Страница 7 из 11
- Они собирались пожениться на исходе второго месяца зимы, - рассказывал Муа, показывая семейные фото. - Тогда б при поддержке народа Эдвард стал королём, а Изебелла смогла б претворить в жизнь свои мечты.
- Что за мечты? - навострил слух я, разглядывая тонны документов, лежащих на столе, которые мне ещё предстояло прочитать.
- Подарить Эмерике невероятные перемены! - важно приподняв голову, механический кот сел напротив меня, как маленький гордый сфинкс. - Освободить рабов, уравнять народ и элиты в правах и позволить ИСИ - искусственно созданным интеллектам - стать самостоятельной независимой единицей.
- Так это же демократия! - присвистнул я, поражённый размахом задумки и тем, насколько эта Изебелла похожа на мою любимую - те же самоотверженные порывы, такая же добрая и отзывчивая душа.
- Её улучшенная версия, я думаю, - важно возразило металлическое животное. - У нас ресурсов побольше вашего, мы всё делаем лучше!
Чрезмерная кичливость Эмерике была свойственна, но на то была причина. Первое впечатление оказалась обманчивым: этот мир вовсе не остановился на уровне развития средних веков, а пошёл гораздо дальше, чем мой. При внешней простоте и стремлению к естественности и природе, их технологии намного превышали мой уровень понимания. Эмериканцы отказались от экологически опасных производств, перейдя на солнечную энергию целиком и полностью несколько веков назад.
Они в совершенстве овладели механикой, при этом не создали ни компьютеров (в том виде, в котором это было принято в моём мире), ни мобильных телефонов, продолжая пользоваться бумагой, телеграфом и посыльными.
Их медицина ушла далеко вперёд - отдельные индивидуумы жили до тысячи лет и больше, постепенно заменяя отслужившие органы механическими и омолаживая работающие органы до бесконечности.
При этом их общественный строй оставался довольно архаичным: развитый интеллект сочетался с консервативными привычками и большой неохотой менять бытовой и политический уклад.
Эти люди имели потрясающие средства передвижения по воздуху, основанные на принципах антигравитации, могли выходить в космос, но при этом по земле многие до сих пор передвигались на лошадях. Они могли окружить себя цивилизацией и комфортом, так что мои современники лопнули бы от чёрной зависти, но оставались жить в кирпичных и каменных домах с паровым или каминным отоплением и минимумом технологических достижений, в моём мире облегчающих быт.
Здесь всё делали рабы и слуги, как двести или триста лет назад, а элиты наслаждались правлением, и именно эту систему Белла хотела поменять. Она считала, что нельзя одним людям возвышаться над другими и использовать их бесплатный труд, она боролась за равенство не только для людей различных сословий и рас, но и для механических созданий, в которые при рождении с помощью удивительных открытий, слишком запредельных для моего примитивного разума, вдыхали жизнь. Каспиан и Муа вовсе не являлись роботами, запрограммированными вести себя по какой-то схеме - они имели сознание, сходное с человеческим, а может, и превосходящее его. В этом смысле, не создав компьютера, сходного с тем, что я знал в своём мире, они продвинулись куда дальше, подарив машинам душу.
Эта цивилизация не отказалась от идеи магического происхождения многих вещей много веков назад, как это сделали мы. И в итоге они смогли развить в себе способность видеть за пределами физического восприятия. Так были открыты иные миры, отличающиеся друг от друга на один крошечный шаг. Каждое принятое решение отдельного человека создавало новое искажение, и новый мир развивался по другому пути. Их были миллиарды - возможно, больше, чем звёзд во вселенной! И между ними люди научились путешествовать так же легко, как мы передвигались из комнаты в комнату.
Меж сходными мирами были заключены договора по свободному перемещению и обмену опытом. Физические предметы переносились достаточно редко и под строгим надзором специальных органов. Миры, в которых уровень прогресса не достиг этого уровня, в которых люди и понятия не имели о широте вселенной и множестве искажений, считались дикими и неразвитыми, контакты с ними были запрещены.
