Страница 12 из 14
– Вы куда? – спросил у троицы, молодой охранник, по имени Олег, сидящий в предбаннике, выглядывая из-за монитора компьютера.
– В магазин – ответила Ангелина.
– Паша, я пошел с ними, помогу сумки донести – сказал Олег и быстро стал накидывать на себя куртку.
– Хорошо, ответил, Паша, который был постарше, проводил их взглядом, как они скрылись из дверей предбанника и дальше стал просматривать их по монитору.
24
Надежда и Оля сидела за столом на кухне и пили чай с шоколадным тортом, который принес им накануне Леонид. Ольга подносила губы к чашке и осторожно делала небольшой глоток. Чай был горячим и еще не остыл. Она осторожно дула на чай в чашке, прежде чем сделать очередной глоток.
С того момента, как сняли Ольге гипс, прошло две с половиной недели. За это время две женщины сдружились. Надя показала Оле свою вторую половину дома и хобби, которым она увлекалась очень давно. Увлечение заключалось в пошиве тряпочных кукол, которые она наряжала в народные костюмы разных стран. Надежда кропотливо, почти как её брат, ювелир, обшивала и украшала наряд бисером, лентами, пайетками, стразами, блестящими камнями. Оля почти каждый день, приходила к Надежде, в комнату-мастерскую, где работала Надя и сидела у неё по нескольку часов, наблюдая за Надиными шустрыми руками и просто так поболтать. Иногда они просто молча сидели в компании, где каждая думала и мечтала в этот момент о чем – то своем.
– Тебе мой брат не рассказывал про твоё чудесное спасение? Вдруг спросила Надежда, когда доела свой кусок торта.
– Нет – покачала головой Ольга.
– Тогда я тебе расскажу. Наш сосед работает спасателем в Горной поляне.
– Где работает? удивленно переспросила Ольга
– В Горной поляне, а что, ты что-то вспомнила?
–Что-то знакомое название – ответила Оля
– Так и понятно, что знакомо. Живем около Горной поляны. Все сюда приезжают на тренировочную базу. Останавливаются у Леонида, в его гостинице. Я дальше буду рассказывать, ты не против?
– Нет, нет – слушаю дальше – подтвердила Оля.
Если новичок застрянет на тренировочной базе или в горах дальше что произойдет, нашего соседа сразу вызывают на помощь. В то утро, когда случилась масштабная катаклизма с природой, ты была уже где-то в пути. А перед этим, тебе позвонила женщина, представилась сиделкой Татьяной, сказала, что Крестная, Зинаида Ивановна, лежит при смерти и просит тебя приехать, так как у нее есть очень важная информация о некой твоей родственнице. Кто такая, Крёстная ты не знала. Зато она знала про тебя, и что тебя воспитала тетя. Ты собралась ехать. Лёня не хотел тебя отпускать. Не знаю, как ты его уговорила, но в итоге ты рано утром уехала, а потом начался дождь и сумасшедший ветер. Валились деревья, сносило крыши. А, в конце хлынула грязевая вода с гор. Природная стихия настолько непредсказуема, что даже синоптики не смогли спрогнозировать такое. Но, не в этом дело. Мы весь день не могли до тебя дозвониться. Леонид не свой был. И вдруг вечером позвонил ему сосед, Виктор и сказал, что увидели с вертолета человека, зацепившего капюшоном за ветку дерева и болтавшего телом в воде, Когда его спустили на канате вниз, он понял, что это девушка. А уже в вертолёте он узнал тебя. Вероятно, бог услышал наши молитвы и на спасение послал Виктора. Такой поток воды и чудом зацепиться за ветку, которая тебя на протяжении всего времени удерживала. Благодаря кофте с капюшоном ты не утонула, и к счастью попалась в поле светового прожектора вертолёта. А они уже возвращались на базу, на пересменку, потому что была уже глубокая ночь. Леонид светился и плакал от счастья. Такая страшная трагедия, и узнать, что ты жива. Наш город без света остался на несколько дней. Натворил ураган здесь тоже немало бед, а два района целиком затопило, дома под воду ушли. Люди потонули, сколько без вести пропавших числится до сих пор.
Оля прекратила пить чай и всё это время внимательно сидела, слушала Надю. Для Оли эта история сейчас стала откровением, так как она не знала, что с ней случилось, перед тем как очнуться в больнице.
– Вот такая история – продолжала Надя. Теперь людям зиму где-то пережить надо. Они лишись всего имущества, и даже в деревнях домашний скот пострадал. Работу потеряли, без средств остались. Просто беда, конечно. А компенсацию выплатили пострадавшим – копеечную. Это ведь слёзы. Расчувствовалась Надежда. Сколько стоят предметы обихода. За целую жизнь, живёшь, не заработаешь и в миг последнего лишиться.
