Страница 8 из 44
- Вы сказали ОН? Так это механизм какой –то? Дедушка, мне приходилось справлять множество магических и стальных механизмов невероятной сложности. Может мы посмотрим одним глазком на эту загадку? А потом сразу же вернемся и продолжим историю? – сказав это Мальвус сразу же пожалел, так как Протос стал меняться в лице. Его охватило негодование и он вскипев выпалил:
- То есть ты уже не хочешь слышать мои истории, а хочешь гнать старика в потемках, чтоб он показывал тебе эту развалюху? Так вот не надо никуда идти, я и так тебе скажу на что похоже эта загадка. На большой старый межзвездный корабль, вот на что. Точнее он когда –то был им, а сейчас это кусок ржавой бесполезной посудины, которую я не могу починить уже тысяча сто седьмой Д.И.С Вот и вся загадка! Так ты будешь слушать мою историю или я сейчас же ложусь спать –
В ответ на эту тираду Мальвус закивал головой, схватил чашку, запихнул целиком печенье в рот и отхлебнув стал молча жевать. Мальвус очень не хотел расстраивать старика расспрашивая еще и что такое тысяча сто сем д.и.с. Тот еще несколько секунд сидел недовольно сопя. Потом прошелся ладонью по бороде, видимо пытаясь ее разгладить. Потом зачерпнул себе из казана еще похлебки и вернувшись на свое место уже спокойным и слегка мечтательным голосом продолжил рассказ:
- Значит на чем я остановился…Значит…Ага! И окружили рыцаря Вардоса почтовые курьеры и глашатае всего города, не решаясь прервать его пламенную и четкую речь своими вопросами. А рыцарь Толеро так и остался на своем месте, объятый легкой дремотой, держа в вытянутой руке папку с собранными доказательствами…-
III
Ладья несла Вардоса и Толеро к Храму, ловко маневрируя между строениями и другими транспортными средствами. Вардос был счастлив. Наконец, за долгие д.и.с он был поистине счастлив. Он предполагал, что весь процесс привлечет внимание общественности. Предполагал, что возможна будет накладка во время самого процесса. Но чтоб такая удача! Мерзкие пришельцы сами себя подставили под удар. Атаковать зал заседаний совета, в надежде освободить подозреваемых, атакуя альманификарцев. Да еще и кто? Годеоновцы! Пришельцы которых почти никогда не подмечали даже в малейших нарушениях. Это было великолепно! Лучше Вардос и придумать не мог. И не было ему жалко пострадавших. Не было абсолютно! Это была им расплата за недоверие к его словам и чрезмерную беспечность в отношении пришельцев. Вардос предупреждал и Кирпа и общественность о мерах безопасности во время процесса. И что? Ничего не произошло! Никто не предпринял ни каких мер вообще! На процессе находилось всего семь комиссаров. Кирп – старший комиссар, Вардос и Толеро – комиссары, и четыре младших комиссара доставивших обвиняемых в зал заседаний. Это разве безопасность? Нет, вот теперь и получайте!
Вардос упивался собой! Он был прав во всем полностью. Это событие изменит не только его жизнь, но жизнь всего Альманификарту! Он чувствовал грядущие перемены так отчетливо, словно они были осязаемы. Он полулежал в ладье и просматривал новостные голообразы в прозрачном шаре перед собой. Событие в зале заседаний только –только произошло, а все новости уже об этом и говорили. Вардос только окончил свой пламенный доклад, и сразу же без комментариев гордо удалился из зала, вместе с Толеро. Вызвал ладью и указал путь, а новость уже гремела по всему городу. В общий доступ попали образы из голофиксаторов в зале ,на которых он с разных ракурсов зафиксировано. Как Вардос объятый ядовитыми языками зеленого газа сражает крупного годеоновца и в одиночку атакует летательное судно. Вардос перекручивал эти образы снова и снова, любуясь собой со стороны. Так это красиво выглядело со стороны, словно постановочные кадры. Как же красиво это выглядело. Кругом суматоха, крики паника, а он один четко исполняет свои обязанности. Вардос всегда сильно себя любил, но вот когда видел себя со стороны, то уважение и любовь к себе возрастала многократно. И если раньше он пытался это скрывать, то сегодня не мог уже себя пересиливать и с широкой улыбкой на лице наслаждался собой. А еще его радовали прозвища, которые ему уже давали в новостях. Герой – смельчак, одинокий воин, невозмутимый законник и тому подобное. Но сильнее всех ему понравилось комиссар – справедливость. Это прозвище вызывало в нем гордыню и праведность одновременно, словно коктейли из пьянящих горьких напитков и сладких соков. Его грудь распирало изнутри. Он так долго стремился защитить граждан от опасности и одновременно с этим хотел, чтоб граждане знали в лицо своего героя. И вот это случилось. В новостях стали распространять образ который также вызывал в нем гордость за самого себя. Новости показывали статический объемный образ Вардоса в дыхательной маске в дымке развеивающегося зеленого едкого газа. Лицо его выражала мрачную решимость и готовность к различным опасностям. Но вот слова которые сопровождали этот образ заставили почти выдавили слеза гордости за себя. И звучали они так: " Гордый герой Вардос Тартос в одиночку обезвредил опаснейшего преступника. В одиночку, рискуя собственной жизнью отразил атаку боевого судна и за заставил его отступить. А после продолжил выполнять свой дог – приведя в исполнение всю базу накопленных улик в сторону обвиняемых. Комиссар Вардос Тартос живая легенда и пример к подражанию не только остальных комиссаров, но и каждого из нас. Он как никто другой заслуживает звания герой Альманификарту. Если б не он, то жертв случившейся трагедии могло быть намного больше. Мы все в не оплачиваемом долгу перед тобой наш герой, наш хранитель, наш комиссар – справедливость!" Вардос сжал губы после прочитанных строк, еле сдерживая слезу, и посмотрел на Толеро. Тот сидел напротив и видимо снова дремал. Вардос обратился к нему:
- Почему ты отказался от госпитализации? Тот мерзавец достаточно сильно приложился к твоей голове – Толеро слегка открыл глаза и ответил:
- Со мной все нормально Вардос. Меня только одолевает сон дышать тяжело после газа. В остальном со мной все в порядке – Вардос покачал головой и сказал на это:
- В любом случае следовала показаться медикам. Я не раз замечал, что у тебя крепкая кость, однако та сила с которой был нанесен удар могла и ее проломить – Толеро улыбнулся и ответил:
- Ну если бы проломила, то я не разговорил бы с тобой -
- Тоже верно –усмехнулся Вардос, а Толеро спросил:
- А куда мы летим?-
- В Храм, конечно же – Толеро кивнул понимающе головой. Помолчал немного и задал вопрос который удивил Вардоса:
- А зачем мы летим в Храм? – Вардос и Толеро были религиозными альманификарцами. Перед каждым важным делом или операцией, и после нее они отправлялись в Храм Единого Истинного Благотворного Бога и возносили ему молитву и часто даже исповедовались. К тому же Толеро был более фанатичен в этом вопросе, чем Вардос и посещал Храм чаще. И вот теперь он спрашивает "зачем?" С ним явно что –то не то. Или удар шестом по голове выбил из него остатки сознания. Вардос даже не нашел сразу, что на это ответить и ответил вопросом на вопрос:
- В каком смысле зачем? – Толеро снова кивнул понимающе, и ответил:
- Точно! Что –то я совсем не в себе нахожусь – Вардос повел бровью и ответил:
- Это уж точно Толеро. Тебе срочно необходим продолжительный анабиозный сон. Вот сначала в Храм, потом поедим хорошенько и ты сразу же отправишься отдыхать – Толеро слегка улыбнулся и ответил:
- Отдых – это отличная идея. Однако сегодня думаю отдыхать нам не придется еще очень долго -
Вардос вопросительно глянул на него. Тот кивком головы указал на что –то за спиной Вардоса и сказал:
- У нас гости, от которых тяжело будет избавиться если догонят – Вардос обернулся и увидел тех о ком говорит напарник. На двух ладьях средних размеров их догоняли репортеры. Вот только Вардос рассмотрел их одежды. Это были представители самых противоречивых и скандальных новостных организаций, вечно конкурирующих между собой. Однако для такой цели как интервью с Вардосом они объединились и уверенно догоняли свою цель. К тому же среди репортеров Вардос рассмотрел некую странную особь, которая была дета в золотые одежды и излучала вокруг себя такого же цвета ауру. Возможно, что это инопланетный репортер, желающий сделать себе имя на этом случае. Вардос скривился. Неприятная ситуация начинающая становиться глупой. Общение с репортерами этого класса не вызывало особого энтузиазма, так как они могли очернить все происшедшее. Перевернуть с ног наголову, переиначить правду или просто дописать свое. К тому же возможный инопланетный репортер желающий быстренько состряпать сенсацию для своих мерзких инопланетных зрителей и слушателей. Фу! Вардоса сейчас тошнило от пришельцев. Он их на выстрел Эма видеть сейчас не хотел. А убегать, словно совершил нечто постыдное – унизительно…Или не унизительно? Вардос обернулся к Толеро и спросил: