Страница 14 из 19
– Этими спиритуалистами должна заниматься только полиция, – сказал Полтер. – Зачем зря тратить силы и направлять человеческую мысль по ложному следу? Вокруг столько требующих скорейшего разрешения проблем. Надо заниматься делом, а не пустяками.
Сидевший тут же и все это время молчавший Аткинсон вдруг заговорил.
– А мне кажется, нашим ученым мужам следовало бы уделить больше внимания парапсихологии.
– Напротив, гораздо меньше.
– Меньше уж некуда. Они полностью игнорируют проблему. Не так давно я наблюдал несколько случаев телепатической связи, о чем собирался доложить членам Королевского научного общества. Мой коллега Вильсон, зоолог, тогда же написал статью по своей теме. Обе работы были посланы одновременно; его доклад утвердили, а мой нет. А знаете, как называлась его статья? «Репродуктивная система навозного жука».
Раздался дружный смех.
– Правильный выбор, – сказал Полтер. – Существование навозного жука, по крайней мере, не вызывает сомнений. Чего нельзя сказать обо всех этих духах.
– Думаю, вы основательно знакомы с предметом, раз ваши утверждения столь категоричны, – озорно заметил Миллуорти, тихий молодой человек с приятными манерами. – А вот у меня все не хватает времени. Не скажете ли, какую из трех книг профессора Кроуфорда вы считаете самой удачной?
– Никогда не слыхал о таком ученом.
Миллуорти изобразил на своем лице сильнейшее удивление.
– Как же! Он признанный авторитет в этой области. Его книги знакомят читателя с данными лабораторных исследований. Не знать его работы и обсуждать спиритизм – все равно, что беседовать о зоологии, не читая Дарвина.
– Нельзя сравнивать науку и шарлатанство.
– Судить о вещах, которые специально не изучал, – какая уж тут наука? – возмутился Аткинсон. – Именно такие пустые разговоры натолкнули меня на мысль познакомиться со спиритизмом поближе: ведь известные ученые-спиритуалисты терпеливо и серьезно доискивались истины. Многим потребовалось около двадцати лет, чтобы прийти к определенному выводу.
– Чего стоят все их умозаключения, если сделанный вывод абсурден!
– Каждый из них выдержал долгую внутреннюю борьбу, прежде чем уверовал в истинность спиритизма. Я знаю нескольких таких людей – у них за плечами долгий путь познания.
Полтер всплеснул руками.
– Если так им удобнее, пусть верят в своих привидений, но только не пытаются сбить с толку меня – я хочу твердо стоять на земле.
– Скорее увязать в грязи, – возразил Аткинсон.
– Лучше увязать в грязи со здравомыслящими людьми, чем витать в облаках с психами, – сказал Полтер. – Я знаком с несколькими спиритуалистами и убежден, что половина из них дураки, а другая – плуты.
Сначала Мелоун прислушивался к разговору с интересом, но потом в нем стало нарастать раздражение. И вдруг он взорвался.
– Послушайте, Полтер, – сказал он, разворачивая стул в сторону спорщиков. – Именно такие, как вы, тупицы и олухи, тормозят прогресс. По вашим собственным словам, вы ничего об этом не читали и, могу поклясться, ничего не видели. Тем не менее вы, пользуясь своим положением и именем, заслуженным на совсем другом поприще, изо всех сил стараетесь дискредитировать людей, которые, как бы к ним ни относиться, серьезно и обстоятельно исследуют эту проблему.
– Вот как? – ответствовал Полтер. – Не знал, что вы принимаете этот вздор так близко к сердцу. В своих статьях вы не осмеливаетесь этого признать. Значит, вы сами спиритуалист. Но это перечеркивает ценность статей.
– Я не спиритуалист, но подхожу к проблеме непредвзято. Этим и отличается моя позиция от вашей. Вы называете этих людей обманщиками и дураками, но я-то знаю, что среди них есть такие, которым вы и в подметки не годитесь.
– Успокойтесь, Мелоун! – вмешалось сразу несколько человек, но разъяренный Полтер уже вскочил со стула.
– Из-за таких, как вы, клуб скоро опустеет, – воскликнул он, выходя из комнаты. – Во всяком случае, моей ноги здесь больше не будет. Зачем мне выслушивать оскорбления!
– Что вы натворили, Мелоун!
– Еле удержался, чтобы не вышвырнуть его за дверь. Таким, как он, плевать на человеческие чувства и убеждения. Этот преуспевающий выскочка думает, что для нас его присутствие большая честь.
– Узнаю ирландский темперамент! – сказал Аткинсон, похлопывая журналиста по плечу. – Придите в себя, неугомонный дух, и успокойтесь! Кстати, я хотел поговорить с вами. Даже немного задержался, ожидая, когда вы покончите с делами.
– Разве здесь можно работать? – кипятился Мелоун. – Особенно когда этот осел бубнит за спиной.
– Я не задержу вас долго. Известный медиум Линден, тот, о котором я вам уже говорил, проводит сегодня сеанс в Психотерапевтическом колледже. У меня есть лишний билет, пойдете?
– Еще бы!
– Могу поделиться еще одним. Оставил его для Полтера, но он сегодня невыносим. Линден ничего не имеет против скептиков, но не терпит агрессивных людей. Кому бы отдать билет?
– Мисс Челленджер пошла бы с удовольствием. Вы ее знаете, мы вместе работаем.
– Прекрасно. Вы ей сообщите?
– Конечно.
– Сеанс начнется в 7 часов. Психотерапевтический колледж, не забудьте. Тот, что находится в районе Голландского парка.
– Я знаю, где это. Спасибо. Мисс Челленджер и я придем вовремя.
Итак, наша парочка вновь отправилась на поиски новых спиритуалистических приключений. Они подобрали на Уимпл-стрит Аткинсона и поехали дальше через шумный с оживленным автомобильным движением центральный район, вытянувшийся от Оксфорд-стрит и Бейсуотера до Ноттинг-Хилла и величественных зданий Голландского парка. Такси остановилось у одного из особняков – большого красивого дома, стоявшего несколько в стороне от дороги. Им открыла дверь вышколенная горничная. В холле мягкий матовый свет падал на блестящую гладь линолеума, освещая в углах статуи из белого мрамора и безукоризненно отполированные предметы из дерева. Женское чутье подсказало Энид, что она оказалась в хорошо оборудованном солидном учреждении с талантливым руководством. Это «руководство» в лице приятной дамы, повидимому шотландки, встретило их в холле. Дама приветствовала Аткинсона как старого друга, а тот представил ее журналистам как миссис Огилви. Мелоун знал и раньше, что она вместе с мужем создала это уникальное заведение, ставшее центром психических исследований и весьма дорого им вставшее в плане не только материальных, но физических и душевных затрат.
– Линден с женой уже пришли, ждут наверху, – сказала миссис Огилви. – По его словам, условия для сеанса подходящие. Остальные – в гостиной. Не хотите ли к ним присоединиться?
На сеанс собралось довольно много народу, среди них были как известные специалисты в области парапсихологии, так и новички, заинтригованно глазевшие по сторонам. Стоявший у двери высокий мужчина повернулся, и молодые люди увидели открытое, рыжебородое лицо Альджернона Мейли. Они обменялись рукопожатиями. – Углубляете познания, мистер Мелоун? О предыдушем сеансе вы написали весьма объективно. Хотя вы и неофит, но, попав в святилище, ведете себя достойно. Вы чем-то напуганы, мисс Челленджер?
– Думаю, мне не о чем беспокоится, если вы рядом, – ответила девушка.
Мейли засмеялся.
– То, что вы увидите сейчас – материализация духа, – довольно впечатляющее зрелище. Для вас, Мелоун, оно будет весьма поучительным, так как подкрепляется фотографиями и прочим. Кстати, закажите себе снимок. Знаменитый Хоуп работает наверху.
– А вот фотографии я всегда считал фальшивками.
– Напротив, здесь как раз трудно придраться – доказательство налицо. Я присутствовал при дюжине разбирательств, и каждый раз правда оказывалась на нашей стороне. Опасно другое – жаждущие сенсации пройдохи-журналисты, которые публикуют фотографии, сопровождая их безграмотными пояснениями. Вы здесь кого-нибудь знаете?
– Никого.
– Высокая красивая дама – герцогиня Россландская. Вон те пожилые супруги у камина – лорд и леди Монтнуар. Искренние, доброжелательные люди. Не многие аристократы позволяют себе так серьезно и непредвзято относиться к спиритизму. А вот эта разговорчивая женщина – мисс Бэдли, светская дама; она посещает все сеансы – типичная любительница острых ощущений. Всегда ярче всех, громче всех, но за этим – пустота. Тех двух мужчин не знаю. Кажется, научные сотрудники из университета. Тучный мужчина, что стоит рядом с дамой в черном, сэр Джеймс Смит; в последней войне они потеряли двух сыновей. А высокий, смуглый, загадочного вида человек – отшельник Барклей, он выходит из своей комнаты только для того, чтобы поучаствовать в сеансах.