Страница 50 из 50
Ахмед Хашим аш-Шариф писал:
«Египет простился с одним из своих выдающихся сыновей — Абд ар-Рахманом аль-Хамиси. Он покинул наш мир и оставил нам целый мир рассказов, стихов, музыки, пьес, песен, фильмов, радиопостановок. Аль-Хамиси оставил нам грустный напев, но унес с собой лиру. Он оставил нам листы бумаги, но унес с собой пламенное перо, которое излучало тепло для лачуг и испепеляло дворцы.
Когда аль-Хамиси начал писать, это занятие было привилегией богатых классов. Однако аль-Хамиси, деревенский парень без законченного образования, сломал это правило. Он стал великим, будучи ничем, без помощи «известного семейства», которая дала бы ему возможность завоевать себе местечко среди сынков состоятельных родителей. Из бедности, сиротства, скитаний, потерь и безвестности он поднялся до самых вершин литературы. Буря, имя которой «аль-Хамиси», вырвала много сорных паразитических трав и сумела взрыхлить почву для сада социализма, того сада, к которому был обращен блестевший слезой взор Абд ар-Рахмана аль-Хамиси, когда он прощался с ним навсегда»[10].
После смерти аль-Хамиси национально-прогрессивная партия Египта выпустила небольшую книгу, посвященную ему, в которой говорилось:
«Наша партия, «Национально-прогрессивное движение», египетский народ потеряли одного из своих выдающихся представителей, который внес своим творчеством большой вклад в борьбу за победу социализма и мира во всем мире. Аль-Хамиси навсегда останется светлоликим певцом тех, кто борется за социализм, мир и прогресс».
Мой отец, простой египетский крестьянин, приехавший в Каир с образованием средней школы, стал значительным явлением в истории арабской поэзии, новеллы, кино и других искусств. И в то же время он вел постоянную патриотическую деятельность, желая увидеть свою родину, Египет, социалистической страной. И он заплатил свою цену за участие в этой борьбе: его бросали в тюрьмы, преследовали, угрожали, лишили родины.
Но голос аль-Хамиси не умолкал никогда, как никогда не ослабевала его вера в социалистические идеалы.
Иногда, знакомясь с этой столь наполненной жизнью, можно с изумлением спросить: как сумел человек все это сделать в течение столь ограниченного времени?
Я задаю себе вопрос: что было тем главным, что позволило ему прожить такую богатую жизнь, которой можно гордиться? Это были смелость и благородство. Мне доводилось видеть отца в присутствии президентов, больших руководителей и вождей. Он всегда высоко держал голову, был уверен в себе и удивительно прост.
Вера в социализм возникла у отца очень давно, когда он был еще молодым двадцатипятилетним восходящим поэтом, а Египет стонал под пятой английских оккупантов. Отец вступил в ряды левого движения, боровшегося против короля Фарука и английской оккупации. Он участвовал в широкой кампании против фашизма. В те времена разница между страшной нищетой и кричащим богатством в Египте была огромной. Отец поверил тогда, что именно социализм представляет собой путь для решения проблем в Египте. Главная проблема: ликвидация голода среди рабочих и крестьян, обеспечение благополучия и достоинства египтян. Естественно, СССР — оплот мирового социализма — привлек его взор и завоевал сердце. Он посвятил Советской стране поэмы «Москва» и «Гагарину».
Покинув Египет, Абд ар-Рахман аль-Хамиси никогда не переставал верить в национальное возрождение своей родины, ни на минуту не изменял своей любви к Советской стране. Эту любовь мы, его дети, унаследовали от него и гордимся этим.
Скончался поэт, блестящий и очень скромный, чем-то напоминающий птицу с разноцветным оперением, которая несла с собой радость и красоту. Он часто повторял нам, его сыновьям:
«Когда умру, пейте вино и танцуйте, потому что жизнь продолжается. А жизнь — больше, чем каждый человек в отдельности. Похороните меня под деревом. Я хочу вырасти вновь. Может быть, веткой, сидя на которой будет петь птичка. А может быть, я буду листьями, которые появляются вновь и вновь каждую весну».
10
«Аль-Ахрам», 4 апреля 1987 года.