Страница 4 из 24
Окна церкви Святого Завета славятся превосходными витражами, которые в 1890-х годах изготовила фирма «Тиффани». До моего прыжка они больше ста лет стояли целехонькие. А теперь – мой косяк! – в левом окне наверху образовалась солидная трещина.
Я ударился о пологую крышу церкви и, цепляясь свободной рукой за водосток, повис в воздухе. Пальцы мои кололо словно иголками, а ноги болтались в воздухе, ударяясь в прекрасный витраж окна, на котором художник изобразил Младенца Иисуса. Но, как немедленно выяснилось, балансируя экстремально на крыше, я спас себе жизнь. Не случись мне в определенный момент извернуться, удерживая равновесие, и прилетевший сверху топор точнехонько вскрыл бы мою грудную клетку.
– Эй! – возопил я свирепо, когда острое лезвие сбрило пуговицы с моей джинсовой куртки.
Вот уж такой я. Всегда возмущаюсь, когда кто-нибудь хочет меня убить. В Вальгалле-то мы, эйнхерии, почем зря убиваем друг друга днем, чтобы к вечеру полностью восстановиться. Но вне Вальгаллы я уязвим не меньше, чем любой смертный. Срази меня кто-нибудь в Бостоне, и мне уж точно конец.
Козлоубийца глянул на меня с верхотуры церковного шпиля. Запас топоров у него, к счастью, кажется, кончился, но, к несчастью, у него на боку висел меч. Я теперь смог разглядеть, что его легинсы и туника сшиты из черных шкур. Поверх них на нем колыхалась под ветром свободная кольчужная куртка, которая была вся перемазана сажей. От шлема до самых плеч спускалась кольчужная сетка, которую викинги называют бармицей. А лицо скрывалось под забралом, изображающим морду скалящегося волка.
Ну, конечно же. Разумеется, волка. Во всех Десяти Мирах обожают волков. Шлемы с волками. Компьютерные заставки с волками. Пижамы с волками. И волчьи тематические дни рождения.
Только с этим, пожалуйста, не ко мне. Прямо скажу, не очень люблю волков.
– Лови намек, Магнус Чейз! – Высота голоса козлоубийцы менялась на каждом произнесенном им слоге от сопрано да баритона, будто он говорил через модулятор. – Держись подальше от Провинстауна!
Я стиснул изо всех сил рукоятку меча.
– За дело, Джек!
– А ты уверен? – не торопился он.
Козлоубийца, услышав наш обмен репликами, яростно зашипел. Я и прежде не раз убеждался: многим не нравится, что мой меч говорит.
– Я вот что имею в виду, – продолжил тем временем Джек. – Отиса-то он, конечно, убил. Но его ведь все убивают. Это, так сказать, входит в круг его должностных козлиных обязанностей.
Нашел подходящее время для обсуждения должностных обязанностей Отиса.
– Просто снеси этому типу голову! Или как-нибудь по-другому угробь! – рявкнул я.
Убийца, не будь дураком, развернулся и драпанул.
– Взять его! – проорал громче прежнего я.
– Ну почему, как все самое трудное, так обязательно мне? – закобенился Джек.
– Потому что тебя, в отличие от меня, он убить не может, – продолжая цепляться свободной рукой за крышу, ответил я своему неубиваемому мечу.
– Ну тут ты, конечно, прав, только крутым это тебя не делает, – не преминул подпустить он шпильку в мой адрес.
Я швырнул его вверх. Он, завертевшись спиралью, скрылся из моего поля зрения в той стороне, куда побежал убийца. Теперь до меня доносился лишь голос Джека. Он во все горло распевал песню Тейлор Свифт «Шейк ит офф» в своей собственной версии. Сколько уж раз пытался его убедить, что там никто не трет сыр, но он знай горланит свое:
При всех эйнхериевских возможностях и освободившейся от меча левой руке мне потребовалось несколько секунд, пока я сумел забросить себя на крышу. Лязг клинков, отразившийся звонким эхом от кирпичных стен зданий, слышится где-то к северу. Я устремился туда. Перепрыгнул через башенки церковной крыши, сиганул через Беркли-стрит, затем еще через несколько зданий, и, наконец, до меня донесся издали возглас Джека:
– Ой!
