Патруль

– Это вполне естественный ход мыслей по отношению к такому человеку, как Грег Тайдерман. Его предки тоже обладали магическим даром, получили титул, и верно служили королю и матери-церкви. Вполне естественно, они рассчитывали, что их родственник пойдет по той же стезе...

– Мой напарник – честный человек!

– Приятно видеть, как вы его защищаете, только в нашем мире, погрязшем во грехе, все относительно. В свое время Грегу Тайдерману долго удавалось скрывать свою, как вы ее назвали, непохожесть на других, пока истина не открылась во всей своей неприглядности. Знаете, по какой причине господин Тайдерман не оказался в заточении, куда попадают такие, как он? Здесь сыграло свою роль многое, и, прежде всего, большие связи семьи Тайдерман и их нежелание выносить сор из избы. Еще в той семейке бытовало мнение, что все исправимо, в том числе и пристрастие к столь необычным отношениям, которые родственники господина Тайдермана охарактеризовали как юношескую придурь, которая с годами проходит. Также нам твердили, что провинившийся – хороший маг, который может загладить свою вину верным служением нашей матери-церкви. В результате делу не дали должного хода, и Грег оказался в Патруле. Увы, как бы нас не убеждали в обратном, но некоторые вещи никогда не меняются, и вскоре напарник господина Тайдермана стал его сердечным другом со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами. Это совершенно недопустимо, но, к сожалению, Святая Инквизиция была вынуждена мириться со столь вопиющим нарушением правил – недаром в проповедях святого Матфа сказано: «Ваша нужда вас и погубит!», а магическое мастерство господина Тайдермана признается всеми. Подобное безобразие продолжалось ровно до того времени, пока напарник господина Тайдермана не погиб – не мне вам говорить, насколько опасна служба в Патруле. Надо заметить, что к тому времени у Грега Тайдермана была соответствующая репутация, весьма неприглядная, и найти ему напарника было практически невозможно. Если бы не вы, то... Думаю, остальное вам понятно.

– Обо всем этом мне известно давным-давно.

– А если вам все известно, то почему не сообщили в Святую Инквизицию о том, что у вашего напарника появился новый дружок? Вы еще скажите, что не понимаете того, что господин Тайдерман продолжает нарушать заповеди, установленные Небесами!

– Да какой там дружок... Это все так, несерьезно.

– О подобном судить не вам!.. – повысил голос отец Наумий. – Несерьезным я могу назвать ваше отношение к столь непростому вопросу. Грехом можно считать уже одно то, что вы утаиваете эти сведения от Святой Инквизиции! Неужели вы не понимаете, что господин Тайдерман не только сам живет во грехе, но и вовлекает в этот грех других? Кажется, желание Святой Церкви достучаться до его сердца ваш напарник принимает за попустительство, и положение становится все более нетерпимым! Не боитесь обвинения в пособничестве? Многие попадают в застенки и за меньшие прегрешения.

– Мои знания ограничиваются тем, что я однажды заметила, как Грег разговаривает на улице с молодым человеком, и в этом нет ничего дурного!

– Ничего дурного, говорите? Это вам так кажется, а я уже сталкивался с подобными случаями, и они, как правило, добром не кончаются! Вы не можете не видеть того, что творится у вас под носом! Еще скажите, будто не заметили того, что господин Тайдерман сегодняшнюю ночь провел не у себя дома!

– Хотите верьте, хотите нет, но вчера, сразу же по приезде, я легла спать – очень устала, и представления не имею, чем занимался Грег.

– Н-да, в вашем лице он нашел надежное прикрытие для себя, и чтоб его выгородить, вы не боитесь лжесвидетельствовать... Впрочем, стоит отложить наш разговор до вашего возвращения из Дубровников – к сожалению, время идет, и вскоре вам надо покидать город, так что мне не стоит надолго вас задерживать. Мы еще встретимся, а до того времени присматривайте за своим напарником. Заодно дайте ему понять, что своим поведением он переходит все допустимые пределы, а терпение Святой Инквизиции не беспредельно, и эта грань уже близка.

– Разумеется, передам... – я направилась к двери.

