Страница 3 из 5
Минул год. Житков едет на практику в Данию. Он работает на машиностроительном заводе простым рабочим. Работает по десять часов в сутки. "Простучал я целый день, - пишет он отцу не без гордости за себя. - Изодрал руки, отмахал плечо, но не сдался".
Осенью опять за книги. Ходит на лекции, в лаборатории, чертит, рассчитывает. Учиться ему радостно. "Так, знаешь ли, интересно, что рад бы позаняться больше, да некогда, вот беда", - жалуется он племяннику.
А летом - в море. В 1912 году Житков отправляется штурманом в дальнее плавание из Одессы на Дальний Восток.
Индия, Цейлон, Сингапур, Япония. Житков готов был по две вахты в море стоять, лишь бы поскорее попасть на берег. "Заснуть не мог, прямо ноги от нетерпения чесались". Путешествие, похожее на сказку. Вокруг "рай земной": кокосовые пальмы, целый пальмовый лес, бананы, цветы и птицы заморские.
Рай-то рай, да видит русский штурман, как неравноправны тут люди. На Цейлоне полисмен-англичанин бьёт ни в чём не повинного сингалеза. Просто так, чтоб боялся. В Сингапуре боже упаси жёлтому малайцу сесть в трамвай на скамейку для белых. Житков не знал, что станет писателем, однако он навсегда запомнил и умных индийских слонов, и аромат зноя, и чёрную худую спину сингалеза-рикши.
С Дальнего Востока в Петербург он проехал по железной дороге через всю Россию.
Не видел он только северные льды и незаходящее полярное солнце, не был на севере. Но скоро и это осуществилось. Житков едет в Архангельск. Работа у него ответственная: осмотр судов перед плаванием. Он и сам на ледоколе ходил во льды. Холодное полярное море Житков полюбил не меньше, чем сказочные тропики.
Началась первая мировая война. Житкова забрали на военную службу и направили в Англию принимать моторы для русских самолётов и подводных лодок. Прожил он среди англичан восемь месяцев. Трудно ему приходилось. Честный, неподкупный, он требовал, чтобы моторы были отличного качества. Это не всем нравилось, особенно английским промышленникам.
Зависимое положение военного человека угнетало Житкова. Россия накануне революции. В дневнике и письмах он размышлял о будущем своей родины. Каково его место в этой будущей России?
ГЛАВНАЯ ПРОФЕССИЯ
Поздней осенью 1923 года в Петрограде к Чуковскому неожиданно пришёл Борис Житков. В истрёпанной одежде, с измождённым усталым лицом. Чуковский в то время был уже известным литератором.
Они не виделись лет пять. Для Житкова это были очень нелёгкие годы. Сначала он работал инженером в одесском порту. Потом, когда Одессу заняли белые, ему, участнику революции 1905 года, пришлось скрываться. Он перебрался в одинокую хибарку на пустынном берегу за Фонтанами. Вместе с ним жили тринадцатилетний мальчик Володя да мохнатый, в чёрных пятнах пёс Рябка. В бородатом, в заплатанной одежде, босом рыбаке трудно было узнать инженера Житкова.
С неясными планами и надеждами он приехал в Петроград. Ему хотелось работать в промышленности, на крупном заводе. Но заводы действовали тогда, после гражданской войны, не в полную силу. На бирже труда толпились безработные. Нелегко было найти работу инженера.
Неожиданная страсть к рисованию захватила его. "Не могу отстать от рисованья, будь оно трижды проклято! - писал он в одном из писем той поры. Пришла в голову шальная мысль - портреты рисовать. Вода и портреты - это всегда меня соблазняло и отпугивало своей трудностью. Но вот чудо: сейчас с бумаги глядят на меня мои глаза и мрачно рассматривают. Так не верится и жутко: неужели это я нарисовал? Прямо каким-то чудом кажется".
В свободное время Житков стал писать необычный журнал-дневник. В нём было всё, как в настоящем журнале: стихи, рассказы, были даже цветные иллюстрации.
В одном из номеров журнала-дневника Житков записал: "Весь тон жизни питерское исканье работы. Сегодня день, когда уже некуда идти".
А две недели спустя произошло самое важное для него событие.
В этот день он пришёл к Чуковскому. Пообедали. Житков стал рассказывать детям разные истории. Дети слушали его, затаив дыхание.
- Борис, - спросил вдруг Чуковский, - а почему бы тебе не сделаться литератором? Попробуй, опиши приключения, о которых ты сейчас говорил.
Житков ответил как-то неопределённо.
- Ты напиши, что напишется, а я прочту и поправлю, - настаивал Чуковский.
Когда Житков принёс рассказ, стало ясно, что править там нечего. Рассказ был написан опытным литератором. Оказалось, что Житков, сам того не сознавая, давно готовился к главному делу своей жизни. Именно поэтому он любил писать длинные письма и щедро тратил время на дневники, изучал химию, кораблестроение, странствовал по белу свету.
Можно ли удивляться, что в редакции детского журнала "Воробей" Бориса Житкова встретили как долгожданного гостя. В феврале 1924 года в этом журнале был напечатан первый рассказ Житкова "Над морем".
Необыкновенный прилив энергии чувствовал в те дни Житков.
"Да, неожиданно и бесповоротно открылась калитка в этом заборе, вдоль которого я ходил и безуспешно стучал: кулаками, каблуками, головой, записал Житков в дневнике. - Совсем не там, где я стучал, открылась дверь, и сказали: ради бога, входите, входите!"
Борис Житков стал писателем в очень важный момент, когда советская детская литература только зарождалась. До революции тоже писали для детей. Издавались детские журналы. Крупные русские писатели создали замечательные произведения для детей. Но таких произведений было немного. Чаще всего печатались сладенькие рассказики о ненастоящей, "комнатной" жизни, назидательные истории о хороших и плохих мальчиках.
Теперь нужны были другие книги, другие рассказы. О революционной борьбе, о великой социалистической стройке, о новой жизни, о храбрости и честности. Об этом могли написать только "люди бывалые", знающие и, конечно, обладавшие литературным даром. Именно таким бывалым человеком и талантливым писателем был Борис Степанович Житков. Он стал рассказывать о том, что сам пережил и перечувствовал, знал, видел. Рассказывать с большим мастерством, интересно, правдиво.