Страница 15 из 45
Глава 4
Второй день, как русская эскадра собралась, в самой узкой части Малаккского пролива, держа на траверзе Сингапур. На ночь, большая часть русских кораблей уходили в территориальные воды Голландской Ост-Индии, прячась между островами. Но утром возвращалась, занимая свои позиции. Хотя уже почти неделю все идущие на восток корабли, прижимались к территориальным водам, старательно обходя по ним завесу русских кораблей. Хотя добыча и так радовала. Под охраной русских канонерских лодок и миноносцев послушно двигалась девятка транспортов. Под русским Андреевским флагом и с английскими, французскими, немецкими, датским и даже шведским названием. Хотя задержанных кораблей было больше. Буквально вчера с борта англичанина перестали сбрасывать бутыли в плетеных корзинах с азотной кислотой. И транспорт, подняв британский торговый флаг, продолжил путь, везя в Японию кружева и батист.
- Смотрите, ваше превосходительство, - капитан Парохода Доброфлота 'Саратов', капитан 2-го рана Канин, опустил бинокль, - Контрминоносцы западного дозора как резво побежали к нам, неужели увидели корабли Средиземноморской эскадры.
Адмирал Вирениус, тут же поднеся к глазам бинокль, стал всматриваться в поднимающиеся на мачтах контрминоносцев сигналы.
- Похоже, вы правы, Василий Александрович, и корабли Дмитрий Густавовича подходят, да и пора бы уже. Как ни как вторые сутки их ждём. Распорядитесь поднять сигнал 'малый вперёд'. И попросите прислать катер с 'Дмитрия Донского'. Как ни как теперь, Дмитрий Густавовича, командует объединённой эскадрой. И мне надо будет прибыть на 'Иоанн Златоуст'.
Капитан 2-го рана Канин усмехнулся:
- Необычно так 'Пелайо' называть, ваше превосходительство.
- Согласен с вами, Василий Александрович. Думаю, ещё долго так корабль будут за глаза называть, как и контрминоносцы останутся 'утиным дивизионом'. Но, по крайней мере, мы все в сборе, - адмирал указал взглядом, на вырастающие из моря мачты и трубы бывших испанских, а теперь русских кораблей. Надо узнать какие планы, у Дмитрий Густавовича, и какие инструкции он получил.
Отряд не подвёл адмирала Вирениуса. Броненосцы и крейсера, точно и не нарушив строй, перестроились в кильватер 'Иоанна Златоуста'. Канонерские лодки и сопровождаемые ими транспорта организовали ещё одну параллельную броненосцам и крейсерам колонну, а миноносцы и контрминоносцы прикрыли отряд со всех сторон. При этом над проливом со всех кораблей неслось 'ура', высыпавшие на палубу матросы махали бескозырками. Над 'Иоанном' взвился сигнал об остановке и семафором передали приказ адмиралу подняться на борт броненосца.
Но когда адмирал Вирениус поднялся, на борт бывшего испанца, его встретил только командир корабля капитан 1 ранга Лебедев:
- Ваше превосходительство, их превосходительство, просит вас пройти в адмиральский салон.
- Иван Николаевич, - отдав честь флагу и оглядевшись, произнёс адмирал Вирениус, - что-то, с Дмитрий Густавовичем?
- К сожалению, да, ваше превосходительство, доктор говорит инсульт, - подтвердил Лебедев, - Последние двое суток эскадру вёл я.
- Похвально, похвально, Иван Николаевич, но идёмте же, к Дмитрий Густавовичу. Где он кстати?
- В адмиральском салоне, ваше превосходительство, - произнёс капитан 'Иоанна'.
- Тогда проводите, Иван Николаевич, - Вирениус улыбнулся, - я ваш корабль плохо знаю.
- Прошу вас следовать за мной, ваше превосходительство, - и Лебедев повёл Вирениуса к трапу, ведущему в адмиральский салон, где стоявший перед дверью молодой человек произнёс:
- Не более пяти минут ваше превосходительство, их превосходительство очень плох.
Вирениус только кивнул в ответ и вошёл в адмиральский салон, где на диване лежал бледный, с огромными, синими кругами под глазами адмирал Фёлькерзам.