Дома я уже привычно стала собираться, досадуя про себя, что вчера не успела проверить оружие. Так, смена одежды, разные мелочи вроде гребешка и зеркальца, мазь для заживления ран... Конечно, Грег всегда готов помочь мне в излечении синяков, вывихов, ранений, которые я то и дело умудряюсь получать, но мне просто не хочется обращаться к нему со всякой ерундой вроде глубоких царапин и тому подобных мелочей. С такими пустяками и сама справлюсь...

– К тебе можно?.. – в комнату зашел Грег. К сожалению, за все эти годы он так и не приобрел привычку стучаться в дверь комнаты, когда заходит. Увы, переучиваться ему поздно, да он и не желает это делать, а раз дела обстоят столь невеселым образом, то не стоит обращать внимания на подобные мелочи – все одно ничего не изменится.

– Ты уже зашел... – хмыкнула я. – Успел собраться?

– Почти... – Грег присел на стул. – Зачем отец Наумий просил тебя остаться?

– А то ты не догадываешься? Причина из тех, что проще некуда: велел присмотреть за тобой, потому как есть у него опасение, голубь мой, что ты вздумал улететь куда подальше и бросить в одиночестве меня, горемычную.

– И что ты сказала?

– Что тут скажешь? Только одно – ничего не вижу, не слышу и не знаю.

– Про Тайпа спрашивал?

Тайп – это и есть новое увлечение Грега. Не знаю, что Грег нашел в этом парне, но мне он не понравился с первого взгляда, и, кажется, наша нелюбовь была взаимной. Да и внешне этого самолюбивого типа никак не отнесешь к числу записных красавцев – молодой, лет девятнадцати, среднего роста, не ахти какой привлекательный, но зато самовлюбленный до невозможности. А еще он был капризным, частенько недовольным, да и вел себя, словно забалованная девчонка-подросток. Трудно сказать, как Тайп относился к Грегу, но мне всегда казалось, что со стороны этого молодого человека нет искренности, зато присутствует немалая доля корысти, ведь Грег без счета тратил деньги на этого молодого человека. Не знаю, где Грег познакомился с Тайпом, но с того времени у моего напарника, как сказали бы в Тупике, напрочь снесло голову. Он выполнял все немалые капризы парня, заваливал его подарками, мчался к нему по первому же зову... Пожалуй, нет ничего удивительного в том, что Грег привлек к себе нежелательный интерес Святой Инквизиции – в последнее время мой напарник совсем потерял осторожность. Это плохо – в любой момент святоши могут решить, что господин Тайдерман несколько заигрался, и в этом случае мне не хочется даже думать о возможных последствиях.

– Спрашивал... – скрывать хоть что-то я не собиралась. – Хочешь совет? Скажи своему приятелю, чтоб убрался из Северина куда подальше, хоть в берлогу к медведю, хоть к белке в дупло – главное, чтоб никто из его родни не знал, куда уехал Тайп. Еще предупреди его, чтоб сидел там тише воды, ниже травы. Со Святой Инквизицией шутки плохи, тем более что там уже известно о ваших отношениях, и то, что вынуждены прощать тебе, никогда не простят ему. Если у парня хватит ума спрятаться где-нибудь в глуши и не показываться какое-то время в Северине, то, может, все обойдется. Сам понимаешь – если святоши хоть пальцем погрозят твоему другу-приятелю, то он им выложит все. Ты-то, скорей всего, отделаешься очередным втыком, а вот он...

– Думаешь, я об этом не подумал? Уже предупредил Тайпа... – Грег умолк, а когда вновь заговорил, то от прежней сдержанности не осталось и следа. – У меня сейчас одно желание – уйти отсюда вместе с ним...

Э, да отец Наумий зрит в корень, подозревая Грега в том, что он, и верно, мечтает о том, как дать деру от всевидящего ока Святой Инквизиции! А ведь я ранее ничего подобного не замечала, хотя мы с напарником проводили вместе немало времени. Были, конечно, разговоры, но сейчас Грег, кажется, готов перейти от слов к делу. Впрочем, в чем-то его можно понять – никому не хочется жить в постоянном страхе.

– Забудь... – посоветовала я. – Знаю, тебе нелегко, но ничем хорошим пустые мечты не кончатся.