Оля молчала. Она не знала, что сказать. Она сама до конца еще не осознала, что могла погибнуть. Сейчас она жива и вроде здорова, но оценить людское горе ей пока было не под силу. И потом Оле хотелось самой быстрее выйти из состояния абстракции, что ни будь вспомнить о своей жизни и полноценно вернуться в социум.
Прокуковала кукушка на настенных часах два раза, прервав мысли двух женщин. Время было два часа дня. Ольга с Надеждой переглянулись.
Чай остыл, сказала Оля. Совсем холодный чай ей не очень нравилось пить. Надя посмотрела на неё немного в недоумении, и пожала плечами.
– Давай кипятка подолью.
Оля помотала головой.
– А к врачу ты как сходила, что врач сказал? – перевела разговор в другое русло Надежда.
– К врачу? Оживилась Оля. Хорошо. Врач сказала, что всё нормально. Мне кажется, что я начинаю шевеления чувствовать и при этом погладила еле заметный свой живот. Это здорово и необыкновенно. Взгляд у Ольги просветлел и оживился.
Интересно кто родится?
– Не знаю, думаю, что будет мальчик – поделилась своими соображениями Оля.
– А если девочка? – удивилась Надежда
– Девочка? И задумавшись, Оля подтвердила – нет, мальчик.
25
Борис вначале старался держаться. Появлялся в главном офисе, ездил в свой банк "Архитектор" на совещание, решал какие-то важные дела. Все ему проявляли соболезнование, шептались в кулуарах, от том, что он рано овдовел. «Какой он мрачный, какой несчастный, поникший. А лицо у него какое, почерневшее от горя. Прям смотреть на него жалко. Но, время пройдёт, и он снова сможет составить кому-нибудь выгодную партию» В конце концов, это сочувствие ввело его в состояние отчаяния. Если бы они знали, что никакое сострадание ему уже не поможет и не излечит острую боль утраты. И не понять им, что он сейчас чувствует. Да, и какое им всем до него дело? И он понял, что совсем не хочет никого видеть. Эти людишки – они глупы и дурны. Ну, что с них взять? Что они понимают, в том горе, что он сейчас испытывает? Он теперь не мог видеть их счастливые и довольные лица, когда он так несчастлив! Стоят, шушукаются, испытывают его терпение! Он готов был отдать свою душу мизантропу. Он готов был их всех ненавидеть! И он не хотел никого видеть, совсем никого! Его душа разрывалась. Одна часть умерла сразу, с гибелью Светланы, а вторая ещё только начинала тлеть. Борис засел дома и запил. Он практически не выходил из спальни. Шторы на окнах были задернуты, создавая мрачную атмосферу. Они служили надежным щитом. Так он закрылся от внешнего мира. Там, за окном, мир остался счастливым, а ему теперь нет там места. Мир выкинул его за борт, барахтаться одному в отчаянье и одиночестве. Жить в бесконечной пустоте, где рана источала кровь. Липкая, густая, красная кровь. Она была повсюду. Рана болела, кровоточила, и всё время напоминала о себе, и её срочно нужно было как-то обезболить. Охранники по очереди ходили ему покупать спиртное. Он сидел, закрывшись в своей комнате и, не желал, чтобы дети вдруг увидели его таким: беспомощным, сломленным, подавленным, с заросшей щетиной, неприятно пахнувшим. Но совладать с собой сил не осталось. Равнодушие, апатия, безразличие насквозь пропитали его. Он был бы рад, если его сердце просто в один момент, перестало качать кровь и остановилось. Душа смогла бы беспрепятственно покинуть тело и улететь туда, где сейчас находится его любовь. Без нее он потерял всякий смысл. Конечно, он понимал, что у него есть дочери, которым он нужен, о которых он обязан заботиться. Но, горе сделало его бессильным, безвольным, толкающим в пропасть. Тело его не слушалось, душа не принадлежала ему. Светлана, его цветочек, не просто была его любимой женщиной, она значила для него гораздо больше. В ней был смысл всей его жизни, его счастье, радость, солнце, одно дыхание на двоих, кровяной сосуд, пульсация на висках, доброе сердце, смеющиеся, искрящие свет глаза, тонкие руки, которые гладили его по волосам, нежные губы, прикосновение которых он никогда не забудет, тепло её души согревало его в самые трудные минуты. Целый мир заключался в ней одной. Он потихоньку впал в депрессию. Утром, очнувшись от алкогольного плена, к нему на какое-то время возвращалось ясное сознание, и тогда приходили воспоминания о любимой Светлане: