Рыцари веры

— Помнишь, ты упоминала, что у твоей бабушки есть любимый шейный платок. Может, стоит принести его в больницу? Часто присутствие рядом любимых вещей благотворно влияет, — закинул удочку Богдан. Ему уже доложили, что искомого платка в доме не найдено. Оставалась надежда, что Алекс что-то известно.

— Мы перебрали с Тамарой все вещи и его не видели. Да хоть бы украли эту тряпку! Бабушка прятала его от меня. Боялась, что я сама его порву или выброшу, — откровенно призналась Алекс. — Жаль только, что браслет бабушкин тоже пропал. Она его любила.

— Какой браслет? — заинтересовался Богдан.

— Из эбенового дерева. Он украшен розовыми топазами, и концы позолочены, но не думаю, что браслет дорогой. Даже не знаю, почему на него позарились. Он давно у бабушки. А в последнее время она его часто надевала. У неё даже приступы астмы легче проходили, когда браслет был на ней.

Последний факт особенно заинтересовал Богдана. Он даже попросил показать этот браслет, и Алекс нашла у себя в телефоне фото бабушки. Увеличив снимок, Ковальский задумчиво рассматривал украшение. В его практике был случай, когда одержимая прятала платок в курительной трубке, коллекция которых висела на стене. Браслет достаточно широк, платок шёлковый и много места не занимает. При желании…

Возникло странное чувство, что он что-то упускает или забыл важное.

— Я так боюсь за неё, — неожиданно всхлипнула Алекс. При виде фотографии здоровой бабушки вспомнилось, как она выглядела на больничной койке.

Богдан отвлёкся, отложив анализ ощущений.

— Не переживай. Она обязательно поправится, — сказал успокаивающе.

Незачем Алекс знать, что говорил лечащий врач. Возраст, пережитый стресс, большая потеря крови — и обнадёжить нечем. К тому же Ковальский знал, какое привыкание оказывает скверна на женщин. Потеря предмета для владелицы несёт негативные последствия. Вещь настолько привязывает к себе хозяйку, что расставание отражается на здоровье.

— Давай я заварю тебе чай, — предложил Богдан, поднимаясь из-за стола.

— А я уберу, — сказала Алекс, тоже вставая.

— Оставь. Отдыхай.

— Мне нужно отвлечься.

Она выглядела немного потерянной и была настолько трогательна в попытке вернуть самообладание, что Богдан подошёл к ней и обнял. Алекс тут же прижалась, положив голову на плечо.

— Знаешь, не могу отделаться от чувства, что я её бросила и во всём случившемся есть часть моей вины. Вдруг, если бы я осталась дома, на неё бы не напали…

Если уж искать виновного, то это он. Не привлеки внимания к ним — и семья Лебедевых жила бы спокойно. Пока нет никаких весомых доказательств того, что Аделаида Стефановна одержима. Все многочисленные улики косвенные.

Конечно, ничего подобного Ковальский не сказал.

— Глупости! — убеждённо опроверг слова Алекс. — Уверен, твоя бабушка только рада, что тебя не было, и ты не пострадала.

Богдан знал, о чём говорил. Сколько раз он сам использовал членов семьи, шантажируя ими, вынуждая одержимых отдать вещь. Иногда приходилось угрозы подкреплять увечьями, чтобы сломить сопротивление. Что поделать, пусть лучше пострадают дорогие одержимым люди, чем невиновные.

В памяти всплыла рыжеволосая зеленоглазая девушка, чья красота и невинный вид когда-то затуманили ему голову. Из-за неё пострадали несколько человек, чудом избежал опасности Хан, и не останови они тогда одержимую, она бы продолжила творить зло.

Прогоняя воспоминания, он погладил Алекс по голове, а потом потянул за волосы, заставляя взглянуть на себя, и поцеловал. Она с готовностью ответила, обнимая и теснее прижимаясь к нему. На этот раз Богдан не стал отстраняться. Пусть он не планировал соблазнение, но отзывчивость девушки его завела.

 

 

***

 

Александра сразу ощутила изменения. Поцелуй стал властным, требовательным. Запрокинув ей голову, Богдан выводил губами узоры на шее, прикусывая кожу. Сердце радостно забилось в предвкушении. Наконец-то удалось прорваться сквозь его сдержанность!

— Я хотел сделать чай, — проговорил Богдан так, словно напоминал это себе.

— Ты хочешь чай? — провокационно спросила Саша и тут же застонала, так как кавалер в наказание укусил, оставляя на коже след, и лизнул место укуса.

— Сними, — отстранился Богдан. Его взгляд потемнел, выдавая желание, а руки вынырнули из-под рубашки, лишая спину тепла.

Александре на миг стало грустно от понимания того, что он не захотел её сам раздеть. Сколько женщин с готовностью исполняли этот приказ, сказанный негромко, но настолько властно, что до дрожи в коленях хотелось подчиниться?

Не желая легко сдаваться, сделала вид, что не так поняла, и, глядя в глаза, взялась за пуговицы его рубашки. Богдан перехватил руки, сжав запястья.

— Разденься.