- Ваше превосходительство, - поднёс было руку к треуголке Вирениус, как Фёлькерзам чуть шевельнул рукой и произнёс, при этом было видно, что половина лица не слушается адмирала
- Пустое, Андрей Андреевич, видите эскадру, я сдаю командование.
- Есть, ваше превосходительство вести эскадру, - Вирениус снова поднёс руку к треуголке, - Но как же вас так, Дмитрий Густавович, не уберегли вы себя.
- Проклятая жара, она меня доконала. И все приказы, Андрей Андреевич, на письменном столе, возьмите их.
- Мы идём в Сайгон, Дмитрий Густавович, там надеюсь вас и остальных заболевших сдать в госпиталь. Вы уж потерпите несколько дней. А инструкции я через консула в Сингапуре получал. 'Аберлор' то туда может заходить совершенно свободно. Вот я офицеров и посылал, доложить и инструкции получить. Да и консул на катере каждый день наведывался, с инструкциями. В том числе и от их высокопревосходительств наместника Алексеева и командующего флота Макарова. Да и великий князь Александр Михайлович, не раз отписались, по поводу своих крейсеров второго ранга.
Фёлькерзам, только усмехнулся уголками губ:
- Знали бы вы, сколько проклятий под шпицем вызвала ваша крейсерская война. Англичане взвыли. Завалили протестами против вашего пиратства. Тут то они вам не мешали?
- Карикатуры на себя видел в их газетах, - усмехнулся Вирениус, - Но их крейсера нам противодействия не оказывали. Да и если тебя похвалил враг, подумай, где ты допустил ошибку. А если враг исходит злобой, значит, всё правильно делаешь.
- Вы, Андрей Андреевич, считаете, что мы воюем с Англией? - Фёлькерзам с трудом повернув голову, посмотрел на Вирениуса.
- С ними, Дмитрий Густавович, именно с ними, - ответил Вирениус, - Это только они, по своему обыкновению, воюют с нами чужими руками. И вы крепитесь, Дмитрий Густавович, думаю в госпитале, в Сайгоне, вас быстро поставят на ноги. Я вас ещё навещу. Доктор просил быть у вас не более пяти минут, да и надо отдать приказы.
Выйдя из салона, адмирал Виренус тяжело вздохнул и, обращаясь к капитану Лебедеву, сказал:
- Иван Николаевич, я вас попрошу, - Вирениус медленным шагом направился трапу, где его ждал катер, - адмиральский флаг не спускать, вы пока идёте первым. Колонну броненосцев будет замыкать 'Дмитрий Донской', под моим флагом. А сейчас прошу передать на все суда: 'командирам собраться на 'Дмитрии Донском'. Да и сами отправляйтесь. Только скажите, в каком состоянии броненосец?
- Испанцы его недавно отремонтировали, поменяли артиллерию, котлы, но механизмы изношены, стабильно больше 14 узлов корабль не даст. Максимум скорости узлов 16, но и то крайне ненадолго.
- Досадно, досадно, - поморщился адмирал, - А что за снаряды на корабле? Стреляли?
- Да ваше превосходительство, - ответил Лебедев, - дважды были стрельбы, благо на одном из испанских транспортов второй боекомплект на эскадру.
- Начинка какая? - остановился адмирал, - Взрываются исправно?
- Пикринит, - ответил Лебедев, - это испанский вариант мелинита, ваше превосходительство. Замечаний по разрывам не было.
- А вот это хорошо, только не спешите стрелять с максимальной скорострельностью Иван Николаевич, эта гадость имеет свойство самопроизвольно взрываться в стволе, при выстреле. Не перегревайте стволы, - кивнул адмирал Вирениус и остановился перед кормовой барбетной установкой, и обратил свой взгляд на девиз броненосца 'Honor y Patria'.
- Девиз броненосца, - тут же произнёс Лебедев, - "Честь и Родина". Прикажите убрать, ваше превосходительство.
- Да ну зачем же, Иван Николаевич, девиз хороший, - покачал головой Вирениус, - Просто вот есть, вот такое чувство, что я нахожусь на борту французского броненосца. Прямоугольные трубы, деревянные садовые скамеечки. Плавать, наверное, удобно?
- Так точно, ваше превосходительство удобно, - согласился Лебедев.
- А воевать? А то французы они хороши, для того что бы плавать, а англичане что бы воевать.
- Хотите честно, ваше превосходительство, - тут же потемнел лицом Лебедев.