Страница 3 из 19
Проехав по Эдгвер-роуд, такси с нашими искателями приключений свернуло на боковую улочку под названием Хелбек-Террас. Там, в унылой веренице кирпичных домов, ярко светилась одна арка. Такси подкатило прямо к ней, и водитель распахнул дверцу.
– Это и есть Церковь спиритуалистов, – сказал он. Кивком поблагодарив клиентов за щедрые чаевые, он прибавил простуженным голосом человека, добывающего себе пропитание в любую погоду:
– Сплошное надувательство, сэр.
Успокоив таким образом свою совесть, он вновь уселся на водительское сидение, и минуту спустя красные огоньки фар уже растаяли в темноте.
Мелоун от души рассмеялся.
– Vox populi[3], Энид. Вот вам отношение народа.
– Между прочим, и наше тоже.
– Но мы своей статьей поневоле сделаем им рекламу. Не думаю, чтобы наш водитель одобрил это. Клянусь Юпитером, мы можем не протолкнуться внутрь.
У входа в церковь теснилось множество людей, а человек стоящий на верхних ступенях, убедительно просил собравшихся разойтись.
– Ничего не выйдет, друзья. Сожалею, но ничем не могу помочь. Полиция и так уже грозилась привлечь нас к ответственности за скученность в помещении. – Он позволил себе пошутить: – Никогда не слышал, чтобы у ортодоксальной церкви были такие проблемы. Вот уж нет.
– Я приехала из самого Хаммерсмита, – раздался чей-то плачущий голос. Свет упал на измученное, полное страдания лицо невысокой женщины в черном с ребенком на руках. Она-то и произнесла эти слова.
– Вы к ясновидице? – отозвался привратник с пониманием. – Советую оставить свой адрес, и я сообщу, когда миссис Деббс сможет вас принять. Все лучше, чем мучиться в сутолоке, не зная, дойдет ли до вас очередь. А так она займется лично вами. Не толкайтесь, сэр, это не поможет… А вы кто такие?.. Журналисты?.. – он схватил Мелоуна за локоть. – Вы сказали «журналисты»? Но ведь пресса нас бойкотирует? Если не верите, раскройте субботний номер «Таймс» на той странице, где публикуются расписания церковных служб. О нас ни словечка… А из какой вы газеты? «Дейли газетт»? Ого, наши акции растут. А ваша дама тоже оттуда?.. Специальная статья? Вот это да! Идите за мной, сэр, и держитесь поближе. Постараюсь что-нибудь для вас сделать. Запирай, Джо! Успокойтесь, друзья, и расходитесь. Ничего не поделаешь! Вот, глядишь, выстроим помещение побольше, тогда милости просим… Сюда, мисс.
Они опять спустились на улицу, обошли здание и приблизились к маленькой дверце, над которой горел красный фонарь.
– Я хочу вывести вас сразу на помост – в зале совсем нет места.
– Силы небесные! – воскликнула Энид.
– Там вам будет лучше видно, мисс, а если повезет, медиум скажет вам несколько слов. У тех, кто сидит ближе, всегда больше шансов. Входите, сэр!
Они оказались в небольшой неопрятной комнате с грязно-белыми стенами, сплошь увешанными шляпами и накидками. Сухощавая, сурового вида женщина в очках, из-под которых поблескивали живые глаза, грела над огнем худые руки. Рядом в традиционно английской позе – спиной к огню – стоял грузный человек с бледным лицом, рыжими усами и пытливыми светло-голубыми глазами. Здесь же находились маленький лысоватый мужчина в огромных роговых очках и очень красивый, атлетического сложения молодой человек в синем костюме.
– Все уже расселись на помосте, мистер Пибл. Осталось только пять мест для нас. – Эти слова произнес толстяк.
– Знаю, знаю, – отозвался привратник. Он выступил из темноты и тогда стало видно, какой он нервный и высохший, весь, казалось, состоит из одних жил. – Это журналисты из «Дейли газетт», мистер Болсоувер. Они пишут о нас статью. Их имена Мелоун и Челленджер. Познакомьтесь – мистер Болсоувер, наш председатель. А это знаменитая ясновидица, миссис Деббс из Ливерпуля. Рядом с ней мистер Джеймс, а высокий молодой джентльмен – мистер Гарди Вильямс, наш энергичный секретарь. Мистер Вильямс собирает деньги для нашего строительного фонда. Если мистер Вильямс рядом, не спускайте глаз с карманов.
