Секрет заброшенного поместья

Да уж. Информации действительно было немного. Смешно думать, что Грейнджер вдруг внезапно заразилась излишней болтливостью: сомнительно, что её приверженность правилам испарилась за прошедшие годы. Место работы наоборот должно усилить склонность к осторожности и молчанию, как и интенсивность министерских сплетен вокруг. Но ума сообщить об угрозах у девушки хватило. Остальные подробности, скорее всего, Поттер добыл уже без участия подруги. Всё-таки, несмотря на крайнюю закрытость работы отдела тайн, у главы аврората осведомители могли быть и там. По должности положено.

Конечно, Гарри прав, рассуждая о грозящих невыразимцам в ходе такого исследования опасностях: даже давно покинутые, полуразрушенные родовые поместья, особенно семей, склонных к тёмной магии, хранили множество тайн, далеко не всегда безобидных. И артефактов, за которые некоторые не то что жизнь, но и душу отдали бы без оглядки. Слишком многое потерялось в пыли последних лет, а в старинных мэнорах могли остаться крупицы драгоценного знания, которые вполне могли быть преобразованы и в деньги, и во влияние… Так что желающих воспользоваться плодами трудов коллег Гермионы могло отыскаться немало, в том числе тех, кто не погнушается никакими методами, не исключая самых грязных.

— Вот, посмотри, как мило излагают, — Гарри тем временем порылся в завалах бумаг на столе, вытянул плотный конверт без каких-либо надписей и передал Малфою.

Дорогая бумага хрустнула, когда тонкие пальцы аристократа извлекли письмо. Обращение отсутствовало. Почерк знаком не был, писали, скорее всего, с помощью самопишущего пера, а вот выражения — вполне.

«Оставь в покое тебе не принадлежащее. Эти силы неподвластны грязнокровкам, даже таким невыносимым всезнайкам, как ты».

Вместо подписи стоял знак, столь памятный обоим мужчинам: змея, вылезающая из черепа. Метка Пожирателя Смерти.

Смахивало действительно на подставу, но не слишком тщательно подготовленную, что совершенно не вязалось со старательной подчисткой следов. Скорее стоило предположить, что и письмо было призвано отвлечь внимание, а не навести на кого-либо конкретного.

— Как я понимаю, Грейнджер — или она Уизли уже? — тебя не слушается и продолжает лезть на рожон? — уточнил Малфой, вглядываясь в переплетения вычурно выведенных букв. — И свято хранит тайны своего отдела?

— С Роном они расстались сразу после суда и твоего отъезда заграницу, — хмуро сообщил Гарри, сверкнув зелёными глазами на собеседника. — Так что она по-прежнему Грейнджер. А в остальном — ты абсолютно прав.

Лицо Драко снова осталось беспристрастным, но внутри… внутри всколыхнулась буря чувств. Он держался буквально на зубах и остатках воли все эти годы, не задав ни единого вопроса о ней в переписке с Поттером, что особенно тяжело давалось последнее время, когда вдруг куда-то пропал сухой деловой тон и письма наполнились пусть и насмешливым, но теплом. Сам того не зная, Гарри долгое время олицетворял для Малфоя единственную ниточку, связывающую изгнанника с родным домом. Не раз хотелось выговориться, открыв самое сокровенное. Раскрыть тайну. Но гордость каждый миг стояла на страже. Гордость и память. Которые и теперь помогли Драко натянуть на лицо маску безразличия.

Да, ментальные закладки и результаты специфического семейного воспитания давно были сняты и рассеяны, чувство, родившееся ещё в школьные годы, выбралось из скорлупы внушенной извне ненависти, но пропасть между ним и Гермионой Грейнджер осталась. И Драко до сих пор не знал, зачем прозвучал тогда, именно в момент, когда Малфой не мог солгать, этот вопрос под прикрытием заглушающей сферы? Девушка ведь готовилась: никто не таскает с собой подобные артефакты в кармане просто так… Или всё-таки вопрос был спонтанным, а опасалась Гермиона чего-то другого? Кто мог знать, что таится в этой умной голове? Даже Гарри вряд ли, куда уж Малфою…

— Ты сам всё понял, — прервал молчание Поттер, снова принимаясь расхаживать по кабинету. — Я лишь знаю, что они исследовали последнее время какое-то поместье в Кенте. Много времени потратили на попытки попасть туда, не знаю, чем закончилось, но Гермиона проводила недели вне Лондона, как и некоторые из её коллег. Что-то у них, похоже, получилось, она упоминала про завершающую стадию эксперимента.

