Страница 32 из 82
Возможно, внешность Сиана была отвратительной, но Рун был для всех ядовит и поэтому всегда был начеку, чтобы случайно не причинить кому-то вреда.
Но сейчас жизнь лучника полностью изменилась.
— Мой друг Рун считал, что у него никогда не будет пары, но в конце концов он нашел свою женщину.
— Другую темную фею? Я думала, что их очень мало.
— Так и есть. — Грязнокровных обычно убивали сразу после рождения. — Но его пара — невосприимчивая к его яду полукровка.
Вампирша Руна не могла насытиться бегущей по его венам черной кровью.
— А ты за все время так и не встретил свою пару?
Сиан махнул рукой на место справа от себя.
— Ты видишь рядом со мной королеву?
— Что, если ты никогда ее не найдешь?
— Я могу жениться. Могу осчастливить какую-нибудь демонессу, сделав ее своей королевой с помощью обряда связывания.
Признают ли пандемонийцы своей королевой другую женщину, пока жива пара короля? Признают ли они его наследников с красной кровью?
Хотя вряд ли они признают и саму Каллиопу. Врекенеры признали чародейку своей королевой, но враждебные демоны ада никогда… абсолютно никогда… не присягнут на верность монарху без рогов.
С дерзостью в голосе Каллиопа спросила:
— Или, может, ты предпочитаешь держаться поближе к своему гарему?
— Я планирую жениться и сохранить свой гарем.
Каллиопа поджала губы.
Сиана удивительно забавляло сердить ее.
— Ты против этого?
— Ты про брак?
— Я про гарем.
Ее глаза сверкнули.
— В твоем случае я нахожу это… как бы получше выразиться? предсказуемо старомодным.
— Старомодным?
Вызывающе выгнув бровь, Каллиопа ответила:
— Полагаю, обслуживание двенадцати женщин требует много времени и стараний. Конечно, если целью является удовлетворение их всех. — Наклонившись вперед, она добавила доверительным тоном: — Но старики не часто ставят перед собой недостижимые цели.
Его губы дрогнули.
— Если ты намерена вступить в ряды моих наложниц, я могу предоставить рекомендации.
Надменная улыбка Каллиопы заставила член Сиана напрячься еще сильнее.
— Скорее это измерение покроется льдом, чем я вступлю в ряды твоих наложниц.
Чтобы скрыть усмешку, Сиану пришлось поднять кубок.
— Я никогда и ни с кем не буду так делить мужчину.
Он пожал плечами.
— Жаль.
— А как это будет выглядеть? Ты поставишь жену в ряд с наложницами и будешь трахать их по очереди?
— Зависит от того, сможет ли она целиком и полностью удовлетворять мои потребности, — ответил Сиан.
— Может, и на брачное ложе ты позовешь наложниц?
— Нет такой необходимости. Я сам буду их навещать. Они занимают одну из башен Грейвена, живут в роскоши.
Наверное.
— Может, перейдем к делу? Зачем ты пригласил меня на ужин?
Потому что абсолютная скука истощает мою жизненную силу, как ничто и никогда прежде. Потому что, когда я рядом с тобой, мой загнивающий разум исцеляется.
— Я уже говорил. Чтобы побольше узнать о моей пленнице. И я не приглашал. Я приказал явиться.
— Ты можешь узнать все что угодно, но все равно будешь презирать меня только за то, что я — фея.
— Каллиопа, может быть, я ищу причины, чтобы не презирать тебя.
Она явно не ожидала такого ответа.
— Тогда, Абиссиан, может быть, и я буду искать причины, чтобы не презирать тебя.
— Теперь, когда мы во всем разобрались, приступим к ужину?
Перед ними материализовались блюда с щедрым угощением.
— Ты создал этот ужин с помощью магии?
— У меня есть слуги.
Это пиршество было приготовлено целой армией прислуги, но продукты были доставлены сюда, действительно, с помощью волшебства.
— Это же… кушанья фей.
Она посмотрела на Сиана нежным взглядом, который заставил бы более неопытного демона дрожать от удовольствия.
Когда-то и Кари смотрела на Сиана таким же взглядом. Ему было стыдно признаться, как это влияло на него. Он мечтал о том, чтобы она снова и снова смотрела на него таким взглядом так же сильно, как мечтал предъявить на нее свои права.
— Абиссиан, спасибо.
Не доверяя своему голосу, он кивнул. Черт побери. Сиан, не позволяй ей вскружить тебе голову.
Каллиопа начала есть, чуть ли не мурлыча над салатом из зелени. Вкус сдобной булки с медом заставил ее блаженно зажмуриться.
Фейские яства не вызывали у Сиана аппетита, поэтому он опрокинул в себя кубок с демонским варевом и стал наблюдать, как Лила наслаждается любимыми блюдами.
Застывая в бессмертии, Ллореанцы искали новые ощущения, постоянно испытывая свое новое восприятие. Казалось, что тело Каллиопы вибрирует от каждого попробованного блюда. Ее грудь порозовела, соски топорщились под шелковым платьем.
Сиан ослабил воротник. Знает ли она, насколько сексуально выглядит, когда ест? Он получил ответ на свой вопрос, когда Каллиопа, застенчиво улыбнувшись, слизала мед с большого пальца.
Нет, не знает. Ее чувственность была врожденной.
На горячее материализовалось блюдо с фазаном и жареными овощами. Когда Каллиопа откусила первый кусок, с ее губ сорвался едва уловимый стон, который заставил Сиана поерзать на стуле.
За последний час приятная боль в паху переросла в требующее разрядки давление.
— Я не ошибусь, если скажу, что ты во власти сверхчувствительности?
Ее щеки окрасил румянец. Даже кончики ее ушей порозовели.
— Что заставило тебя так думать?
Сиан обнаружил, что ему нравится смущать ее.
— Да так, ничего.
— Есть еще какие-то подозрения обо мне, которые ты хотел бы озвучить?
— Ты — девственница.
Ее лицо застыло, подтверждая сказанное.
— Твой бывший не смог тебя соблазнить.
— Почему ты так уверен, что он пытался?
— Потому что на его месте я бы только этим и занимался.
Жизнь Сиана была бы очень легкой, если бы, как и его пара, он родился феем. Когда-то Сиан был готов на всё что угодно лишь бы выглядеть, как ее сородичи, действовать, как они. Когда-то он был готов на любую жертву ради нее.
— Может, сменим тему с моего сексуального опыта на более подходящую для ужина?
— Непременно. Как только расправимся с десертом. — Каллиопа стрельнула в него взбешенным взглядом. — У тебя отменный аппетит для столь хрупкого существа. — Хмыкнув над кубком, Сиан добавил: — Конечно, когда кто-то планирует сбежать из ада, необходимо подкрепиться.
— Когда кто-то не знает, получит ли еще когда-нибудь что-нибудь съестное, то этот кто-то старается наесться до отвала.
Она откусила большой кусок и начала преувеличенно тщательно пережевывать его.
Сиан едва сдержался от ухмылки. Ему нравилась смелость Каллиопы. Впрочем, не только это отличало ее от Кари. Принцесса жила абсолютной верой в собственное превосходство. А Каллиопа с легкостью впадала в ярость, не задумываясь о последствиях, вот уж поистине демонский темперамент.
Который так и манит. Когда ее глаза становились бирюзовыми от злости, Сиану хотелось поцеловать ее.
— Кажется, ты больше пьешь, чем ешь, — сказала она.
Подняв кубок, он ответил:
— Я не большой любитель сильванской еды. — Затем добавил на Демонском: — Хотя я жажду испробовать медовую сладость одной конкретной феи.
Каллиопа снова покраснела? Не может быть, чтобы она понимала его язык. Сиан никогда не встречал феев, которые говорили бы на «жаргоне рабов». Она, должно быть, отреагировала на его тон.
Десерт оказался настоящей агонией. Каллиопа макала клубнику в сливки, а затем аккуратно ссасывала их с кончика.
Всемогущие Боги. Она будет ужинать вместе с ним каждую ночь.
С хрипотцой в голосе Каллиопа спросила:
— Может ли что-либо еще быть таким же восхитительным на вкус?
Посмотрев на нее, Сиан сказал:
— Ставлю на твои губы.
Девчонка нахально ухмыльнулась в ответ.
— Идиотская ставка, ибо ты никогда не узнаешь так это или нет.
Вызов принят, бунтарка.