Страница 14 из 17
– Конечно, помню, – поднял он на меня тяжёлый взгляд.
– Это происходило потому, что сон был очень реальным. Я видела её, чувствовала её руки на своём горле, чувствовала, как не хватает воздуха. Наверное, тогда это и началось. Со временем прогрессировало, ну а теперь… не знаю, что теперь. Сам всё видел. И кстати, я до сих пор не уверена в том, что не сплю.
– Но как это может быть?
– Я не могу тебе этого объяснить. Просто, когда я вижу сон, в нём всё такое же настоящее, как и здесь, поэтому кажется, что всё происходит на самом деле. Иногда я понимаю, что это сон, иногда нет. Никак не могу приспособиться, пока не разобралась, как именно их различать. Понимаешь, бывают такие сны, они совсем нереальные, в том смысле, что я почти сразу понимаю, что сплю, потому что там много сказочного и необычного, однако это не значит, что всё выглядит искусственным, даже наоборот, есть ощущение какой-то гиперреальности. А есть сны, похожие на обычную жизнь, и вот тогда возникают сложности. Всё вроде бы правильно, ничего сверхъестественного, и вот это-то как раз и обманывает больше всего. Такой сон сложно раскусить.
– Звучит как бред…
– Я знаю.
Он залпом допил виски, поставил стакан на стол, рассеянно покрутил.
– Как можно не понимать, что ты спишь? – спросил у него.
Я начинала злиться. Ну вот что, что тут сказать?! Как объяснить это состояние человеку, который ни разу в нём не оказывался? Если бы это случилось с ним хоть однажды, он бы не задавал такие глупые вопросы! Глупые, потому что задавать их кажется бесполезно. Это нужно пережить.
– А ты сам-то понимаешь? – выдавила я бессильно.
Артём задумался ненадолго, потом крякнул:
– Я вообще редко сны вижу.
– А вот я часто, каждую ночь и по многу, много разных! Когда я там, то чувствую, что это случается прямо сейчас и именно со мной. И только когда просыпаюсь, осознаю, что ничего этого не было. Остаются только воспоминания. Но и эти воспоминания ничем не отличаются от обычных. Вот, например, ты. Как именно ты помнишь, что происходило с тобой вчера или неделю назад? Не очень ярко, не очень отчётливо, но помнишь же! Так же и я, не очень подробно, не каждую деталь, но я помню.
– Нужно, наверное, поискать симптомы в Интернете. Может, это как-то лечится?
– Да, наверное…
Я смотрела на свои нервно сжатые кулаки и понимала, что лечиться мне не очень-то и хочется. Однако проблему нужно как-то решать. Осознавать себя во сне – это одно, это может быть весело и интересно, но подозревать реальность в нереальности – это уже совсем другое дело, попахивает расстройством психики, наверное… Просто теперь, куда бы я ни попала, нужно стараться вести себя естественно, а то, чего доброго, снова попадусь, и он упрячет меня в психушку…
Глава 7
Сегодня на океане шторм. Волны вздымаются в высоту человеческого роста, с грохотом разбиваются о камни. Дальние острова заволокло туманной дымкой, низкие тяжёлые тучи нависли над зловещим океаном. В ожидании ливня мы с Аланом убрали все лежаки, все подушки и матрасы и, слушая далёкие громовые раскаты, притихли за барной стойкой с чашками кофе.
– Сейчас что-то будет, – многообещающе прошептал Алан, глядя на горизонт.
– Ветер просто ужасный. Как бы крыши не посносило.
– Эти крыши ещё и не такое видали. Выдержат, не переживай.
– Думаешь? – беспокоилась я.
– Уверен.
– Я слышала на пляже, хозяйка какого-то геста жаловалась на то, что шторм когда-то почти полностью разрушил все её бунгало.
– Такие истории случаются, – кивнул Алан. – Всё зависит от качества строительства. Экономят на рабочих, получают в итоге карточные домики, а потом удивляются, почему они рушатся от ветра. Ваши бунгало выстроены как будто на века, ещё и вас самих переживут.
– Будем надеяться, – вздохнула я, опасливо косясь на гнущиеся от ветра пальмы.
Грохот волн почти полностью заглушал музыку. Одни туристы на берегу догоняли сорванные ветром шляпы и панамки, другие, наученные их опытом, придерживали свои руками. Краем глаза я видела, как большой пляжный зонт вывернуло наизнанку и трепало на ветру. Стало жутко. Успокаивая саму себя, я мотнула головой, усмехнулась и сказала почти весело:
– Разве это ветер? Вот на Нептуне ветер…
Чувство дежавю накрыло меня с головой, оглушило, вывело из строя. Я замолчала, растерянно моргая, вертя головой, будто стремясь найти в окружающей обстановке что-то, что могло бы стать причиной этому состоянию.
– Всё хорошо? – спросил Алан, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.
– Да… Нет… Не знаю. Я просто подумала, что… Ладно, не бери в голову.
– Так что там про Нептун?
– Нептун – это планета Солнечной системы, – продолжала я, рассеянно озираясь по сторонам, – и на нём просто ужасные ветры. Они дуют со скоростью две тысячи километров в час, – внутри меня нарастало страшное чувство. Щемящая тоска, боль, предчувствие чего-то кошмарного. – Дуют и дуют, и никогда не прекращаются, – бормотала я, вцепившись ногтями в барную стойку, – вечный грандиозный шторм.
Выдохнув последнюю фразу, я замолчала не в силах добавить ни слова. Горло сдавило так, что я не смогла бы протолкнуть сквозь него ни звука. Страшное предчувствие переросло в настоящую панику. Тяжело дыша, я смотрела на чернеющий океан, одновременно раскапывая внутри себя хоть что-то, что помогло бы мне уловить причину моего состояния, надеясь зацепиться хоть за какую-нибудь ниточку. Ничего. Только бескрайняя, как океан, бездна необъяснимого страха.
– С тобой точно всё в порядке?
Я подняла на него полные отчаяния глаза.
– Нет, Алан. Со мной не всё в порядке. Я, кажется, схожу с ума.
– Всего-то? – ухмыльнулся он.
– Это не самое главное, – просипела я, продолжая озираться по сторонам. – Понимаешь, с ума можно сходить по-разному. Можно весело и интересно, вытворяя всякую присущую сумасшедшим ерунду, ходить голым по парку, например, или играть в догонялки с собственной тенью. А можно так, как я. Не могу даже вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя спокойной. Не счастливой, но хотя бы спокойной.
жить в постоянном страхе, терзаться странными чувствами. Блуждать по чёрным коридорам воспоминаний, спотыкаясь о свои собственные неожиданные и от того ужасные мысли. Хотеть изменить и прошлое, и настоящее, но понимать, что это невозможно. Я устала, смертельно устала. Бегу сама от себя, пытаюсь заткнуть зияющую дыру в своём сознании, заполнить пустоту в сердце, занимаю себя какими-то делами, но ни в чём не могу найти утешения
– Этот отель, это всё, – я широким жестом обвела свои владения, – всего лишь моя очередная неудачная попытка наполнить свою жизнь хоть каким-нибудь смыслом.
– Разве такая уж неудачная попытка? – спросил Алан, легонько потрепав моё плечо. – По-моему, ты прекрасно справляешься.
– Да речь не о том, что я плохо справляюсь, я говорю о том, что это не приносит мне удовлетворения. Делать всё хорошо – это всего лишь привычка. Если я берусь за что-то, то непременно выкладываюсь на все сто процентов…
Очередная волна дежавю заставила меня вжаться в кресло. Чувствуя себя беспомощной и уязвимой, я закрыла глаза руками, пережидая, пока стихнет это всепоглощающее чувство.
Океан разбушевался не на шутку. Волны стали просто огромными, высокими, стремились дотянуться до нас, но с размаху налетая на камни, могли лишь в ярости разбрасывать брызги и пену.
– Ты привыкнешь, – сказал Алан, напряжённо глядя вдаль.
– Я даже не знаю, хочу ли я привыкать. Понимаю, что это единственный выход, раз не остаётся ничего другого, но именно поэтому, скорее даже подсознательно, сопротивляюсь. Я привыкла считать себя свободной, и мысли о том, что моя жизнь больше не принадлежит мне… Это невыносимо, Алан.
– Твоя жизнь принадлежит только тебе и никому другому.
– Нет. Уже нет. Я ведь не могу проживать её так, как считаю нужным. И это значит, что она уже не моя, она теперь принадлежит незнакомой мне женщине, а я, как ни стараюсь, не могу стать ею, не могу принять её условия и её желания. И именно это сводит меня с ума. Медленно, мучительно, издевательски сводит с ума. Хочется иногда только одного – сдохнуть.