Все рассмеялись.
– Сбор денег проходит в конце службы, произнес мистер Вильямс улыбаясь.
– Лучшим вкладом будет доброжелательная статья, – сказал тучный председатель. – Вы бывали у нас прежде?
– Нет, – ответил Мелоун.
– Выходит, практически ничего о нас не знаете?
– Можно сказать так.
– Значит, зададите нам перцу. Все видят сначала комическую сторону. Думаю, и вы состряпаете что-нибудь презабавное. Я, правда, не понимаю, что такого смешного в общении, скажем, с духом покойной жены, но это уж вопрос вкуса и знаний. Если предмет тебе неизвестен, то о какой серьезности может идти речь? Я не виню этих людей. Мы сами когда-то были такими. Я, например, работал у Бредлоу, и моим непосредственным руководителем был Джозеф Маккейб, и так продолжалось до тех пор, пока мой покойный старик отец не вытащил меня оттуда.
– И правильно сделал, – отозвалась ясновидица из Ливерпуля.
– Тогда я впервые почувствовал свои силы. Видел отца, как вас сейчас.
– Он был во плоти?
– Точно ничего сказать не могу. Но когда работает сильный медиум, результаты бывают очень впечатляющими.
– Пора! – объявил мистер Пибл, захлопывая крышку часов. – Вы сядете на правый стул, миссис Деббс. Проходите, пожалуйста, первой. За ней вы, господин председатель. Потом вы двое и я. Вы, мистер Вильямс, сядете слева и будете запевать. Зал надо подогреть, а вы это умеете. Итак, прошу!
Помост был тоже переполнен, но им удалось пробиться вперед под приветственный дружелюбный рокот. Мистер Пибл протиснулся вбок, кому-то что-то шепнул, и для Энид с Мелоуном нашлись два стула у стены. Укромный уголок вполне устраивал молодых людей: здесь они могли незаметно для окружающих делать записи.
– Что ты думаешь обо всем этом? – прошептала Энид.
– Пока не вдохновляет.
– Меня тоже, – заметила Энид. – Но все равно любопытно.
Когда люди относятся к чему-то с увлечением, они всегда интересны, согласны вы с ними или нет, а увлеченность этих людей сразу бросалась в глаза. Зал был набит до отказа, лица присутствующих обратились к помосту, большинство – женских, но мужских тоже достаточно. Все они имели между собой какое-то неуловимое сходство, оно крылось не в особом отпечатке изысканности или интеллекта, а в безусловной открытости, честности и здравом смысле. Тренированный глаз Мелоуна сразу выделил из толпы мелких торговцев, администраторов магазинов, крепких ремесленников, женщин, измученных повседневными заботами, и немногочисленных молодых людей, пришедших сюда любопытства ради.
Тучный председатель встал и поднял руку.
– Друзья мои, – начал он, – сегодня, в который раз, не все желающие смогли попасть в этот зал. Нам нужно новое помещение, большее. Вопросами строительства у нас ведает мистер Вильямс, он же и собирает деньги на эту благородную цель. На прошлой неделе я был в одной гостинице и увидел у конторы объявление: «Чеки не принимаются». Этих слов наш мистер Вильямс никогда не произнесет. Попробуйте – и сами убедитесь.
В публике раздался дружный смех.
Да, обстановка здесь совсем не напоминала церковную и была ближе скорее к атмосфере лекционного зала.
– В заключение хочу сказать вам еще одну вещь. Я не собираюсь сегодня выступать и просижу весь вечер слушателем вот на этом стуле. Только попрошу об одном одолжении. Убедительная просьба ко всем спиритуалистам: не приходить на воскресные вечерние бдения. Мы ждем вас утром, а вечером пусть уж приходят обычные люди со своими вопросами. Пусть вливаются новые силы. Вам истина уже открылась. Возблагодарите за это Господа. И дайте шанс другим. – Председатель опустился на свое место.
Тут на ноги вскочил мистер Пибл. Он, очевидно, был здесь главным распорядителем – такой стихийно возникает в каждом кружке и потихоньку все прибирает к рукам. Худое лицо его восторженно светилось, будто через него пропустили проводок накаливания, или, скорее, целый пучок проводов. Меж его пальцами, казалось, пробегали электрические разряды.
3
Глас народа (лат.).