Страница 9 из 21
Кодил, Джонни и Джек Босяк встали в ряд с Гусем, будто расстрельная команда. Нитка остался за спинами пленников – несомненно, в надежде, что те попытаются сбежать.
Каменная Стена про себя начал обратный отсчет. Когда он дошел до нуля, Гусь исполнил свое обещание, выстрелив на звук. Остальные тоже открыли огонь. Они стреляли, заряжали, стреляли вновь и вновь, палили по деревьям и кустам, но крика боли так и не дождались.
– Стоп, – сказал Гусь, опустив винтовку. – Джонни, поди-ка посмотри.
Малыш Джонни был как всегда на высоте: он скользнул в заросли и беззвучно исчез среди деревьев. Вскоре он вернется с вестью об успехе или неудаче.
Каменная Стена вздрогнул: что-то толкнуло его ногу сзади. Опустив взгляд, он увидел Эймса, отползавшего назад с выражением предельного ужаса на лице.
– Нитка, – начал генерал, собираясь отчитать разведчика, но, обернувшись, увидел, что тот наклонился и повис на одном из северян. Из груди Нитки торчало нечто вроде гарпуна. Пробив насквозь и тело Нитки, и голову северянина, оружие глубоко воткнулось в землю. Истекая кровью, Нитка с мольбой взглянул в глаза генерала.
– Гусь!
Выхватив револьвер, Каменная Стена выстрелил Нитке в лоб.
Стоило людям генерала обернуться и увидеть весь этот кошмар, гарпун дернулся назад, притягивая голову мертвого солдата Союза к груди Нитки.
Гусь направил винтовку на убитых.
– Адские муки, что здесь…
– Там леска сзади, – сказал Кодил. – Кто-то рыбку удит.
Будто в подтверждение его слов, оба тела рвануло вперед и вверх, в кроны деревьев. Туда, где плясали тени. Туда, где кто-то продолжал охоту, начатую с людей Эймса.
4
– Вот черт! – воскликнул Джек Босяк, увидев, как насаженные на гарпун тела взмыли вверх и исчезли в ночи. Он поднял ружье в поисках цели, но не смог разглядеть ничего. Кто бы ни убил их и ни забрал тела, его было не видно – только слышно, как он трещит ветками, уходя прочь. – Что ж за человек в силах так запросто втащить на дерево двоих здоровых парней?
– А я что говорил! – дрожащим от страха голосом выкрикнул безымянный солдат Союза. – Противник наш – диавол! Ходит за нами, аки лев рыкающий, ища, кого поглотить! И пожирает наши души!
С этими словами он вскочил и бросился наутек. Никто и не подумал остановить его, и генерал не возражал. Всеми нужными сведениями располагал Эймс, а сбежавший определенно был трусом. Что проку от такого в грядущем – несомненно, грядущем – бою?
Но вдруг бежавший взвизгнул от боли, захлебнулся собственным визгом, забулькал. Все взгляды устремились к нему. Беглец отпрянул назад и зашатался, обеими руками зажимая горло. Из-под его пальцев потекла кровь.
Джек Босяк с Кодилом подняли оружие и открыли бы огонь, не вскинь генерал руку.
– Не стрелять!
Миг – и на поляну выступил Малыш Джонни. Он вытер саблю о рукав истекавшего кровью солдата, тот разжал руки, осел на колени и рухнул ничком. Заметив выражение лиц товарищей, Джонни насторожился.
– Что тут было? Где Нитка?
– Там, – ответил Кодил, указав подбородком вверх. – На деревьях.
– Какие будут приказы, генерал? – спросил Гусь, изо всех сил стараясь скрыть страх.
Причина для такого вопроса могла быть только одна: старый приказ – а именно разведать лагерь противника – представлялся Гусю чистым безумием. Учитывая внезапную гибель Нитки и его странное исчезновение, генерал не мог не согласиться с Эймсом. На них кто-то охотился – но не дьявол. Человек. А любого человека можно убить.
Каменная Стена указал на Эймса.
– Дайте ему оружие.
Несмотря на изумление, Гусь подчинился и вернул капитану его пояс с саблей и револьвером в кобуре.
– Бейтесь вместе с нами, – сказал генерал. – Даю слово: если останетесь в живых, после утреннего сражения вас вернут к своим и не причинят вреда.
Эймс застегнул пояс, принял винтовку и кивнул.
– Я с вами.
– На самом деле, – ответил генерал, – это мы с вами. Ведите.
Глаза Эймса округлились.
