Страница 10 из 17
– Какая будет обстановка?
– В смысле?
– Место, где вы встречаетесь.
– Ну… это будет ресторан.
– Будете обсуждать что-то связанное с бизнесом? – спросила, не моргнув глазом.
– И это тоже.
– Тогда на твоём месте я надела бы рубашку. С коротким рукавом. Помню, у тебя была такая светлая, вроде бы с розовым драконом на спине. Симпатичная, не слишком обязывающая, но уже не майка.
– Думаешь?
– Ты хотел моё мнение? Если ты правильно разъяснил мне обстоятельства встречи, думаю, эта рубашка подойдёт.
Артём молчал, но мимика выдавала его замешательство. Ах, неужели я не собираюсь расспрашивать его, что это за дама и почему он так тщательно готовится к встрече с ней? Ах, неужели мне совсем-совсем неинтересно? Ах, ну я же теперь, наверное, спать не буду, гадая, о чём они там беседовали в этом ресторане?
– Если это всё, я пойду, ладно? – улыбнулась я напоследок. – У меня куча дел.
– Хорошо, спасибо.
– Ты вот здесь чуть-чуть недобрил, – ткнула пальцем ему в скулу, проходя мимо.
– Поиграй со мной в шахматы, милая, – оторвал он меня от книги, поставив на стол доску.
Я заставила себя унять вспыхнувшую злость за вторжение в моё личное пространство, заставила себя отвечать спокойно:
– Я вообще-то занята.
– Пожалуйста! Кроме тебя, больше некому, – сказал, наивно хлопая ресницами.
Почему-то стало стыдно за его одиночество. Я отложила книгу и потёрла ладони:
– Ладно, приготовься к самому худшему, сынок. В шахматах мне нет равных.
– Я это знаю вообще-то, – улыбался он, наклонив голову вбок.
Потом с умилением следила за тем как он морщит лоб, раздумывая над ходом, почёсывает комариный укус или трёт щетину, как переживает за очередную упущенную фигуру. Смеётся над какой-нибудь моей шуткой. Чувствовала, как близки все его эмоции, чувствовала себя кукловодом, дёргающим за ниточки его чувств. Я улыбнусь, и он. Я нахмурюсь, и он тоже. Чувствовала, как рад он моей компании. Хоть так. Какая же это тяжкая ноша – быть полностью ответственной за чьё-то моральное состояние. Будто не взрослый человек рядом, я ребёнок. Маленький, зависимый. Как же ему нелегко, как он уязвим в своей любви…
– Эй, Лу, есть минутка? – кряхтел Артём, карабкаясь ко мне по камням.
Я сидела на своём любимом валуне, будто специально созданном для того, чтобы созерцать с него ночное небо. Чёрная вода облизывала его бока, светили яркие близкие звёзды и полная луна. Совсем не до Артёма.
– Есть, – сказала, – но всего минутка.
– Отлично, – он присел рядом, свесил босые ноги. – Я вот что подумал. Может, ты переедешь обратно в дом? Нет-нет, не смотри на меня так. Я имею в виду ты в дом, а я в бунгало.
– Зачем это?
– Ты устаёшь. Рано встаёшь, занимаешься весь день отелем, рестораном, следишь за всем. Тебе бы высыпаться, а шум в баре не смолкает часов до трёх ночи. Я-то бездельник, могу и до обеда дрыхнуть, мне всё равно.
– Спасибо, – улыбнулась я, – всё хорошо. Не нужно.
Не объяснять же ему, что мои сны такие яркие, такие затягивающие, что меня не разбудила бы даже дискотека под носом. Я словно проваливаюсь, словно умираю ночью, с тем чтобы утром опять воскреснуть. К тому же мне было очень уютно в моём маленьком бунгало, ни на что бы его не променяла, даже на трёхуровневый коттедж.
– Точно?
– Да, точно. Меня всё устраивает.
– Ну как знаешь, не буду настаивать.
Он огляделся по сторонам, задрал голову к небу, потянул носом свежий океанский воздух.
– А тут хорошо. Я посижу здесь немного с тобой?
– Посиди.
И мы сидели и молчали о своём. Потом пожелали друг другу приятных снов и разошлись, каждый в свой дом.
Глава 6
– Здорово! Класс! А я могу так? – кричу я снизу.
– Конечно! – Эхо плавно разворачивается в воздухе и машет мне рукой: – Давай ко мне!
– А как?
– Постарайся максимально расслабиться, так чтобы вообще не чувствовать своего тела.
– Я попробую…
– Не нужно пробовать, просто делай это!
– Тебе легко говорить, – бубню я себе под нос, укладываясь на землю, – для тебя, кажется, вообще нет ничего невозможного…
– И для тебя тоже!
И как он только услышал с такой высоты? Ладно, что нужно делать? Я растягиваюсь в колышущейся траве и закрываю глаза, начинаю с пальцев ног. Максимально их расслабляю, затем колени, бедра, живот и плечи…
– Не забудь про голову! – слышу я его голос, и, кажется, звучит он именно в ней.
Сколько я уже так лежу? Несколько минут, наверное, но, может, и час. За временем здесь следить очень трудно, потому что его не существует. И когда же я взлечу? Что-нибудь вообще происходит?
– Я возьму тебя за руку, хорошо? – снова слышу его голос и вздрагиваю от прикосновения. Блаженным теплом оно разливается по всему телу, кажется, даже кровь в венах светится.
– Не получается, – вздыхаю обиженно.
– Открой глаза
Помню, когда я их закрывала, надо мной колыхалась высокая трава, но теперь я её не вижу. Только небо в красочных полупрозрачных разводах и далёкие луны.
– Теперь посмотри вниз.
Я поворачиваю голову и немею. Стоит мне осознать, что земля осталась сильно внизу, как ужас сковывает всё тело, превращая его в многотонное изваяние, и меня с чудовищной силой дёргает вниз. От падения меня спасает только то, что моя ладонь всё ещё находится в его руке, на которой я и повисаю.
– Непривычно, правда? – весело подмигивает он.
– П-правда, – шепчу я, цепенея от страха.
– Не бойся. Даже если я тебя отпущу, ничего не случится.
Я почти не слышу его, всё, что я могу, это молча вращать глазами, разглядывая далёкую землю. Даже высоченные раскидистые деревья теперь кажутся совсем крошечными, даже огромная скала, с которой срывается водопад, выглядит отсюда мелкой и незначительной.
– Готова? Я отпускаю.
Не успеваю я осознать значение его слов, как он разжимает ладонь, и я ухаю вниз. Крик застревает в горле, меня переворачивает в воздухе, но через мгновение я зависаю, плавно раскачиваясь в потоках тёплого ветра.
– Что это такое? – выдавливаю с восхищением, нелепо размахивая руками и суча ногами.
– Ты летаешь. Кажется, это наиболее подходящее слово.
– Кажется, да…
Спустя какое-то время я уже вполне прилично управляю своим передвижением. Оказывается, всего-то и делов – только разглядеть направление потоков воздуха и вклиниться в нужный. Это легко. Тёплые разноцветные ветры будто сами угадывают мои желания, приближаются или удаляются, замедляются или ускоряются, мгновенно подстраиваются, стоит обратить свой взор на какой-то объект. Они сами решают, как лучше, комфортнее и интереснее доставить меня к нему.
Эти ветры, они определённо разумны, потому что играются со мной. Подкидывают и переворачивают в воздухе, если им хочется меня повеселить или чуть-чуть напугать для разнообразия, кружат в весёлых вихрях или устраивают засады в виде воздушных ям, в которые я, визжа и хохоча, проваливаюсь, подхватывают и возносят так высоко, что луны перестают казаться далёкими. Американские горки в километрах над землёй. Без рельсов, кресел и страховки, только на доверии к происходящему. Мне никогда не наскучили бы эти игры. Ни через сто, ни через тысячу, ни через миллион лет. Никогда.
Проснулась я в прекрасном настроении, хотелось петь, танцевать и любить весь мир. Впрочем, настроение это покинуло меня почти сразу после того, как я спустила ноги на пол. Остатки сна развеялись, и я уныло пошаркала в ванную умываться.
– Доброе утро, Сэмми, – зевнула я, проходя мимо бара. – Как дела?
Самнанг никогда и ни для кого не жалел улыбок, а уж для меня тем более.
– Привет! – расплылся он во все свои тридцать два белоснежных зуба. – Отлично! Чего хочешь на завтрак?
– Не знаю, давай пока только кофе.
Я села за свой любимый столик в ресторане и сонно уставилась на цветущий куст. Над ним летали какие-то насекомые, забирались внутрь бутонов, раздражённо жужжали там и вылетали обратно.