению. Учителя очень заинтересованы в успешной сдаче ГИА и соответственно нагнетают: «Давайте, готовьтесь; вы не сдадите; это важно». И к ГИА многие дети мотивированы, они сами, если вы не предложите раньше, придут и попросят: «Мама, у всех репетиторы, а ты чего меня не дергаешь?» И мама может сказать: «Ты хочешь репетитора? За деньги? Я подумаю. А ты мне будешь помогать, если у тебя будет репетитор?» Не надо бежать впереди и предлагать пять репетиторов немотивированному ребенку.
Собеседник: Все равно страшно. Кажется: а вдруг не придет, а вдруг не скажет «хочу», а потом будешь виноват.
Екатерина: Родители всегда виноваты. Как бы родители ни поступили в подростковом возрасте в определенный период времени, ребенок скажет: «Вы сделали неправильно». Поступи вы противоположным образом, ребенок тоже был бы недоволен. Это такой период. Время, когда ребенок придет и скажет: «Мамочка, спасибо тебе большое! Папочка, спасибо тебе большое!» – будет сильно позже – в 25, а то и в 30 лет.
Запомните: не надо ждать благодарности прямо сейчас. Должно случиться что-то экстраординарное, сверхтревожное, чтобы родители услышали слова благодарности от подростка. Ребенок должен очень испугаться, чтобы поблагодарить родителей. Или какой-то духовный опыт должен прийти, но это нам не подконтрольно. Обычно подросток не благодарит, потому что не видит контекста того, что для него делают. Для него это нормально – как дыхание.
Собеседник: В нашей школе в седьмом классе некоторые родители стали платить детям за учебу: получил пятерку – пятьсот рублей, получил тройку – минус пятьсот рублей. Одна мама платила за успешные отметки в семестре, другая – за текущие. Платят за домашнюю работу по хозяйству; пропылесосил – столько-то денег, помыл посуду – столько-то. Насколько это работает и стоит ли это делать вообще?
Екатерина: Родители – сами творцы своего счастья, и здесь полная свобода творчества: что вы хотите, то вы и можете делать в семье. Но последствия тоже будут ваши. Я отчасти являюсь экспертом по этому возрасту и выскажу свое мнение, с которым необязательно соглашаться.
Да, подростковый возраст – это период, когда ребенку полезно учиться распоряжаться деньгами и ему полезно иметь собственные средства. Вопрос, как вы это позиционируете. Мне представляется более правильным, если ребенок учится без вознаграждений, потому что, если мы ему платим за хорошие оценки, это вроде бы нужно нам. Но некоторые их тех, кто мотивирует детей деньгами, говорят: «Мы хотим показать, что если хорошо работать, будет высокая зарплата. Будешь плохо работать – у тебя будет низкая зарплата». И такая аналогия допустима. Но очень сложно удержать эту систему. Ребенок начинает требовать все больше и больше. Ему уже мало пятиста рублей. Он говорит: «За пятерку в четверти мы поедем с тобой туда-то и туда-то», – и запускается процесс выдаивания средств из родителей, который не приносит радости. Очень многое зависит от того, какой ребенок, какая оплата, и вообще, как все устроено в семье.
Если думать о поощрениях, я бы использовала немного другую систему. Мне кажется, крайне полезно, если у ребенка есть какая-то сумма карманных денег на неделю, минимальная, не очень большая, но соразмерная тому образу жизни, который ведет семья, и той школе, в которой учится ребенок. Плюс к ней ребенок может заработать. Вычеты – только при глобальных нарушениях. Скажем, у тебя есть столько-то карманных денег и есть некоторый объем домашних обязанностей. Повторю, нельзя давать конкретные рекомендации – люди разные, семьи очень разные, дети разные. Важно, чтобы ребенок не только получал что-то из семьи, но и сам в нее вкладывался. Это сложно, но с подростком можно говорить о том, что сколько стоит, только не невротически и не очень много: «Семья с тобой делится частью своего благосостояния. Ты кушаешь, одеваешься, у тебя есть платные занятия, репетиторы, поездки. Но ты тоже чем-то делись. Ты ведь можешь сходить за картошкой и принести тяжелые бутылки с водой? Здорово. Давай ты будешь это делать, а мы запишем, что это твоя обязанность. Ты можешь выгуливать собаку или помогать с другими делами? Пожалуйста». Это система взаимообязанностей. Возможны премии. Если ребенок сделал что-то сверх, например, кроме пола, помыл еще и окна или сантехнику, т. е. то, что не должен был, можно его поощрить: «Мы можем тебе дать побольше денег, потому что ты постарался сверх, а тебе нужно в кино, нужно в кафе, нужно купить подарок другу». Может возникать сложная система взаимных обязательств.
Если подростку не давать денег вообще, это не совсем правильно. Если давать неограниченно, – тоже неоднозначный результат, скорее нехороший. Очень разные дети, очень разные родители, очень разные доходы в семьях. Смотрите, как вам кажется гармонично. Нельзя пользоваться все время внешними рекомендациями. Обычно родители интуитивно понимают, что им подходит, а что нет.
Собеседник: Ребенок обязан учиться, обязан помогать по дому…
Екатерина: Кому?
Собеседник: Родителям.
Екатерина: А жизнь чья?
Собеседник: Ребенка.
Екатерина: Очень важно передоверить ответственность. Если мама говорит: «Ты мне обязан получать пятерки», – это тупиковая модель. Для 1–3 класса, может, пойдет. А дальше он обязан себе самому – это его жизнь. «У тебя тройки? Хорошо. Но имей в виду, что к ЕГЭ я тебе репетиторов нанимать не буду. Пойдешь со своими баллами ЕГЭ туда, куда сможешь поступить.
Давай посмотрим, куда можно пойти. Если у тебя такие оценки, я тебе не буду брать репетиторов, потому что это бесполезно. Это твоя жизнь, это твоя ответственность. Я тебя очень люблю. Я не хочу, чтобы ты делал ошибки, но я не буду тебя заставлять». Это волшебное правило: как только перестаешь заставлять, ребенок думает: «Почему меня никто не заставляет, меня никто не торопит, никто не висит над душой?» – и он начинает идти ножками, сам. Но не сразу. Период «провисания» есть, и иногда очень значительный.
Собеседник: С какого возраста стоит давать карманные деньги?
Екатерина: Это зависит от школы. Карманные деньги стоит давать не позже, чем они появляются у большинства одноклассников. Не надо делать из ребенка белую ворону. То же самое с мобильными телефонами. Когда покупать мобильный телефон? Примерно тогда, когда он появляется у большинства одноклассников.
Собеседник: Что делать, если ребенок ничем не хочет заниматься? Он ходит в школу, все в порядке, но после нее хочет просто сидеть дома, заниматься своими делами в своей комнате. Насколько стоит ребенка вытаскивать куда-то, если еще вчера он был активным и подвижным, а сейчас он никаких опасений у родителей не вызывает, но ничего ему не хочется?
Екатерина: Вопрос времени и количества занятий. Мне кажется, нужно исходить из того, что досуг должен быть. У ребенка в подростковом возрасте должно быть узаконенное свободное время, иначе он его будет выгрызать сам. Это все-таки ребенок, хотя и выглядит как взрослый, но еще не взрослый. Сейчас детей стараются загрузить так, чтобы у них не было ни кусочка свободного времени. Но это детство, а в детстве человек должен расти, зреть, формироваться. Если мы будем бесконечно нагружать ребенка, он будет бесконечно тратить силы, и это может в будущем выйти боком, потому что часто люди, которые скидывают ярмо родительской опеки, в 18–20 лет говорят: «Я вообще не читал книг, не гулял с друзьями, у меня не было никакого времени подумать….» Время безделья, когда ребенок ничего не делает, – это как сон для мозга. Мы тоже не заставляем себя все время бодрствовать – мы понимаем, что это нас очень быстро истощит. Должна быть деятельность – и должно быть безделье, отдых; должна быть нагрузка – и должна быть разгрузка. И как раз очень важно установить ритм, который будет сообразен количеству сил ребенка, его психофизическому типу, его желанию, мотивированности, способностям.