– К л-лагерю Союза?
– Да, ради этого мы и пришли, и ради этого один из моих людей отдал жизнь. Я должен довести дело до конца. Любой ценой.
– Даже ценой собственной жизни? – спросил Эймс.
– Рано или поздно эта война погубит меня, и будь я проклят, если умру, убегая от схватки.
При этих словах в животе генерала что-то болезненно сжалось. Он не хотел умирать. Он должен был жить – ради жены и новорожденной дочери. Их он любил больше, чем мог бы позволить себе любой человек на войне, не сорвавшись в самоволку. Но Каменная Стена не был трусом, и, если он погибнет, сражаясь с врагом, по крайней мере, жена и дочь смогут им гордиться. Он указал на север.
– Ну что ж… ведите.
Кодил пошел с Эймсом впереди, держа факел, ярко сиявший в ночи: раз темнота не мешает этим людям атаковать, что толку идти на них вслепую? Гусь шагал рядом с генералом, а Джонни и Джек Босяк прикрывали тылы.
Минут десять шли молча. Вдруг Кодил схватил Эймса за плечо и резко остановился.
– Пахнет чем-то, – он поднял голову и принюхался. – Мертвечиной.
– Вы проходили здесь? – спросил Гусь. – Здесь погибли ваши люди?
Эймс покачал головой.
– Продолжаем движение, – сказал генерал. – Не торопясь.
Кодил прокрался еще футов на двадцать вперед. За ним, в нескольких шагах позади, двинулся Эймс. Тут Кодил вновь остановился.
– Тело впереди и сверху.
Разведчики сомкнули ряды и двинулись дальше. В пляшущем свете факела трудно было разглядеть все подробности, но они становились отчетливее с каждым шагом. С веток вниз головой свисали два трупа, лишенных одежды… и кожи. Головы их были оторваны, а позвоночники вырваны из тела. Капли крови из жутких ран падали вниз, ритмично стуча по земле.
– Бо-ог ты мой, – протянул Джек Босяк.
– Это Нитка? – спросил Джонни, показав дулом винтовки на рану, зиявшую в груди мертвеца как раз в том месте, где тело Нитки пронзил гарпун.
– Похоже на то, – кивнул Джек Босяк.
Каменная Стена знал, о чем задумались остальные: точно такие же вопросы возникли и у него. Как можно было так быстро оторвать головы и выдернуть позвоночники? Кто на свете способен за десять минут раздеть и освежевать двоих мужчин и подвесить тела прямо на пути отряда? Это казалось невозможным.
Непосильным для человека.
Вернувшийся дятел вновь принялся дразнить их стуком из гущи ветвей. Листья над головой затрепетали.
– Молоко моей мамочки, – послышалось с другой стороны.
Вновь шорох листьев. Солдаты повели стволами винтовок на звук в ожидании появления цели.
«Он играет с нами», – подумал генерал, взглянув на Эймса. В ответ тот поднял глаза на генерала, будто говоря: «Зря вы меня не послушали».
С этим трудно было не согласиться.
Внезапный треск – будто треск хвороста в костре. Что-то свистнуло в воздухе совсем рядом с генералом, пронеслось мимо, угодило в Джека Босяка и вздернуло его кверху, притянув к телу Нитки. Джек Босяк пронзительно вскрикнул. Перекрестья тончайших нитей впились в его щеку так, что из ран брызнула кровь. Его одежда опала на землю маленькими, аккуратно нарезанными квадратиками, обнажив точно такую же кровавую паутину по всему телу. Он попался в сеть, и сеть затягивалась, прижимая его к мертвому Нитке.
Крик Джека Босяка перешел в дикий визг, и тогда Каменная Стена снова выхватил револьвер и пустил ему пулю в голову.
– Мне надоело стрелять в своих! – крикнул он. – Выйди и покажись, как подобает мужчине! Я хочу видеть, кто убьет меня, прежде чем умру!
Умирать генерал не собирался, но как драться с тем, кого не видишь? Оставалось только надеяться, что подначка сделает свое дело.
Подначка осталась без ответа, но Малыш Джонни прошептал:
– Вижу его. По крайней мере глаза. Следит за нами.
Он поднял ружье, прицелился, резко развернулся влево и нажал на спуск. За грохотом выстрела последовал яростный рев. Звук этого рева заставил генерала вновь усомниться в своем решении. Рев (как и проявления невиданной силы, что видели разведчики этой ночью) даже отдаленно не был похож на человеческий.