Страница 90 из 125
— Богдан Ковальский! — крикнула она. — Дурочки, знали бы вы, с кем связались.
— Во время нападения мы были в гостях у Богдана за городом. Так что это точно не он.
— Глупая, — с жалостью посмотрела на меня Вера Игнатьевна. — У Ордена много последователей, а я точно знаю, что Ковальский из них.
Я подошла к графину и, налив в стакан воды, протянула ей.
— Вам нужно успокоиться. Расскажите всё по порядку.
— Откуда мне знать, что вы с ним не заодно?
— Вера Игнатьевна, это я — Кристина. Мы с детства с вами знакомы. Мне Аделаида Стефановна доверилась перед смертью. — Я формулировала обтекаемо, говоря спокойным тоном. — Я хочу разобраться, кто виноват в нападении на дорогого мне человека и тоже не доверяю Богдану.
— Откуда вы вообще его знаете?
— Случайно познакомились с Сашей в клубе.
Вера Игнатьевна скептически посмотрела на меня, всем своим видом показывая, что думает о всей этой «случайности». Но не стала спорить.
— Расскажите, почему вы так уверены, что Богдан из Ордена?
— Ты уже знаешь об Ордене?
— Я читала дневник. Знаю о Хищницах и о негласном клубе владелиц. Мне кажется, к первым вы отношения не имеете. Вы дружили с Аделаидой Стефановной много лет. Наверное, и прилетели сюда, чтобы поддержать Сашу и помочь советом насчёт платка, если что.
— Я была не уверена, кому именно она его оставит. Давай присядем, — пригласила Кувшинцева. Было видно, что женщина уже взяла себя в руки. Мы опустились на диван.
— Ты знаешь, что за дар нужно платить?
— Да. У бабушки Аделаиды Стефановны была тоже астма, которая стала развиваться после обретения платка.
— У меня страдают руки, — подтвердила она. — Это зависимость. Умом понимаешь, что безопаснее пользоваться как можно реже, но с вещами мадам Ламаль всё меняется, чувствуешь себя другим человеком. Говорят, что собрав костюм из всех вещей, обретёшь власть над миром. Но и несколько предметов, надетых вместе, обладают поразительными возможностями.
Тут я с ней согласилась. Не знаю, как насчёт всех вещей, но до сих пор помню ощущение всемогущества, когда в институте экспериментировала с шейным платком.
— Меня больше всего на свете влекло творчество, я посвятила всю себя ему, и мечты о призрачной власти меня не прельщали. Но несколько предметов, надетых вместе, снимают последствия от использования вещей. Меня в последние годы мучают сильные боли, я не могу не только писать без перчаток, но и в повседневной жизни обходиться без них. Думала, попрошу у тебя или Александры платок на время. Сколько мне осталось, — грустно улыбнулась она. — После своей смерти я бы завещала платок и перчатки, а также всё своё имущество. Я даже документы уже составила, осталось только вписать имя и заверить нотариально.
— Щедрое предложение.
— Я надеялась, вы не откажете. К тому же, вы молодые девчонки, вам ещё жить и детей рожать. А вещи действуют так, что у тех, кто ими долго пользуется, редко рождаются дети. Поверь, я знаю, что говорю. У Аделаиды один сын, её мать тоже была единственным ребёнком в семье. У меня детей нет... Думала, всё успею, да что теперь, — взмахнула она рукой.
— А про Богдана вы откуда узнали?
— Случайно. Устав от города, я люблю выезжать в живописные уединённые места на природу. Пишу этюды, заряжаюсь энергией, отдыхаю от общества. Как-то сняла коттедж на берегу реки Гауя. Там очень красивые места. Из соседей поблизости была приятная молодая женщина, русская. Она тоже приехала отдохнуть. Рисует для души, на этом и сошлись. Мы сдружились, я даже дала ей несколько уроков и советов. Так получилось, что однажды она увидела мои перчатки и узнала кружево — это отличительная черта всех вещей мадам Дамаль.
— Она тоже владелица?
— Бывшая. У Лили были чулки. В юности она занималась танцами, училась во Франции. Её ждала прекрасная карьера, но всё рухнуло, когда она с подругами поехала на горнолыжный курорт. Ей не повезло встретиться с Богданом Ковальским. Он вскружил ей голову, влюбил в себя, а когда обнаружил у неё чулки, заменил кружево. Девочка каталась на скейтборде, ввязалась в местные соревнования, выполняла рискованный трюк и получила серьёзную травму. О танцах пришлось забыть, долго лечилась. Потом вышла замуж, увлеклась живописью. Я видела её мужа, они хорошая пара, но детей нет.
— Почему она уверена, что виноват во всём Богдан?
— А кто ещё? Только у него была возможность, и только знающий человек понимал, как незаметно испортить вещь. Она лишь в больнице обнаружила, что на чулках другое кружево, а потом их вообще выкрали из её вещей. И, несмотря на то, что Богдан клялся ей в любви, он так и не навестил ни разу, исчезнув из её жизни навсегда.
Не сомневалась, что Богдан при желании может быть холодным и жёстким. Такой человек способен на многое. Вот и Сашей он играет, влюбив в себя.