То, что сделал Муа, притащив меня в свой мир, оставалось вне закона. Не удалось отследить меня лишь потому, что я был здесь абсолютным чужаком и в меня не был встроен специальный идентификационный маячок - иначе полиция давно бы уже была здесь и арестовала бы и меня, и робота.
Муа утверждал, что я очень талантлив - не имея ни опыта перемещений, ни знаний о существовании бесчисленных искажений, ни особо настроенного зрения, которое местные развивали с детства, я умудрился путешествовать через границы и даже найти тот самый мир, в котором меня ждали. И это при том, что я так и не смог ни увидеть, ни включить маяк. Муа считал, что у меня есть шанс увеличить эту зачаточную способность до уровня местных жителей. Хотя, после того как меня избавили от алкогольной зависимости, я перестал видеть даже порталы…
С Изебеллой, к моему огорчению, я почти не пересекался. Мы пару раз ужинали вместе за общим столом, но было заметно, как трудно видеть ей во мне того, кого она потеряла. Я тоже смотрел на неё с большой тоской, узнавая любимые черты, жесты и манеры. Но, в отличие от Изебеллы, у меня было больше времени, чтобы смириться с потерей и созреть для второго шанса, поэтому я не страдал, а, скорее, жадно ловил каждый совместный миг.
Мне очень хотелось узнать Изебеллу лучше, стать к ней ближе и, может, начать с чистого листа отношения, которые будут отличаться от предыдущих, но окажутся не менее приятны. Но Изебелла всегда оставалась со мной исключительно холодна и отстранена, выделив мне в своей жизни крошечное место - что-то вроде билета, который позволит ей занять высокое положение и достигнуть своей цели, после чего от меня можно будет избавиться. Королевой в этом мире хоть и нельзя было стать единолично, но править и входить в парламент женщинам наравне с мужчинами закон не препятствовал. Королевы-вдовы также сохраняли свои посты.
Я начал изучать конституцию нового мира, читал историю Вешингтона и всего государства, открывал газеты за последние несколько лет. Изебелла и её Эдвард многого добились: почти весь парламент поддерживал их идеи, и они как никто раньше приблизились к шансу изменить свой мир. Оставалось лишь представить проект императору, и при поддержке большинства парламентских голосов убедить верховного лидера изменить унижающие человеческое достоинство законы. Это было начало светлого пути.
Но были и те, кто не желал перемен. И чем больше я узнавал, тем сильнее понимал, что Изебелла и Эдвард сделали себя главной мишенью для противников нового режима. Удивительно, сколько покушений на них уже было совершено, и притом, что они жили открыто и не окружили себя телохранителями, им до сих пор удавалось выжить.
До недавних пор. Ведь известно, что из последней поездки в соседнее королевство Эдвард Мейсен так и не вернулся.
Полицию к делу не привлекали - иначе бы моё появление не удалось скрыть. Изебелла ждала и надеялась на возвращение Мейсена – его могло задержать в дороге что угодно, а заявлять об исчезновении главного кандидата на роль её мужа и основоположника проекта свобод было нельзя – Королевой нельзя было стать без Короля. Муа совершил практически подвиг, найдя меня. В некотором роде я действительно подходил на эту роль лучше вероятных кандидатов: мне было нечего терять, и ради встречи с погибшей Беллой я пошёл бы на всё.
Необходимо было решить вопрос о местонахождении тела: если его найдут, и откроется, кто я и откуда, Изебелла и все соучастники преступления будут жестоко наказаны и изгнаны с руководящих должностей и из парламента, навсегда лишившись возможности закончить проект. Оставалось надеяться, что за срок до королевских выборов и сбора Совета никто не заметит подмены.
Риск был огромен, и чем больше я читал об этом, тем сильнее беспокоился за наши жизни. Изебелла постоянно ходила одна!!! Что если с ней случится то же, что с моим предшественником?! Что, если я потеряю ещё и её…