— Что ты предлагаешь? — победило любопытство в Малфое — уж очень хотелось понять, что задумал аврор.

— Мне известно, что твоя работа на звание мастера артефакторики состояла из двух частей, — издалека принялся излагать мысль Гарри. — Уникальной палочки — кстати, может, покажешь? — и некоего приспособления, помогающего в поиске людей. К тому же, тебе родовые поместья должны быть не в новинку — всё-таки в одном из них ты вырос. Так что, повторюсь, мне от тебя нужен и совет, и помощь делом.

— У тебя неплохо поставлена добыча информации, Поттер, — фыркнул Драко, доставая палочку черного дерева и протягивая её аврору на ладони. — Мой Учитель смеялся: я одновременно изобрёл лучшее средство слежки и способ от него скрыться. Эта палочка следов не оставляет. «Приори инкантатем», столь любимое авроратом, даже в моих руках не сработает, а в чужих и подавно. Впрочем, в чужих руках вообще никакие заклинания не сработают. Так что из меня вполне получится подозреваемый.

— Да я и не сомневался, что ты можешь. Но тебе не надо, правда же? — дёрнув бровью, машинально ответил Поттер, внимательно разглядывая орудие. Ему явно стало не до привычных перепалок — всё внимание поглотила палочка.

В зелёных глазах мелькнула смесь восхищения и удивления, когда пальцы коснулись прохлады черного дерева. Малфой знал, что ощущает Гарри: ничего. Абсолютно! Никаких потоков магии, подобных тем, что постоянно летали в лавке Олливандера на Косой алее, где так часто брали в руки не свои палочки, ни тепла. Просто кусок дерева. И заклинания не помогут.

— Ты действительно изменился, — покачал головой Поттер, с трудом отрываясь от созерцания и возвращая оружие владельцу. — Или…

— Или я решил, что ты здесь единственный, кому можно доверять. Ты же всё равно узнал бы, потому проще рассказать, — продолжил Малфой, высекая сноп сине-белых искр, а потом пряча палочку в кобуру.

На губах Гарри мелькнула улыбка: Драко по-прежнему любил устраивать маленькие представления, привычка никуда не делась, но теперь почему-то перестала раздражать. Может, потому что тот теперь гордился не кровью и семьёй, а собственными достижениями? Да к тому же заслуженно?

— Так что со следящим артефактом? — вернулся к делу аврор. — Я слышал, что американцы пытались прибрать тебя вместе с ним к рукам…

— Куда им! — засмеялся Малфой, но тут же посерьезнел. — Вечером с совой пришлю зелье. Сможешь напоить им Грейнджер? Достаточно пары капель в любой напиток.

— И?

— А дальше всё просто, — расплылся в полной самодовольства улыбке маг. — Слышал я, у тебя когда-то была интересная карта… принцип тот же, просто чуть сложнее для больших пространств. Потом покажу наглядно. Можно обойтись и без зелья, но мороки намного больше. Что касается поместий… Поттер-мэнор, насколько я помню, тоже в этом мире существует, лорд Гарольд Джеймс Поттер. И лет ему куда больше, чем моему родному дому, учитывая то, кому наследовало твоё семейство.

— Могу вернуть комплимент — твои источники информации тоже неплохо работают, — кивнул Гарри. — Вот только в данном случае мой дом мне не помощник: Поттеры всегда были светлым родом, ты это отлично знаешь. Вопреки тому, что считались наследниками Смерти. Словно открещиваясь всю дорогу от корней. Однако надеюсь, ты как-нибудь заглянешь в гости.

Драко улыбнулся: о существовании Поттер-мэнора он узнал ещё от отца, в школьные годы. У рода, идущего от одного из братьев Певерелл, не могло не быть родового поместья, а домишко в Годриковой впадине никак на него не тянул. Другое дело, что поделиться с этой информацией с малолетним наследником тогда не удосужились, лишь после победы гоблины, как всегда владевшие данными, но молчавшие, поведали, что крестраж в голове героя всё равно не позволил бы ему преодолеть родовую защиту. Как правильно упомянул Гарри, его семья с годами стала даже слишком светлой.