Многие бы, наверное, не полезли в битву с целью проверки, как там себя ощущают их мечи, однако мне взбрело в голову сделать именно это. Вскарабкавшись по стене многоярусного гаража на углу Бойлстон-стрит, я увидел на крыше Джека, который яростно бился, отстаивая если не свою жизнь, то уж явно свое достоинство.
Мой меч не упускает возможности при каждом удобном случае напомнить мне, что он самый острый клинок во всех Девяти Мирах. И разрубить, мол, любое может, и сразиться одновременно хоть с дюжиной врагов. Я склонен был ему верить. Ведь он на моих глазах убивал великанов размером с небоскреб. Тем не менее козлоубийца сейчас без видимого труда теснил его к краю крыши. Этот тип при совсем невеликом росте отличался силой и быстротой. Меч из вороненой стали в его руке так и мелькал, то и дело нанося звонкие удары по Джеку, от которых из него сыпались искры.
– Ой! Ой! – истошно вопил мой непобедимый меч при каждом соприкосновении с клинком противника.
Трудно сказать, действительно ли ему грозила опасность, но я все же счел своим долгом прийти на помощь. Но не с пустыми же ведь руками бросаться в схватку. Вот я и вырвал быстренько из цементного пола фонарный столб. Нет, мне не то чтобы захотелось выпендриться. Просто ничего более подходящего рядом не оказалось. Правда, стоял еще рядом «Лексус». Но поднять эту люксовую махину не под силу даже эйнхерию.
Я размахнулся двадцатифутовым фонарем и врезал им сзади по козлоубийце. Это его заставило обратить на меня внимание, и в тот момент, когда он ко мне развернулся, Джек метким ударом рассек ему ляжку. Тот, крякнув, споткнулся. Еще один взмах фонарем, и я бы его добил. И в этот момент далекий протяжный вой заставил меня застыть.
Вы, вероятно, презрительно фыркнете: «Магнус, ну что за дела? Из-за банального далекого воя?»
Но я вроде уже говорил: не люблю волков. Когда мне было четырнадцать, двое из этих тварей с горящими голубыми глазами убили мою маму. Встреча с волком Фенриром тоже не подняла волчий рейтинг в моих глазах. Ну и как же, по-вашему, я при таком раскладе своей биографии должен был себя ощущать? Вой-то, который раздался издали, был совершенно конкретно волчий. Ровно такой же, как я услышал в ночь гибели мамы. Алчный и торжествующий. Вой монстра, настигшего жертву. Он раздавался со стороны парка Бостон Коммон и, завихряясь в колодцах многоэтажек, леденящим эхом вдарил по моим нервам.
Я содрогнулся. Фонарный столб, выскользнув у меня из рук, грохотнул по крыше.
– Сеньор, мы еще с этим типом сражаемся или как? – подплыл ко мне Джек.
Убийца, хромая и спотыкаясь, попятился. Мех на его черных легинсах блестел от крови.
– Итак, начинается, Магнус, – проговорил он, и голос его сильнее прежнего колебался от низких к высоким нотам. – Запомни: отправишься в Провинстаун, сыграешь на руку своему врагу.
Скалящаяся маска его забрала словно перенесла меня на три года назад, и я за мгновение пережил события той жуткой ночи. Пожарная лестница, с которой я только что спрыгнул в проулок за нашим домом. Из окон нашей квартиры до меня доносится волчий вой. А затем стекла взрываются вихрем пламени.
– Кто? Кто ты такой? – сумел я все же выдавить из себя.
– Некорректный вопрос, – хохотнул утробно козлоубийца. – Правильней на твоем месте было спросить, хочешь ли ты лишиться своих друзей? Если к этому не готов, молот Тора должен остаться потерянным.
Убийца, пятясь, достиг края крыши и ухнул вниз. Я ринулся следом за ним, но обзор мостовой мне закрыла взмывшая вверх густым сизым облаком голубиная стая. Когда же она улетела, взяв курс на печные трубы Бэк-Бэя, я не увидел внизу ничего. Тип этот словно бы испарился.
– Я мог его взять, – завис рядом со мной Джек. – Ты просто застиг меня в неудачный момент. Мне, видишь ли, не хватило немного времени, чтобы сделать растяжку.
– Мечам растяжка не требуется, – раздраженно отреагировал на его треп я.
– Ох, ну конечно, ты главный эксперт по технике разогрева мышц, – не преминул съязвить он.