Страница 109 из 125
— Рад, что возражений не имеешь, — усмехнулся Кирилл, пока я пыхтела как ёжик, и закрыл мне рот поцелуем. Несмотря на самоуверенность слов, нежным, бережным, сладким. В носу запершило. Я расслабилась и ответила, перестав вырываться. Какой же он дурак! Или я глупая, что столько лет не замечала его чувств?
Тема платка всплыла ещё раз, когда я засела за изучение записей Веры Игнатьевны.
— Так что ты думаешь насчёт передачи платка ЭТИМ? — выделил последнее слово Кирилл, подсаживаясь ко мне.
— И как ты себе это представляешь? Мне прийти и преподнести им его на тарелочке с голубой каёмочкой?
— Зачем же так? Можно отправить посылкой, — не обратил внимания на мою иронию Кир.
— С чего ты взял, что после этого они отстанут? Может, им через день платки приходят почтой. Откуда они узнают, что это тот, за которым они охотятся?
— Не суть важно, каким образом, обсудим. В принципе, как тебе идея?
Я задумалась, а на душе кошки скребли. С одной стороны, хорошо избавиться от платка. Не нужно думать, что с ним дальше делать. События показали, что просто хранить его — и то опасно. Мою квартиру уже обыскивали. Узнают про Ольховского, и к нему вломятся. С другой же… Всё внутри переворачивалось от того, что придётся отдать вещь тем, кто, вероятно, причастен к гибели Сашиной бабушки.
— Не могу. Не им, — поморщилась я. — Получается, Аделаида Стефановна напрасно умерла. Она пытки терпела, но не призналась. Мне доверила его. Нет, уж лучше Вере Игнатьевне отдать. Она же говорила, что чем больше вещей, тем негативного влияния меньше, а у неё и так руки болят. Ей нужнее.
— В ближайшее время она вещи забрать точно не сможет, и неизвестно, как долго ещё будет находиться под наблюдением. Нужно подумать, где нам их хранить. Орден так просто не успокоится.
Мысль о том, что вещи отдавать не скоро, странным образом успокоила. Вот умом понимала, что от них лучше избавиться и они причина всех проблем, но терять их не хотелось. Они же чудо в нашем техногенном мире! И хотелось как можно подробнее изучить их влияние. Может, и не врут наши сказки о шапке-невидимке и сапогах-скороходах.
Кирилл о чём-то размышлял, вернувшись к своему компьютеру, а я листала записи Веры Игнатьевны. В отличие от уже имеющегося у меня дневника, в записях не было ничего о событиях личной жизни, лишь в хаотичном порядке записаны все слухи насчёт вещей. Было видно, что обновлялись они в разное время от случая к случаю.
Начиналось с того, что собранный полностью женский костюм даровал женщине неограниченную власть над миром, но и несколько вещей, надетых вместе, давали неожиданные эффекты. Дальше шло описание вещей. Взгляд зацепился за шляпку. Оказывается, внешне громоздкая и смешная, она дарует возможность скрыться ото всех. Остаться неузнанной в толпе знакомых, пройти незамеченной мимо охраны. Не уберегает от электронных следящих устройств, но на людей действует и даже женщинам способна отвести глаза.
«Вот тебе и шапка-невидимка», — хмыкнула я про себя.
Были ещё и чулки, дарующие грацию. Лиф артистичности, позволяющий владелице управлять эмоциями окружающих людей. Панталоны, вызывающие вожделение у противоположного пола, но о них я уже знала. Заинтересовали шейный платок и перчатки, так как они у меня были. Перчатки делились на два вида: первые обостряли восприятие, даруя миру художниц, писательниц, скульпторов, а вторые даровали власть и были особенно ценны. Женщине в этих перчатках покорялись люди и умения. Оружие в таких руках становилось смертоносным, но вот творить такие люди уже не могли.
Был даже приведён отрывок со слов владелицы:
«Когда я надеваю их, никто не осмеливается мне возражать. И хотя мощь моя сосредоточена в руках, я чувствую, как она поднимается по моему телу, изливаясь наружу в жестах, речи и даже взгляде. Каждый ждет от меня указаний, и лишь очень сильный духом способен возразить мне или противостоять».
Мне почему-то подумалось, что такие женщины вряд ли счастливы в личной жизни. Кто сможет с ними жить? Любой мужчина сбежит, если поймёт, что его подавляет жена.
Про шейный платок говорилось, что он усиливает ораторские способности. Он убирает любые дефекты речи, но частое использование платка усугубляет эти самые дефекты, и уже трудно без него обходиться. Зато к владелице прислушиваются, она становится очень убедительна.
Я пробегала взглядом записи, написанные чётким почерком, и как будто читала сказки, если бы не одно «но». Мне вспомнилось, как сокурсник Адам дал мне покататься на своём байке, когда его попросила. Пусть неохотно, но не смог отказать. Припомнила странный случай, когда водитель маршрутки изменил свой привычный маршрут, подвезя меня к торговому центру по просьбе, а ведь на мне был тогда браслет!
Господи, это же такая власть! Можно прийти в банк и без всякого пистолета приказать кассиру отдать деньги. Хотя там же часто сидят женщины. Тогда зайти в ювелирный магазин, и приказать продавцу отдать тебе понравившееся украшение. Заглянуть в любую фирму и потребовать у директора выдать тебе всю наличность. А если пойти в политику? У нас при власти большинство мужчин, но женщины уверенно занимают эту нишу. Вот даже один из кандидатов на пост мэра города — женщина, и говорят, у неё хорошие шансы выиграть выборы. Часто мелькает на телеканалах, и рекламные щиты по всему городу.