Страница 63 из 115
Там усадил не за письменный, а за другой стол, стоявший в отдалении, вновь «приклеил» чашку к столешнице, выдал мне соломинку и принялся не просто спрашивать подробности, а буквально пытать. Словно хотел обнаружить подвох. Поймать на лжи и обмане!
Однако использовать хрустальный шар почему-то не пытался – на сей раз детектором лжи выступал чрезмерно пристальный взгляд зелёных глаз.
Последнее раздражало ничуть не меньше, чем сами вопросы, однако ведьма героически держалась. И регулярно поглядывала в окно, не уставая удивляться тому, как быстро пролетело время.
Часов в лаборатории не имелось и, покидая подвальный этаж, я полагалась на собственные ощущения. Думала, сейчас рассвет, а оказалось, что солнце уже высоко, и это был дополнительный повод злиться – просто я опаздывала на традиционную встречу с девочками.
В итоге отвечала довольно резко, а Морис… в общем, он действительно пытал! И никак не желал понять главное:
– Этот артефакт нужно передать в Ведьминскую Академию, – попугаем повторяла я. – Если что-то всё-таки пойдёт не так, наставницы разберутся.
Второй момент, который доставал уже меня:
– Яся, – требовательно щурил глаза Морис, – объясни, почему эта колдовская ваза пробудилась именно сейчас.
– Мм-м… – отвечала я. – Да без понятия!
Маг не верил, что опять-таки злило. Не настолько, чтобы попробовать отлепить чашку от стола и устроить кое-кому душ из кофе, но всё равно.
Хорёк, который проснулся и которого также накормили, разрядке обстановки не способствовал. Сначала он ел, потом выкапывал миску из невидимого сугроба, затем носился по кабинету, демонстрируя «чудеса» координации – в смысле, в повороты не вписывался и преград не замечал.
Верховный маг нашего королевства наблюдал за сим процессом пристально и с подозрением. Отдельно косился на лоток с песком – его доставили вместе с завтраком, специально для Жорика.
Однако зверюга лоток игнорировал, его интересовали совершенно другие вещи. Зато когда Морис в десятый раз спросил о том, почему артефакт активизировался именно сейчас…
Запах появился внезапно и был едва уловим – им повеяло, словно морским бризом. Я сразу замерла и непроизвольно втянула голову в плечи. Собеседник в лице верховного, тоже застыл, но лишь на секунду. Затем его ноздри дёрнулись, взгляд стал острее бритвы… Морис медленно повернул голову, дабы уставиться на угол, загороженный гардиной.
Я за взглядом, разумеется, проследила и натурально съёжилась, увидав Жорика, радостно выпрыгивающего из того угла.
Дальше было привычное – хорёк плюхнулся на пол и принялся тереться о паркет всем своим серебристо-серым тельцем. А запах усилился! Причём настолько, что остатки любых сомнений рассыпались в пыль.
Ещё миг, и стало совсем страшно – и за животинку, и за себя-любимую. Тем приятнее было услышать суровое:
– Вон отсюда.
– А?
Но повторять не пришлось! Сразу, немедля ни секунды, я взвилась на ноги и помчалась ловить хорька. Жорик честно попытался удрать, однако ведьма оказалась шустрее – схватила и потащила прочь, подальше от места преступления и разгневанного владельца кабинета.
По пути к двери я успела подцепить нашу сумку, едва не вступила в злополучный лоток с песком, а очутившись на пороге всё-таки не выдержала и проявила вежливость…
– Хорошего дня, – сказала, обернувшись.
– Хорошего? – Морис аж побагровел. – Хорошего?!
– Помёт – это вообще-то к деньгам, – внесла нотку оптимизма я.
Верховный точно не оценил, однако настаивать на том, что кучка в углу – это не так уж плохо, я не решилась. Просто улыбнулась, дружелюбно помахала рукой и поспешила прочь.
А отойдя на достаточное расстояние, сжала хорька в объятиях и крепко поцеловала в меховую макушку. Какой он всё-таки умница. Очень вовремя вмешался. Снова спас!
Место встречи мы с девчонками обговорили ещё неделю назад, поэтому куда идти я знала. Кафе располагалось всего в паре кварталов от дворца, и я добралась даже быстрее, чем рассчитывала, однако всё равно умудрилась опоздать.
В результате, очутившись возле столика, напоролась на три скептических взгляда и услышала хмурое, от Клиссы:
– Ну надо же кто явился.
Брюнетка Мила скорчила недовольную рожицу, а белокурая Танка надула губы и отвернулась. Однако она, в отличие от остальных, реагировала не на меня, а на Жорика.
Обладатель серебристо-серой шкурки, конечно, заметил и в наступившей тишине прозвучало виноватое:
– Укугу.
Только сердце Танки не дрогнуло – блондинка надулась ещё сильнее. Потом повернулась, окинула взглядом уже обоих и отвернулась снова. А Мила сложила руки на груди, спросила: